Кошки бродят по ночам
Шрифт:
– Будьте вы прокляты! – воскликнула Берта. – Вы хотите сказать, что я вылила свое лучшее виски в глотку этого полицейского и… – Она замолчала.
Улыбка тронула губы сержанта Селлерса.
– Совершенно верно.
– Черт вас возьми. Это виски я держу для самых лучших клиентов.
– Джек сказал, что это была первая передышка, которую я дал ему за десять лет.
Берта старательно подыскивала слова, и, пока она их подбирала, Селлерс продолжал:
– Напротив офиса дежурили двое моих ребят, так что они могли
– Они были ловкими, как черти. Я не заметила, что они висят у меня на хвосте. Я только приняла меры предосторожности.
– Да уж, вы приняли меры предосторожности! Они сказали, что вы носились кругами, как муха в горячей трубе, пока не пустили их под откос. Хорошо, потом вы приехали сюда, и что произошло?
– Вы мне не поверите, если я расскажу.
– Думаю, что поверю, – отозвался Селлерс. – Я уверен, что это не вы просверлили отверстие. И думаю, что оно проходит из спальни в гараж. Если бы его сверлили вы, то оно вело бы из гаража в спальню…
Со стороны входной двери раздался звонок. Селлерс прислушался к слабым звукам возбужденных женских голосов и продолжал:
– Теперь, Берта, вы должны мне объяснить, как попал к вам съемный мост миссис Белдер. Мы никак не можем этого понять. Когда мы производили осмотр тела, то обнаружили, что моста нет. Это был незначительный факт, но мы его взяли на заметку. Но когда я увидел мост в вашем кабинете, дело приняло совсем иной оборот. Теперь расскажите, где вы взяли его?
– Предположим, что я не скажу вам?
– Это создаст трудности. Вы замешаны в деле об убийстве. Если вы располагаете какими-то серьезными уликами, но не говорите об этом, то это не сулит вам ничего хорошего.
– А если предположим, что скажу?
– Это довольно щекотливое дело: в любом случае вы оказываетесь в неблагоприятном положении. Вы не можете свободно разгуливать, утаивая от полиции улики. Вы сделали это слишком поздно. Дональд Лэм умудряется в подобных случаях выходить сухим из воды, но он все время подготавливает свою победу. В конце концов он идет к полицейскому. Но если вы пытались применить его тактику, то только затянули петлю на шее и тянете за веревку изо всех сил.
Берта мрачно сказала:
– Если я потеряю свою лицензию независимо от того, буду я говорить или нет, то в таком случае я предпочитаю молчать.
– Я не растолковал вам еще одно обстоятельство, – сухо продолжал Селлерс. – Если вы все расскажете, то потеряете лицензию, но это при условии, что объяснение удовлетворит нас. И вы сохраните свободу. А если не расскажете, то отправитесь в тюрьму как соучастница.
– Думаю, что я могу обыграть вопрос с мостом так, как выгодно мне.
– А я хочу обыграть это так, как удобно мне.
Внезапно дверь распахнулась, и на пороге показалась
– Надеюсь, что не помешала, и надеюсь, что с пациенткой все в порядке. Мы так счастливы – Карлотта нашла свою родную мать. Я хочу ее вам представить. Миссис Крофтус, это сержант Селлерс… – поспешно прибавила: – и миссис Кул.
– Здравствуйте, сержант. С миссис Кул мы уже встречались. Мне очень жаль, что вам нездоровится.
Миссис Крофтус казалась необычайно уверенной в себе. Берта глядела на миссис Крофтус, сидя на краю постели с растрепанными масляными волосами.
– Насколько я поняла, это вы нашли ее? – спросила она Карлотту.
– Нет, – сказала миссис Голдринг, – миссис Крофтус давно разыскивала свою дочь. В свое время она отказалась от нее, чтобы девочку могли удочерить. Потом, когда произошел этот случай, она прочла о нем в газетах и убедилась, что Карлотта – ее дочь. Когда она позвонила в дверь, я сразу же ее узнала. Понимаете, я встречалась с ней много лет назад. Во всяком случае, это не причина, по которой Карлотта не может иметь двух матерей… – И миссис Голдринг многозначительно посмотрела на Берту и сержанта Селлерса.
Берта внезапно повернулась к Карлотте.
– Почему вы ничего не сказали сержанту о вашем телефонном разговоре с мистером Нанли? – жестко спросила она.
– Потому что это не имеет никакого отношения к данному случаю, – с достоинством ответила Карлотта. – Я только хотела связаться с мистером Нанли, чтобы выяснить, нельзя ли уладить тяжбу на разумных условиях. Я не понимаю, какое это может иметь отношение к тому, что произошло в гараже.
– Боже мой! – произнесла миссис Крофтус. – Кажется, я выбрала не очень удачное время для своего визита! Я очень сожалею, но…
– Думаю, что сержант Селлерс все же захочет узнать, в чем же было дело, – сказала миссис Голдринг, притворно улыбаясь сержанту.
Селлерс кивнул.
– Не то чтобы я считал, что в этом есть какая-то разница, но…
– Поджарьте меня, как устрицу! – внезапно воскликнула Берта, вскочив на ноги.
– Что случилось? – озабоченно спросила миссис Голдринг.
– Что случилось! – воскликнула Берта. – Сейчас я покажу, что случилось.
Она подошла к двери, захлопнула ее и повернула ключ в замочной скважине.
– Могу я спросить о цели ваших действий? – повелительным тоном спросила миссис Крофтус.
– Вы можете спросить, что происходит, – сказала Берта, – и я надеюсь, дорогая моя, что смогу удовлетворить ваше любопытство. Вы можете прокрасться у меня за спиной, ударить по голове и уйти как ни в чем не бывало, но сейчас я покажу вам, как приятно попадаться, и посмотрю, что заставит вас выйти из себя.
Миссис Голдринг в негодовании сказала сержанту Селлерсу:
– Вы представляете закон. Неужели вы останетесь в стороне и допустите подобное?