Корректор
Шрифт:
Попытки войти в склеп ни к чему не привели. Дверь не шелохнулась даже при надавливании всем телом. Фроузен оглянулся. Цевии скрылись из виду за тучами, но их крик показал, что крылатые твари продолжают поиск пищи.
– Коснись посохом двери, господин, – посоветовал Смотритель, недоумение в глазах усилилось.
Фроузен последовал совету. Камень в навершии мрачно вспыхнул. Плита резко поднялась. Открылся чёрный зев. Фроузен осторожно заглянул внутрь. Отделка портала не радует глаз: пол, потолок и стены выложены широкими чёрными плитами. На некоторых выбиты непонятные рисунки и символы. Центр помещения занимает круглый
– Будьте осторожны, – сказал Смотритель. – Здесь могут быть старые ловушки, оставленные создателями портала. Ведь только посвященный имеет право им пользоваться.
Крик цевий раздался ближе. Фроузен поспешно переступил порог. Навьи повторили подвиг, а Альмарик немного задержался, сделал вид, что затягивает шнурки. На пряжках туфлей. Поскольку ничего не произошло с товарищами, паж шагнул внутрь. За спиной грохнуло. Плита отгородила от агрессивного мира.
– Не двигайтесь, – бросил Фроузен через плечо. – Место вроде спокойное, но что-то настораживает.
– Может мы снаружи подождем? – робко поинтересовался Альмарик.
– Что, по цевиям соскучился? Я открою дверь.
Альмарик посерел, плечи зябко передёрнулись, голова мотнулась из стороны в сторону. Фроузен на всякий случай всё же прикоснулся к двери посохом. Никакого эффекта.
– Значит только вперёд, – пробормотал он.
Даже сквозь подошву сапог ощутилась хладность камня. Фроузен сделал несколько осторожных шагов вдоль стены, прислушался. Ничего. Даже снаружи не проникает ни единого звука. Он попытался сделать ещё шаг, но нога как примерзла.
– Да ничего тут страшного нет, – развязано заявил Альмарик и сделал несколько шагов к алтарю.
Благо споткнулся. В противоположной стене открылась ниша, словно кто-то горько вздохнул, и из показавшегося тёмного зева вырвалась, как показалось, небольшая сеть. Ярко-красная вспышка вызвала временную слепоту. Что-то звонко брякнулось на пол. Отвратительный смрад ударил в ноздри. Фроузен проморгался через несколько секунд, осмотрелся. Отряд уменьшился: от трёх навьев, беспечно последовавших за пажом, осталась кучка серых хлопьев, искореженные мечи и вздувшиеся нелепыми пузырями доспехи. Альмарик попытался встать.
– Замри! – рявкнул Фроузен. – Если хоть моргнешь, прикончу!
Альмарик, раскорячившись как разбитый параличом паук, замер. Тело охватила сильная дрожь, но после слов Фроузена и она исчезла. Он даже дышать перестал.
– На что ты наступил? – спросил Фроузен.
– Не… не… не… – подробно объяснил Альмарик.
Глаза Фроузена неприятно сузились.
– Прикончу, – пообещал он.
Палец Альмарика ткнулся в пол.
– На вот эту плитку.
На камне едва просматривается изображение сети. Фроузен обратил внимание на оставленные кем-то в пыли следы. Идущий ступал на плитки без какого-либо изображения. Фроузен смекнул, что к чему.
Пробираться к алтарю пришлось медленно и прыжками. Альмарик за спиной завозился. Фроузен сильно сжал посох. Кости пальцев хрустнули, камень полыхнул грозным бордовым светом. Наступила тишина, Альмарик понял намёк. Фроузен осмотрел алтарь. Кроме непонятных рисунков по ободу и формы ничего необычного. Он осторожно стёр с поверхности пыль. Пальцы ощутили хладность отполированного до блеска камня.
«Как же он работает?» – подумал Фроузен.
Что-то заставило поднять голову. На потолке оказался близнец алтаря. Причём рисунки и знаки по бокам точно такие же, как и у нижнего. Это натолкнуло Фроузена на мысль. Если на плитках в полу рисунки что-то значат, то и на алтарь они были нанесены не для красоты.
– Альмарик, иди сюда.
Паж испуганно дёрнулся.
– Может я тут постою?
– Может хочешь навсегда здесь остаться? – в тон ему сказал Фроузен. – Шевели ножками.
Альмарик медленными шажочками начал движение.
– Если ты и дальше будешь двигаться с такой скоростью, у меня борода вырастет, – недовольно сказал Фроузен.
Но скорость пажа не увеличилась. Пришлось помочь. Пинками. Альмарик и взвизгнуть не успел, как оказался около постамента.
– Внимательно посмотри на алтари и скажи, нет ли чего странного в рисунках и этих… завитушках.
– Это не завитушки, а буквы, – дрожащим голосом ответил Альмарик.
– Да? – заинтересовано спросил Фроузен. – А что такое буквы?
Альмарик удивленно на него воззрился.
– Ты не знаешь, что такое буквы?
– Нет, раз спрашиваю.
Альмарик высокомерно раздулся.
– Ты неграмотный?
Глаза молодого тауматурга засветились от ярости. Паж тут же «сдулся».
– Ну, не знаешь и ничего страшного, – примирительно заявил он. – Я ведь тоже не всё знаю.
Он быстро осмотрел оба алтаря. В глазах промелькнула растерянность.
– Ну, – поторопил Фроузен.
– Сейчас.
Он по второму кругу прочитал надписи, руки беспомощно разошлись в стороны.
– Что написано?
– Ерунда какая-то: «Ничто поможет вознестись».
– Так я и думал, – радостно сказал Фроузен. – Смотри. Видишь на всех плитках есть рисунки и буквы, и лишь на одной нет даже закорючки. Это неспроста.
Он приложил руку к плитке. Из алтаря вверх устремилось призрачное голубое сияние, осветившее нежным светом бледные лица воинов и позеленевшего от страха пажа. Фроузен на всякий случай поудобнее перехватил посох. Все замерли. Прошло мгновение, другое, но ничего страшного не произошло. Фроузен осторожно прикоснулся к сиянию. Пальцы словно окунулись в едва ощутимую теплую воду. Альмарик смело последовал его примеру.
– Ух ты! – воскликнул он и засунул в сияние голову. – Приятно.
Фроузен и крикнуть не успел, как Альмарик запёрся на алтарь с ногами. Ярко полыхнуло, и паж исчез. Склеп погрузился в непроглядную темноту. После короткого замешательства Фроузен заставил алтарь засветиться вновь. Нога ступила на гладкую поверхность, сердце болезненно ёкнуло.
Сияние исчезло, но ничего не изменилось: тот же склеп. Фроузен оглянулся. Никого. Тело парализовал дикий страх. Впервые в свой короткой жизни остался один. Осмотрелся. Паника помешала ясно мыслить, поэтому не сразу заметил, что рисунки на алтаре немного другие. И пыли здесь больше, хотя чьи-то следы прекрасно видны. Значит он в другом месте. И следы могут быть пажьи. Только какого чёрта он попёрся к выходу, и как сумел открыть дверь? Улёгшийся страх навалился с новой силой, ведь если Альмарик вышел наружу, то наверняка найдет на свою голову неприятности. Фроузен бросился к выходу.