Кошечка в сапожках (сборник)
Шрифт:
— Значит, двадцать дней…
— Этого вам хватит.
— Я не знаю…
— О тридцати пяти днях не может быть и речи. Есть люди, которые могут сделать его и за десять — пятнадцать дней.
— Но двадцать дней все же…
— Хорошо, пусть будет двадцать пять, этого хватит.
— Двадцать восемь, — возразила она, — потому что…
— О’кей, пусть будет двадцать восемь, я не собираюсь спорить из-за трех дней. Вы сможете подобрать нужных людей в Калузе?
— Я не собираюсь использовать свой обычный персонал, — ответила она.
Уже стесняется, подумал он.
— Кого вы возьмете? Я не имею в виду актеров, это ваше дело, лишь бы не было проституток.
— У
— И никакой шпаны, привыкшей быстро зашибать деньгу с помощью расстегивания ширинки.
— Нет, нет.
— Мне нужно, чтобы это выглядело по-настоящему. Чтобы этим занимались настоящие люди. Со вкусом, конечно. Так кто у вас на примете?
— Актеры?
— Нет, я же сказал, что это на ваше усмотрение. Я не собираюсь заниматься подбором актеров.
— Спасибо.
— Так кого же вы имели в виду?
— Кое-кого из Тампы.
— Это опытные люди?
— Да, конечно.
— Не берите никого из Майами. Я уже десять лет веду здесь свое дело и не хочу, чтобы пошел слух, будто Генри Карделла финансирует порнуху. Даже если это и не порнуха.
— Я не буду, обещаю вам.
— И не хочу, чтобы ребята пронюхали про это. Вы знаете, кого я имею в виду?
— Нет. Кого вы имеете в виду?
— Тех ребят, — он потрогал кончик своего носа, — которые прострелят вам коленную чашечку, если им покажется, что вы проникли на их территорию. Сохраняйте спокойствие. Сохраняйте благоразумие. Сохраняйте чувство вкуса.
— Хорошо.
Он подумал: стала бы она возражать, если бы он задрал ее серую юбку и обучил тому, что считает хорошим вкусом?
Все это было в сентябре. Теперь, четвертого декабря, он, сидя в своем кабинете «Кондлсайдского ресторана-варьете», размышлял о том, что же случилось с этим чертовым фильмом.
Пруденс Энн Маркхэм мертва и исчезли всякие следы его денег.
Он лично финансировал фильм — сто семьдесят пять «штук». Он рассчитывал на пять человек: оператор, осветитель, звукооператор и двое помощников, — на двадцать восемь дней, 10–12-часовой рабочий день, примерно тридцать пять тысяч. Еще двадцать пять тысяч он выделил на актеров. Аренда аппаратуры обойдется тысяч в семнадцать. Шестнадцатимиллиметровая пленка с обработкой — примерно десять тысяч, с учетом отбраковки пяти шестых, хотя Прю настаивала на девяти десятых. Четвертьдюймовая магнитофонная пленка обойдется в шесть-семь тысяч. Примерно десять долларов в день на человека уйдет на питание съемочной группы и актеров. Почтовые расходы на пересылку отснятой пленки в лабораторию и обратно во Флориду составят тысячи полторы. Вся последующая лабораторная работа: перепись звука, перевод с шестнадцати- на тридцатимиллиметровую пленку, оптика и прочее — еще тысяч сорок-пятьдесят. Всего — сто пятьдесят тысяч, добавить туда-сюда на мелочи и дополнительно лично ей двадцать пять тысяч в качестве премии после сдачи фильма в окончательном варианте.
То, что она мертва, — это ее личное дело. Муж-дурак решил убить свою жену черт знает зачем. Может, она ему изменяла. Бывают такие тихони, строгие с виду, но которые в постели превращаются в дьяволиц. Не в своей, конечно, а в чьей-нибудь. Орут так, что всех соседей перебудят.
Он выписывал чеки на ее компанию — «Прудент Компани» — каждую неделю, пока шли съемки. Первый из них он выписал третьего октября и потом выписывал эти чертовы чеки каждую неделю, вплоть до той самой пятницы, когда ее убили.
