Кости
Шрифт:
Ченс зарычал.
– Ой, боюсь-боюсь, – фыркнул его отец.
Глава 6
Стив Брендт проводил нас в выложенный фальшивой брусчаткой парковочный дворик и с помощью пульта дистанционного управления открыл ворота.
– Итак, он не виноват?
– Пока что мы видим это так, сэр.
– Поверьте мне, офицер, он слишком глуп, чтобы кого-нибудь убить.
И с улыбкой горького удовлетворения Брендт-старший направился обратно в ярко освещенный дом.
Мо Рид позвонил Тому Л. Рамли, директору Виндуордской академии, и добился обещания «собрать все релевантные сведения» относительно звонка Ченсу Брендту «по стандартному тарифу». В обмен на это директор затребовал отсутствие визитов полиции в школу в ближайшее время, потому что «сейчас каникулы, и мы принимаем гостей из Дубая».
Рид перевел связь с Рамли в режим ожидания.
– Лейтенант?
– Скорее всего, все сведется к выяснению цепочки, по которой дошел слух, так что дайте ему шанс выглядеть благопристойно. Кто-нибудь голоден?
Мы вернулись к болоту, я и Майло пересели в мою «Севилью». Рид поехал следом за нами. По дороге до Лос-Анджелеса Майло спросил:
– Какие будут мысли?
– О деле или о Риде?
– О том и о другом.
– Похоже, он вдумчив и готов учиться. Об этом деле еще многое нужно разузнать.
– Четыре трупа…
– Подобный аппетит вряд ли уймется на четырех, – заметил я.
– Я всегда знал, что от тебя можно дождаться слов ободрения.
Кафе «Могул» на бульваре Санта-Моника, в нескольких кварталах от полицейского участка, служило Майло вторым офисом.
Владелица кафе, в сари и очках, широко заулыбалась, когда Майло вошел в двери, – как всегда, впрочем. Помимо огромных чаевых, она восхищалась им за его службу в полиции – считала кем-то вроде охранного ротвейлера в человеческом образе. Когда следом за ним появился Рид, в котором нельзя было не узнать копа, хозяйка кафе едва не пришла в экстаз.
– Омары, – объявила она, усаживая нас за постоянный столик Майло у стены, продолжая улыбаться и одновременно наполняя наши стаканы травяным чаем со льдом. – Я принесу чистые тарелки и вообще всё.
– Вообще всё – хорошая идея, – произнес Майло, скидывая свой китель и швыряя его на ближайший стул. Рид аккуратно снял блейзер и повесил на спинку другого стула. Рукава его белой рубашки были короткими и туго облегали его бицепсы.
Начался парад блюд.
– Должно быть, вы оставляете крутые чаевые, – заметил Рид.
– Боже, – вздохнул Майло, – и почему всё в этом мире вертится вокруг денег?
Иногда Майло любил поболтать за едой. Но бывало и так, что он рассматривал процесс поглощения пищи как священный ритуал, который не следует нарушать разговорами.
Сегодня у него явно был день Священной Трапезы. Мо Рид посмотрел, как Майло откусывает, жует, проглатывает и вытирает лицо, затем быстро подстроился к его темпу и стал опустошать свою тарелку, словно приговоренный к смерти за своим последним ужином.
Груды омаров, риса, салата-латука, баклажанов с пряностями и шпината в сырной панировке исчезали с невероятной скоростью – молодой детектив обогнал даже Майло. Сложение у него было плотное, но вряд ли на нем был хоть грамм жира – он был мощным, словно дуб.
Как раз в тот момент, когда женщина в очках принесла рисовый пудинг, его сотовый телефон запищал.
– Рид слушает… – Брови его, настолько светлые, что их нелегко было рассмотреть, круто изогнулись. – Да, сэр… подождите, пока я найду, на чем записать. – Потянувшись назад, он достал свой планшет и сделал запись. – Спасибо, сэр. Нет, не в этот раз, сэр.
И нажал кнопку отбоя.
– Директор Рамли говорит, что проследил путь распространения слуха от начала до конца. Юный Брендт рассказал все Сарабет Остер, которая тоже сочла этот звонок забавным. Она поведала о нем девушке по имени Эли Лайт, а Эли рассказала своему парню, Джастину Куперсмиту. Тот решил, что это чертовски смешно, и передал слух своему старшему брату, второкурснику университета Дьюка по имени Лэнс – тот вернулся домой на летние каникулы. Лэнс Куперсмит, похоже, оказался более серьезным, чем все остальные, – именно он позвонил нам. Сказал, что счел это своим долгом.
– Его звонок достаточно просто подтвердить.
Рид кивнул.
– Сегодня утром я запросил отчет о звонке. Он поступил на обычную линию; там разбираются дольше, чем на «девять-один-один», и не делают аудиозапись. Хотите, я сейчас проверю?
– Давайте.
Пару минут спустя Рид сообщил:
– Сотовый номер оператора «Веризон», зарегистрирован на имя Лэнса Аллана Куперсмита, проживающего в Пасифик-Палисейдс. Есть ли смысл ехать туда?
– На данный момент – нет, – ответил Майло. – У нас впереди еще долгий день, надо доесть омаров.
Достав свой собственный телефон, он запросил ордер на доступ в жилье Селены Басс.
Я оставил «Севилью» на вестсайдской парковке и снова сел на заднее сиденье машины Рида. До Индиана-авеню было двадцать минут езды, и Майло воспользовался этим временем, чтобы получить ордер.
По телефону ему дали разрешение и сообщили, что бумаги привезут следом.
– Вы проследили ее по Интернету? – спросил он Рида.
– Да. Ни на какие сайты, где тусуются плохие парни, она не заходила. Я сегодня планировал провести расширенный поиск в «Гугле» по ее имени.
Майло залогинился через мобильный терминал в машине Рида и вышел в Интернет.
– Хорошо беседовать с Господом напрямую… начинаем… два совпадения, один – точная копия второго… похоже, она учительница игры на фортепиано, представляла на концерте ученика… по имени… Келвин Вандер.
Поиск по картинке не дал ничего.
– Учителя фортепиано не входят в категорию высокого риска, – заметил Рид.
– Ничто так не портит неделю, как грустная песня, – хмыкнул Майло.
– А что насчет трех других трупов, лейтенант?