Короли Вероны
Шрифт:
– Вот это тактика! – восхищенно выдохнул Гульермо дель Кастельбарко.
Нико да Лоццо хлопнул Данте по плечу.
– Отличного сына воспитали!
Баилардино и Морсикато драли глотки с балкона.
– Никогда ничего подобного не видел! – восторженно ревел доктор.
Коротышка подле Бонавентуры свистел. Кангранде старательно и весьма успешно изображал лицом беспристрастность.
Конь Марцилио увернулся от второго удара. Левой рукой падуанец инстинктивно потянулся за своим страшным оружием. В правой руке он все еще держал алебарду, наконечник которой волочился по земле. Если у Пьетро и были надежды закончить поединок сломанными ребрами падуанца, они не оправдались. Каррара располагал алебардой, у Пьетро же был только меч. Щит валялся на земле вне пределов досягаемости.
Проклятье! Он и не подумал просчитать свои действия далее чем на один удар по ребрам. Второй его удар, нацеленный в голову Марцилио, полоснул промозглый воздух. В запасе у Пьетро не осталось ни единого умного тактического хода. Придется полагаться на простую физическую силу.
Однако Каррара и не думал отступать – напротив, он перехватил алебарду в правую руку. Пришпорив коня, Пьетро оказался позади Марцилио – он рассчитывал из преследуемого превратиться в преследователя.
На этот раз Пьетро попал в ловушку. Юноша был слишком близко от своего противника – развернувшись, тот в любой момент мог направить на него алебарду. Однако Марцилио недаром слыл отличным наездником – он умел проделывать в седле настоящие трюки. Конь его рысью скакал с места последнего удара, причем, как казалось со стороны, скакал не разбирая дороги, – Каррара же обернулся и крикнул:
– Болван! Один раз умудрился не промазать и думаешь, будто у тебя есть шансы на победу? Спустись с небес на землю!
Пьетро слов не расслышал; впрочем, от Каррары ничего, кроме насмешки, ждать не приходилось. Пьетро пришпоривал коня, однако все еще был недостаточно близко, чтобы нанести удар мечом.
Внезапно Каррара вынул из стремени правую ногу. С ловкостью, свидетельствовавшей о многих годах тренировок, он встал в полный рост, опираясь только на левую ногу. В то же время он поднял правую ногу и потянул стремя через круп коня. Конь резко развернулся вправо, под прямым углом к приближающемуся Пьетро. Каррара больше не был преследуемым. Оттолкнувшись правой ногой от деревянной седельной луки, Каррара перехватил алебарду, так что шип ее нацелился прямо Пьетро в грудь.
Пьетро держал меч высоко над головой, готовясь нанести смертельный удар сверху. В отчаянии он полоснул мечом, стараясь попасть по алебарде, шипом рассекавшей холодный воздух, но промахнулся. Ничто не отразило удара, в который Пьетро вложил столько сил. Зазубренный шип прошелся по плечу юноши, прижав к его груди его же меч. От резкого движения подпруга лопнула, и Пьетро вылетел из седла вверх ногами, в то время как конь его продолжал скачку. Пьетро с грохотом упал в грязь и шумно выдохнул.
Данте вскочил с места, закричал. Антония, задохнувшаяся от ужаса, не могла ни звука издать. К счастью, трюк, проделанный Марцилио в седле, не позволил ему повернуть коня и нанести Пьетро смертельный удар. Падуанцу пришлось проскакать почти по всему диаметру Арены, прежде чем он смог усесться по-человечески. Антония видела, как он взвесил в руке алебарду и развернул коня к лежавшему без движения Пьетро.
Несколько человек – но только не Данте! – принялись просить Скалигера прекратить поединок. Марцилио выбил Пьетро из седла. Его можно было объявлять победителем.
Кангранде молчал. Все взоры снова обратились на Арену.
Пьетро хватал ртом воздух, голова его гудела под шлемом. Левая рука ныла, но он сумел поднять ее и стащить с головы проклятое ведро. Пьетро жадно вдохнул. Ледяной воздух обжег его поврежденные легкие. Стараясь не замечать сверкающих хвостатых точек, что плясали перед глазами, юноша полностью сосредоточился на дыхании. Тихий, покорный голос произнес: «Лежи тихо. Конец недалек».
И Пьетро согласился с голосом. Меньше всего ему хотелось двигаться. Однако неожиданно для себя Пьетро обернулся. Он увидел коня, что, разбрызгивая грязь, мчался прямо на него. Если Каррара не пришпилит к земле алебардой, то конь уж точно затопчет.
«Не двигайся. Расслабься. Уже скоро».
Пьетро перекатился на правый бок и попытался встать, но его больное колено согнулось под тяжестью доспехов. Он упал ничком, едва успев подставить левую руку и лишь тем избегнуть грязи на лице.
«Вот видишь! Ты только оттягиваешь неизбежный конец. Сказал же: не шевелись. Будет больно, но всего одно мгновение. Зато потом отдохнешь».
Под повязкой волосы отсырели от пота и снега и теперь сосульками спадали на глаза.
«Надо было побрить голову».
Как в тумане Пьетро видел темные комья, летевшие из-под копыт коня. Каррара был в десяти локтях.
Пьетро нащупал шлем, и голос, минуту назад призывавший его к бездействию, поменял убеждения на прямо противоположные.
«Давай! Не раздумывай! Борись до конца!»
Превозмогая боль, Пьетро бросил шлем. Каррара с легкостью увернулся от метательного снаряда, однако на долю секунды отвлекся от своего противника. Пьетро перекатился на здоровое плечо, оперся на здоровую ногу. Он размахнулся мечом снизу. Пьетро никогда не применял этот прием, только видел его в книгах. Конечно, он и не надеялся поразить защищенного бронею коня. Нет, он хотел спровоцировать коня, чтобы тот попытался раздавить атакующего. И конь попытался. Пьетро откатился подальше от смертоносных подков. Удар их пришелся в жидкую грязь.
Пьетро едва держался на ногах. Ему удалось замедлить бег коня и озадачить всадника – Марцилио, видя, как Пьетро размахивает мечом, развернулся и начал новую атаку. На трибунах свистели в знак презрения к дуэлянту, остающемуся в седле против пешего противника.
У края Арены Джакопо с новеньким щитом наготове делал брату отчаянные знаки. Щит, рассчитанный на пеший бой, полагалось держать обеими руками – он гарантировал эффективную, но от этого не менее унизительную защиту.
Высотою щит был в человеческий рост; сверху вниз располагалось копье о двух наконечниках. Джакопо не знал, стоит ли ему бежать к брату, чтобы отдать щит. Он перехватил взгляд Пьетро. Этого ему было достаточно, чтобы воодушевиться. Поко рванулся в самую середину Арены.
Пьетро оглянулся единственно с целью убедиться, что Поко не собирается наделать глупостей. Сам он чувствовал себя вполне сносно. Все шло неплохо. Ритм дыхания восстановился, и оружие было при нем. Каррара оставался в седле, но у Пьетро имелись свои соображения на этот счет. Алебарда уже не внушала такого ужаса; если не опускать щит, бояться нечего.
Но тут появился его маленький оруженосец. Выбрал время, ничего не скажешь. Каррара начал очередную атаку. У Поко не осталось шансов ни убраться с поля боя, ни передать брату щит.