Так где же фильм?
Что, черт побери, она сделала с фильмом?
Он подумал, не съездить ли ему в Калузу, чтобы все осмотреть на месте.
Эта мысль ему понравилась. Калуза всегда была скучным местом, кроме случаев, когда бестолковые шлюшки позволяли себя убивать.
Мэтью съездил бы к Отто Самалсону, но Отто умер.
Он съездил бы к Мэй Хеннеси — китаянке, которая помогала Отто в частном детективном агентстве «Самалсон Инвестигейшнз», но семья Отто ликвидировала дело, продав всю мебель и оргтехнику, едва лишь вступило в силу завещание, и последнее, что Мэтью слышал, — это то, что Мэй перебралась в Гонконг.
В Калузе с ее населением свыше пятидесяти тысяч было всего двенадцать частных детективных агентств, так что выбор был ограничен. Частный детектив, чьими услугами он решил воспользоваться, — молодой негр по имени Уоррен Чамберс, которого ему порекомендовал Бенни Фрейд, бесспорно самый лучший адвокат по уголовным делам.
Уоррен был полицейским в своем родном Сент-Луисе, но последние три года жил в Калузе, где работал сначала охранником в различных фирмах, а затем открыл свою собственную сыскную контору. Это был интеллигентный человек лет тридцати с небольшим, которого благодаря мягким манерам и очкам в роговой оправе можно было принять скорее за бухгалтера, чем за частного детектива. Длинный как жердь, бывший игрок баскетбольной команды университета штата Миссури, в котором он проучился два года, прежде чем поступить на службу в полицию Сент-Луиса, Уоррен до сих пор не избавился от походки спортсмена и чувствовал себя не в своей тарелке в деловом костюме, который он надел ради первой встречи с Мэтью. Его глаза, одного цвета с кожей — темные, как чернозем, внимательно наблюдали за Мэтью в течение всего их разговора. Мэтью импонировали люди, умеющие слушать. Уоррен Чамберс был хорошим слушателем. Что, возможно, способствовало его репутации внимательного и скрупулезного сыщика.
— Оператора зовут Вогэн Тэрнер, — сказал Мэтью, — осветителя Лью Смоллет. Звукооператор — Марк Уили. Это основная бригада, которая обычно используется. Вот их адреса, все они живут здесь, в Калузе. — Он протянул через стол лист бумаги. — Я также передаю вам копии списка свидетелей обвинения и заявлений свидетелей; здесь мне понадобится ваша помощь. Их только двое. Оба живут по соседству с Маркхэмом. Вельма Мейсон проживает в доме справа. В ее заявлении говорится, что она якобы видела, как Маркхэм разбил стекло своей собственной кухонной двери в ночь, когда произошло ограбление. Личность подтверждается, живет по соседству с обвиняемым семь лет.
— Какая видимость была в ту ночь? — спросил Уоррен.
— Это один из вопросов, на которые я рассчитываю получить ответ с вашей помощью.
— О’кей. Кто второй свидетель?
— Человек по имени Оскар Рэддисон. Проживает в доме слева. Утверждает, что видел, как Маркхэм закапывал что-то во дворе в ночь убийства. Это послужило основанием для получения ордера на обыск.
— А где наш клиент, говорит, был?
— В кино. «Твин-Плаза-1», в Южном Дикси-Молл. А потом в баре.
— Когда он вернулся домой?
— Около полуночи.
— Это тогда его видел тот парень?
— Нет, он видел кого-то в четверть двенадцатого.
— Закапывающим одежду и нож?
— Нет, просто копающим.
— Он не заметил чего-нибудь похожего на окровавленную одежду? Или на окровавленный нож?
— Нет.
— Нужно узнать, подтверждается ли личность свидетеля. Я сразу же займусь этим. Полиция обнаружила в машине Маркхэма пятна крови?
— В заключении экспертизы об этом ничего не сказано.
— Они вообразили, что он проехал от Рэнчер-роуд до дому и не оставил в машине пятен крови? Я имею в виду, что, если он был одет в окровавленную одежду…