Крапленая
Шрифт:
– А чем ты занимаешься днем? – попыталась сменить тему Катя.
– Высыпаюсь и жду, когда наступит вечер, - последовал холодный ответ.
Они снова разговаривали как враги.
– Ты даришь мне приятные воспоминания о нашей первой встрече в купе, - съязвила Катя.
– Ладно. Тогда давай поговорим о тебе. Как твои ночные вояжи?
– О, они завершились полной моей победой.
– Рад слышать. – Его голос стал совсем отчужденным. – Твой бывший босс окончательно потерял от тебя голову.
– Мой бывший босс отныне пребывает там, где ему положено быть – на нарах.
– Иди ты! – оживился Андрэ. – И ты приложила к этому руку?
– Entendu. Не зря же я так старалась.
– Как тебе это удалось?
– История длинная и не для телефона. Но рассказать страсть как хочется.
– Что у тебя следующее по плану? И не мешает ли наш разговор его успешно-му осуществлению?
– Андрэ! Я ужасно по тебе соскучилась, - не выдержала Катя и почувствовала, как запылало ее лицо.
– Да не может такого быть! Это не в твоем стиле.
Он продолжал язвить, а у нее почему-то вдруг перехватило дыхание и слова, как кость, застревали поперек горла.
– Извини, - хрипло выдавила она и дала отбой.
Он не перезвонил. Кате не удалось уснуть до самого утра. Она снова и снова перебирала в памяти всю свою жизнь, с детства и до последнего дня. И поняла вдруг, что самыми ценными в ее жизни были те десять дней, проведенные с Андрэ. Ничто больше – ни злая радость осуществленной мести, ни силой и обманом добытое богатство – не наполняли и не грели ее душу так, как ласки и внимание этого чело-века, нежданно ставшего таким нужным ей и желанным. Человека, предложившего ей всего себя. Но Кате казалось, что личное подождет, что главное для нее сведение счетов. Увы, Андрэ не вещь, которую можно до поры до времени засунуть в ящик. Он не пожелал оставаться там, не пожелал ждать. И правильно сделал. Поделом ей, самоуверенной, шизофреничной дуре. Ее удел выть на луну в полном одиночестве, ненавидеть всё и всех, и в первую очередь самою себя.
«Ну что ж, - мрачно усмехнулась ее бессменный оппонент.
– Пусть это будут те Десять дней, которые потрясли мир – твой мир, дорогая. По крайней мере будет что вспомнить на старости лет.»
«А пошла бы ты...» - рассердилась Катя и, укрывшись с головой одеялом, повернулась к стене, чтобы не видеть восходящего солнца.
Она уже успела с утра разбить свою любимую чашку, поругаться с куда-то запропастившейся сковородкой и обозвать тупицей кухонный нож, когда зазвонил телефон. У Кати не было никакого желания не то что с кем-то разговаривать, но и разжимать рот.
– Слушаю, - мрачно буркнула она.
– Bonjour, mademoiselle Grillon. Как поживаете?
– Голос Андрэ, говорившего к тому же по-французски, звучал непривычно официально. И, чтобы не дать ей возможность разразиться очередными колкостями или того хуже швырнуть трубку, он поспешил добавить: - Я звоню из офиса. Рядом со мной мсье Шарль Доре, президент нашей фирмы. Его очень заинтересовал ваш дом в историческом центре Москвы. Это именно то, что мы ищем. И он готов заключить с вами долгосрочный договор на его эксплуатацию в качестве нашего филиала в России. Как вы на это смотрите, Кэтрин?
От неожиданности Катя растерялась и не знала что ответить.
– Ало, Кэтрин! Вы слышите меня?
– Да, Андрэ. Я думаю... я думаю, это стоило бы обсудить подробнее. И не по телефону.
– Entendu, mademoiselle! Entendu! – с вежливой жизнерадостностью посторон-него воскликнул он. И добавил уже по-русски: - Я сразу же, как приехал, рассказал боссу о твоем чудо-доме. Но мы вынуждены были ждать, пока ты освободишься.
– Очень мило с вашей стороны.
– Мы могли бы вылететь в начале следующей недели.
– Нет проблем.
– Отлично, