Костры из лаванды и лжи
Шрифт:
Глава 18
Горький вкус полыни
Суббота не заладилась. Для большинства людей – это выходной, а для Жени, наоборот, самый важный день недели. Ведь вечером предстоял очередной перфоманс. Ситуация осложнялась и тем, что хозяин всего и вся тоже изъявил желание присутствовать.
«Мало мне тотального контроля Фабриса, так теперь ещё и мсье Роше явится! Надо всё сделать идеально».
Но идеально
Женя едва сдерживалась, чтобы не вспылить и не вывалить на сварливую старушку всё, что накопилось на душе за последние сутки. В мыслях она уже обругала её всеми самыми страшными эзотерическими словами, которые слышала от дяди Кости, но вслух нашла в себе силы сдержаться. Она клятвенно заверила мадам, что сегодня не успеет, но завтра честно-честно весь день посвятит помощи Элен в архиве.
Как ни странно, ретроградный Меркурий случился не только у Жени. Днём позвонил Макс и долго жаловался на Лизу. Их отношения, кажется, дали трещину. Но Женя поняла одно – она действительно сочувствует другу и не испытывает никакой радости от того, что заветное место в сердце Макса в перспективе может освободиться. И конечно, выслушав поток душевных терзаний друга, о своих переживаниях она умолчала.
Единственным светлым моментом за день стал разговор с Кристианом. Женя набралась смелости и отправила ему фотографию дурацких колдовских знаков с просьбой помочь в их расшифровке, если, конечно, в символах имелся хоть какой-то смысл. Кристиан сразу же перезвонил и пообещал покопаться в справочниках и в интернете, а потом они до самого вечера обменивались шутливыми сообщениями и смайликами.
Надеяться, что такой кошмарный, сумбурный день закончится удачно, было бы глупо. Так и произошло – группа, приехавшая на перфоманс, оказалась в два раза больше, чем планировалось.
– Дорогая мадам Арно, вы же нас не прогоните? – как ни в чем не бывало хохотнул рыжий толстяк-экскурсовод, уцепившись большими пальцами за подтяжки и перекатываясь с пятки на носок.
Женя вежливо улыбнулась, про себя поражаясь подобной безалаберности. А чуть позже от злости скрипела зубами и носилась, как сумасшедшая, чтобы в последний момент увеличить количество посадочных мест. Хорошо, хоть заранее закупленная партия мантий была оптовой – хватило даже пришедшим к началу представления Роше и де Гизу, с недоумением взиравшим на битком набитую пыточную залу.
Сам перфоманс Женя смотрела в щёлочку приоткрытой двери, не расслабляясь ни на секунду. Она постоянно ждала какого-то финального подвоха. Беда подкралась с неожиданной стороны.
– Мадам Арно, у нас проблема! – выпалила официантка, которая в соседней комнате разливала по кубкам вино. – Приготовленных напитков на всех не хватает!
– Не страшно, сходите в ресторан и возьмите дополни…
В этот момент актриса, играющая в тот вечер ведьму, весьма натурально взвыла, Женя заглянула в щёлку двери и похолодела. До конца перфоманса оставалось не больше минуты! Зрители только что сделали свой выбор и проголосовали – часть решила, что согласно архивным источникам настоящие инквизиторы в прошлом вынесли ведьме, чья история сегодня разыгрывалась, смертный приговор. Эти кровожадные личности пересели на специально отведенные места, задрапированные алым бархатом. В цвет языков пламени, в котором сожгут виновную.
По сценарию главный инквизитор вот-вот должен был вынести вердикт и зачитать приговор. Времени на то, чтобы добежать до ресторана, категорически не осталось.
«Это конец! Полный провал! Господи, делать-то что?! Вот зачем только Фабрис настоял на стеклянных кубках? Так бы дали актерам пустые, они бы притворились, что пьют, и никто бы не заметил…»
Официантка, вытянувшись по струнке, преданно смотрела на Женю и ждала её указаний.
– А что если разлить всё, что имеется, поровну?
– Мадам, будет совсем на донышке, – развела девушка руками. – Даже на глоток не хватит.
Женя заметалась по коридору, словно загнанный зверь. Паника мешала рассуждать трезво.
– Вода! Дольём обыкновенной воды, никто и не заметит! – воскликнула она и повернулась к официантке. – Где ближайшая раковина?!
– Из-под крана?! – казалось, еще немного, и глаза сотрудницы ресторана вылезут из орбит, так она их выпучила. – Но мадам… Нельзя пить воду из-под крана!
В пыточной зале главный инквизитор зычным голосом начал зачитывать приговор. Время было на исходе. Внезапно Женю осенило: Трюдо!
– Подвозите подносы с кубками, пустые составьте в один ряд с краю! – скомандовала Женя официантке и метнулась прочь. Она неслась в сторону маленького офиса, где проводила большую часть своего рабочего времени, так, словно это ей только что зачитали обвинительный приговор и вот-вот подожгут хворост под голыми пятками. Ворвавшись в комнатушку, она не стала тратить время на включение света, а сразу же кинулась к заветному сейфу. Тому самому, в котором мадам Трюдо всегда хранила бутылку своей полынной настойки.
– Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… – бормотала Женя себе под нос, пока возилась с замком.
Наконец дверь сейфа распахнулась, и Женя с облегчением выдохнула. На верхней полке стоял заветный сосуд. Остальное было делом техники. Изо-всех ног Женя добежала до пыточной залы и, задыхаясь, стала давать инструкции тому самому пареньку, раздававшему белые мантии – он как раз вышел за первым подносом.
– Вино наливайте экономно, максимум на треть, а вот эти кубки держите поближе к себе и выдавайте в последнюю очередь! – Её руки дрожали от напряжения, разливая настойку. – Они должны достаться либо инквизиторам, либо нашей ведьме. И ни в коем случае никому из гостей! – Женя подняла взгляд и посмотрела актёру прямо в глаза. – Запомнили? Никому из гостей! Это очень важно!
Парень кивнул и стремительно скрылся за дверью вместе с первым подносом.
«Скорее бы уже этот день закончился!» – взмолилась Женя.
Представление шло по плану, но у неё всё равно вспотели ладони. И не зря она так нервничала. Паренёк в рясе подал главной ведьме кубок, исполняя последнюю волю приговорённой. Она хлебнула и закашлялась. Да так рьяно, что Женя поняла – уже не играет.
«Она что, сразу весь кубок махнула что-ли?!»
Актёр в рясе звонко хлопнул ведьму по спине – видимо, не от большого ума решил, что та подавилась. Ведьма слетела с вязанки хвороста, шарахнулась коленями о каменный пол и, продолжая кашлять, от души ругнулась.