Космонавты живут на Земле. Книга 2
Шрифт:
– Только не так, как это иногда делают в нашем отряде. Андрей Субботин здорово однажды начштаба Иванникова подстерег, — вспомнил Горелов. — Заходит к нему в кабинет и застает нашего добрейшего полковника за составлением расписания. Склонился над листом ватмана и шепчет вполголоса: «Чем же я космонавтов в субботу на двух последних часах займу? А, ладно, запишем — эстетическое воспитание. Отправлю их в Москву, пускай Иосифа Кобзона или Майю Кристалинскую слушают».
– Весьма, я вам скажу, оригинальное решение, — захохотал конструктор и кулаком смахнул с правого глаза слезу. Потом пересел за письменный стол, достал из ящика пенсне, которое надевал лишь в редких случаях, когда надо было чертить или читать мелкие надписи. Глаза из-под стекол блеснули на Горелова требовательно:—
Подойдите поближе, Алексей Павлович.
Горелов остановился за его согнутой спиной, наклонился над схемой нового скафандра.
– Тот, в котором вы меня мучили в термобарокамере?
– Тот, в котором будете совершать облет Луны, — сухо заметил Станислав Леонидович.
Рассматривая схему, Горелов сразу понял, что новый вариант лунного скафандра значительно отличается от предыдущих. Тонким сухим чертежным пером водил конструктор по линиям чертежа и, как уставший от зноя шмель, басовито гудел:
—Это совсем не копия, дорогой Алексей Павлович. Здесь многое модернизировано. Вот видите стенки. Они стали гораздо тоньше и прочнее, потому что отлиты из нового, самого прочного сплава. Он и легче и надежнее. Это позволило нам увеличить запас кислорода и уменьшить общий вес скафандра на пять килограммов. По
легче теперь вся одежонка весит. Выходить в открытый космос вам не придется. Такое не планируется. Но лишний запас кислорода, он и в кабине не помеха... на
всякий случай.
Горелов прищурился. Серые глаза его стали маленькими треугольниками. Сдержанным, деланно-равнодушным голосом спросил:
– Это на какой же такой всякий случай?
На тот, к которому космонавт всегда должен быть готов. На аварийный.
* * *
Длинная черная машина Станислава Леонидовича скользила по прямому шоссе, прорубленному в глухих сосновых лесах, вдали от железных дорог и магистральных автомобильных путей. Здесь, среди темной зелени елей и сосен, кое-где забеленной стволами березовых рощиц, виднелись корпуса завода.
Узнав в подъехавшей машине за рулем конструктора, часовой у проходной нажал на кнопку, и бесшумно раздвинулись половинки тяжелых железных ворот с влитыми в них пятиконечными звездами. Станислав Леонидович переключил скорость, машина плавно въехала на территорию завода. У большого, остекленного сверху корпуса, чем-то похожего на гигантский самолетный ангар, конструктор затормозил, и они оба вышли из машины. К ним подошел человек средних лет с непокрытой светловолосой головой, облаченный в легкий черный комбинезон.
—Все готово, Станислав Леонидович, — сказал он вместо приветствия.
Конструктор обернулся к Горелову:
—Прошу любить и жаловать, Алексей Павлович. Это и есть инженер Михаил Гурьевич Зотов, о котором вам говорил. А теперь к делу, дорогие друзья, к делу без дальних слов. С конструкцией «Зари» Алексей Павлович уже знаком. Но сегодня мы рушим в прах все каноны методики и без всякой профилактики сажаем Горелова на очередной ознакомительный тренаж. Я только вас попрошу, Михаил Гурьевич, затратить часочка три-четыре на комментарии. В особенности остановитесь на тех усовершенствованиях пилотской кабины, которые Горелову неизвестны. А потом — сразу тренаж с полной нагрузкой. Это ничего, что он у нас с дороги. Космонавт, готовящийся стартовать к Луне, должен стыдиться усталости, если она даже и появилась.
– Да откуда вы это взяли? — обиделся Алексей. Станислав Леонидович прищурился:
– А что? Нет? Тогда вперед!
С бьющимся сердцем перешагнул Алексей порог небольшой калиточки, через которую в заводской ангар проникали немногие. Последний, ему еще незнакомый вариант «Зари» был принят Главной экспертной комиссией всего несколько дней назад. Издали корабль ничем не поразил Алексея: белый, чуть сплюснутый вверху шар, с открытой настежь тяжелой боковой дверью, к которой была приставлена стремянка.
Горелов проходил тренажи и на кораблях системы «Восток», видел и первый «Восход». И чем глубже изучал он их конструкции, тем все отчетливей становилась мысль, что все-таки первые космические аппараты не открывали перед летчиками широких возможностей для пилотажа. Тщательно их изучив, он мечтал об иных кораблях, таких, что позволили бы самостоятельно менять высоты орбит, маневрировать в космосе с той свободой, какая позволительна для реактивного истребителя. Потом появился первый вариант «Зари» и он убедился, что это близко. А сейчас перед ним тот самый корабль, на котором ему предстоит в скором времени совершить облет Луны. И Алексей с напряженным вниманием рассматривал сейчас этот белый, сплюснутый вверху шар. Звенящий твердый металл, из которого была отлита кабина «Зари», слепил глаза, невольно будил представления о больших скоростях и высотах.
– Любуетесь, Алексей Павлович? — доброжелательно спросил Зотов, перехвативший взгляд космонавта.
– Любуюсь? — пылко переспросил Горелов. — Да нет, слово «любуюсь» едва ли способно вместить все чувства, вызванные одним видом «Зари».
– Да-а, — протянул, соглашаясь, Зотов, — а когда эта кабина будет соединена с ракетой-носителем, она во много крат внушительнее будет выглядеть.
– То есть на пусковой вышке?
– Считайте, что так. — Зотов весело посмотрел на него. — Ну это еще впереди, Алексей Павлович. А пока что мы с вами проведем наземное, так сказать, ознакомление с последним вариантом космического корабля, допущенного к такому весьма ответственному путешествию, как облет нашей ночной богини. Фантастично выглядит корабль, не правда ли?
– Да, если бы воскрес старик Жюль Берн, он бы немало подивился.
– Оставим старика в покое, — улыбнулся Зотов, — вернемся в двадцатый век. Я хочу предварительно рассказать вам о некоторых усовершенствованиях данного экземпляра...
– Я вижу, что вы уже нашли общий язык, — улыбнулся Станислав Леонидович. — Это дает мне право откланяться и оставить Алексея Павловича на ваше попечение, Михаил Гурьевич. Желаю успеха. Через три дня вас примет Тимофей Тимофеевич. А потом будем продолжать детальное изучение всех систем.