Корректор
Шрифт:
– А вот и мы, – заявил Дар.
– Вижу, – вяло ответил Орин, язык едва повиновался. – Надо прикончить оставшихся, а то припрётся ещё один чернокнижник. – Орин указал мечом на валяющийся в кустах обгорелый труп. – И начнётся всё заново.
Воины без расспросов выполнили приказ. Последний обезглавленный труп брякнулся на землю, едва Орин сделал шаг к деревне. Воины деловито добили обезноженных и безруких живых мертвяков.
Орин опустился на землю у первого дома. Тело медленно, по каплям принялось восстанавливать щедро растраченные силы. Нахлынуло безразличие. Рядом кто-то смеялся, шутил, в ответ гоготали. Кто-то поинтересовался самочувствием, но
– О, – сказал он, – гляди чё нашел.
Орин поморщился, отодвинул воняющую палёным конечность.
– Наверное, долго искал, – буркнул он.
– Да ты погляди чё у него на запястье, – возмущенно сказал Дар. – Штука то явно не простая.
Орин разглядел слегка запачканный пеплом и грязью браслет. Металл то ли золото, то ли медь. В свете показавшейся луны, в непонятно какого цвета камнях мечутся багровые искорки. Орин присвистнул бы, если бы смог.
– Теперь понимаю, почему чернокнижник так долго мог восстанавливать павших покойников, – сказал он. – Этот браслет поддерживает Силу владельца.
– Откуда ты знаешь? – спросил Дар.
– Не знаю, – честно ответил Орин.
Он нацепил браслет на руку. Странно, но никаких новых ощущений не ощутил.
– Каковы наши дальнейшие планы? – спросил Дар.
– До утра останемся здесь. Залечим раны, отдохнём. А с первыми лучами солнца отправимся в путь. Возражения?
– Никаких, – бросил Дар и вместе с остальными продолжил грабёж.
Дома тщательно осмотрели, мебель перевернули, скрыни разбили, сундуки распотрошили. Кто-то попытался ковырять стены домов, но безрезультатно. Мертвых обыскали по второму, если не по третьему, разу. Собрали всё более менее ценное. Конечно, предпочтение делалось украшениям и оружию. Да только откуда у поселян дорогие украшения. Так, мелочи. И с оружием промашка вышла. Оно оказалось ржавым, аляповатым, сработанным из «сырого» железа. Но кто-то догадался заглянуть в кузню. Здесь повезло больше. У некоторых воинов появились блистающие в свете заходящей луны нагрудники. Кто-то хвастался новым мечом или шлемом. Кому-то достались наголенники и налядвенники, а кому-то новый щит. В общем, в той или иной мере были осчастливлены все, ведь в живых осталось всего шестнадцать человек. Помощь Орина никому не понадобилась: те, кто попали в руки мертвяков, не выжили.
Делиаранец вяло посмотрел на лежащий рядом труп воина с «царапиной» от уха до уха. Голова откинута, на дне глубокой раны в шее белеет позвоночник, пальцы рук скрючены, рот открыт. Через рваную дыру в щеке видны зубы, поломанные от сильного сжатия. Орин отвернулся. Но взгляд как нарочно наткнулся на другого воина: грудь разодрана, горло перегрызено, оторванная рука с волокнами мышц валяется рядом. Делиаранец закрыл глаза. Но из тьмы сознания как чёрт из табакерки выпрыгнул труп девочки с длинной, во всю шею, дырой. Орин тихо взвыл. Лучше смотреть на небо. Тьма звёздного купола заворожила. Орин изумился незамеченной ранее красоте. Звезды сложились во множество удивительных рисунков диковинных существ, радостно замигали, словно ожили под взглядом человека. Делиаранец ощутил исходящее от них тепло. Захотелось раскинуть руки и взлететь. Тело утратило вес, вот-вот оторвётся от земли.
Что-то звонко грохнуло в нагрудную пластину, свалилось на ноги.
– Богато живут, – вернул на землю голос Дара. – Это твоя часть добычи.
Звезды разочарованно мигнули, угасли, рисунки зверей рассыпались, в тело словно свинца налили, боль от ран кнутом стеганула по сознанию. Руки сами потянулись к горлу Дара. Орин раздраженно отбросил полный кошель с монетами.
– Бери, бери, – благосклонно сказал Дар. – Тебе как никому могут понадобиться.
Орин вопросительно посмотрел на него.
– Ты себя со стороны видел? – пояснил Дар. – Хотя бы на шлем взгляни.
Орин взглянул. Такое впечатление, что по шлему долго били молотом, а потом ещё кони всласть попинали в отместку за унижения, доставленные людьми. Дальнейший осмотр показал, что в более менее приличном состоянии находится лишь наспинник. Остальные доспехи избороздили глубокие царапины, мощные вмятины и широкие трещины. Если бы не кольчуга под латами, до тела достали бы точно.
– Ничего, – успокоил Дар, – зайдем в город, новые доспехи справим. Латать старые бесполезно: дыра на дыре.
Он присел рядом, глаза закрылись, голова откинулась на стену дома.
– А… – хотел спросить Орин.
– Не беспокойся, – сказал Дар, – часовые выставлены. Теперь можно отдохнуть от трудов праведных. Кстати, ты не заметил странность?
Дар с любопытством посмотрел на Орина, будто всё уже сказал.
– Не заметил, – ответил делиаранец.
– Вот! – укоризненно сказал Дар, его корявый палец обличающе ткнулся в нагрудную пластину Орина. – А я заметил. Помнишь первых мертвяков с кладбища, ну, когда нас привёл туда попутник, а после него напал хлопотун. Это было ещё перед болотом, после которого, значит лагрима…
От перечисления у Орин закружилась голова.
– Да помню я, – раздраженно сказал он, – короче.
– А короче вот чё, те покойники рассыпались в прах при одном прикосновении сирминия, а эти – ничё, целехоньки. Если не считать дырок от наших мечей. Выглядят так, будто только вчера померли.
Ответ сразу выпрыгнул в сознание Орина.
– Ты сам ответил на свой вопрос, – сказал он.
Дар улыбнулся.
– Ага. Я умный.
Пальцы заскребли лоб, потом щеку, опустились к подбородку.
– Так почему, говоришь, эти покойники не превратились в прах?
Орин посмотрел на него как на дурня, и Дар стыдливо умолк. Усталость заставила делиаранца закрыть глаза, и память подбросила одно странное воспоминание, на которое только сейчас обратил внимания.
– Послушай, – обратился он к товарищу, – у тебя бывало так, что после утомительного боя силы восстанавливаются мгновенно?
Дар с непониманием в глазах уставился на него. Делиаранец немного смутился, пояснил подробнее:
– В общем, раздаётся звон колокольчика, и ты снова свеж и бодр.
Дар кивнул.
– Насчёт колокольчика, Ваша Милость, Вы правильно сказали. Бывает шарахнут тебя по башке чем-нибудь тяжёлым, так потом такой звон в ушах стоит, будто в церкви находишься, а пьяный диакон на колокольне только разогрелся. А насчёт бодрости ничего сказать не могу. Да и какая может быть бодрость, если мозгам будто тёмную учинили?
– Ясно, – устало буркнул Орин и замолчал.
В стане наступила тишина, нарушаемая только шагами стражи да недовольным голосом Огла, сетовавшего, что если отдыхать, то кому-то другому, а как на страже стоять после насыщенного схватками дня – так ему. Его поддержали немногочисленные братья по несчастью. Так до самого рассвета они и ходили, вглядываясь в темнеющий лес, да переругиваясь и понося бессердечного командира и злодейку судьбу.