Корпоратка. Искушения Мередит Стаут
Шрифт:
Всем эти мечтам не суждено было воплотиться. Когда президент Розалинд Майерс привела свои планы в исполнение, и по всей Америке загремела Объединительная война, тихоокеанское побережье, особенно обе Калифорнии, оказалось под ударом. Здесь развернулись активные боевые действия между армиями штатов и объединенными силами Милитеха и федерального правительства. Опасаясь за свои активы, инвесторы прекратили финансирование своих проектов в Найт-Сити, ведь война с применением всех современных вооружений запросто превращала в руины целые города.
Длинный ряд факторов сыграл роль. Оставшиеся без денег гаитянские гастарбайтеры быстро превратили стройплощадки в боевые зоны. Сил полиции хватало лишь на то, чтобы не пускать оголодавших оборванцев из Пасифики в другие районы города. Для наведения порядка там требовалось настоящая армия. За год войны население Пасифики само собой сократилось на половину, а ведь в городе даже не велись боевые действия. Сброд просто резал друг друга за банку бобов.
После войны Фондом Ричарда Найта были разработаны гуманитарные программы, благодаря которым удалось за год — другой привести ситуацию в подобие порядка. Но местным бандам уже слишком понравилось заправлять районом, так что появление полиции или корпоратов все еще встречают там шквальным огнем. Для Мередит Пасифика была враждебной территорией сама по себе. А сегодняшнее мероприятие на так и не достроенном стадионе было подобным тому, чтобы засунуть голову в раскрытую пасть крокодилу.
Стоянка стадиона была уже вся забита. А изнутри доносился бешеный рев усиленных мощной звуковой аппаратурой гитарных рифов. Валил дым — там жгли фаеры. Взлетали фейрверки.
Ленты «не входить!», «частная собственность» на входе были беззастенчиво сорваны. Скорее всего, уже давно. Здесь уже были толпы народа. Валялись пьяные, обкуренные, блевали. По углам кто-то трахался, на троицу новых гостей никто не обращал внимания.
— Стволы проверьте, — бросила Мередит. Уши уже закладывало от вульгарного пердежа говнарских гитар. Они входили на поле. Газона тут давно не было. Все было загажено, усеяно банками от пива и упаковками от еды. Одна голая, растрескавшаяся земля. А на ней — гигантское стадо ходячего гумуса. Вся шваль города набилась сюда, а также не меньше половины Пасифики, как и предупреждала Реджина. Все тусовочные банды Найт-Сити точно были тут. Многие заехали на стадион прямо на тачках и плясали теперь на капотах и на крышах.
На импровизированной сцене, сделанной из составленных рядом грузовых контейнеров, уже даже не пытались петь, просто что-то лабали и рыгали в микрофоны. Обдолбанный солист говнороцкеров блевал со сцены.
— Как будто мне снова семнадцать, и в кармане косячок… — Джеймс иронично улыбнулся.
— Пиздец, это просто уродство какое-то.
Мередит покривила губы. Джеймс это заметил.
— Что, не нравится музыка?
— Да пошли они нахуй, дегенераты.
— А что предпочитаешь?
— Ничего! Презираю весь этот ебаный серый шум! Моя музыка — это тишина.
Между тем Мередит пыталась сообразить, что делать теперь. Как среди этой живой помойки отыскать Александрию? Здесь собрались десятки тысяч человек. Не только на поле, но и на трибунах творилась вакханалия. Маргиналы со всех концов города съехались на фестиваль. Они бухали прямо тут, ширялись, отключались и падали. По ним ходили. Всем было по барабану. Мередит встретился один такой — с отпечатком ботинка на грязной роже.
— Кэсс, можешь найти ее по сети?
— Тут маловато камер наблюдения, маам. На самом деле ни одной, ежже. Но я хакнула пару глазных имплантов…
— И как результат?
— Никакого, ежже. Придется хакнуть пару тысяч человек, чтобы на что-то можно было надеяться.
— Может, подключить через тебя Локарда?
— Это как стрелять из гранатомета сквозь замочную скважину, маам. Беспроводное подключение от офиса ко мне и от меня к хотя бы сотне клиентов будет очень медленным.
— Разделимся, — сказал Джеймс. — Так хоть немного увеличим зону покрытия.
— Я попробую хакнуть этих чудаков на сцене, — добавила Кэсс. — Может, оттуда что-то видно.
Спустя десять минут Мередит одна обходила толпу по внешней стороне, по беговой дорожке рядом с трибунами. Поиски выглядели все более и более тупой затеей. Она не рассчитала масштаб. Найти одного человека среди этой бродящей биомассы нереально их силами.
На пути у Мередит стоял драный диван, который облепили панки, как обезьяны ветку. Один как раз ставил себе ирокез пивом. Все обвешанные цацками, в рваных шмотках, ну точно мартышки.
— Эй, цыпа! Пойдем, трахнись с нами!
— Отъебитесь!
— Эй, бля! Не узнала что ли? Мы — Головожопые Койоты!
— Да хоть Понадусеровые Швайнокараси…
Она пыталась придумать что-то такое, что одним движением перевернет ситуацию. Рассчитывать просто наткнуться на Александрию в толпе было наивно.
Но, к своей неожиданности, она столкнулась лицом к лицу с кое-кем другим.
На коричневой индейской морде был нанесен фосфоресцирующей краской ритуальный рисунок. И где-то между линиями узоров горели злобой два черных глаза.
Блестящую лысую голову венчал могавк. На шее висело ожерелье из нанизанных на веревку клыков диких животных. Он был голым по пояс, выставлял напоказ каменные мускулы. Плечи и предплечья были обвязаны цветными полосками. На ногах носил индейские штаны и ходил босиком.
Пару мгновений чудовище смотрело в лицо Мередит, а потом бесцеремонно отодвинуло ее с пути и зашагало дальше. Следом, зыркнув в сторону Мередит, прошел его друг, такой же урод.
Позволив им пройти подальше, Мередит тут же связалась со своими.
— Все ко мне, я обнаружила наемников. Двое. На беговой дорожке у северной трибуны.
Она осторожно двинулась следом за индейцами. Ведь им нужно туда же, куда и ей.
— Веду их. Направляются к спуску в раздевалку футбольной команды.
— Я рядом, — доложил Джеймс, — подхожу с другой стороны.
В толпе Мередит разглядела Джеймса, махнула ему рукой, он быстрым шагом направился к ней, а она к нему.
— Где Кэсс?
— Она задержится, ей идти с другой стороны стадиона.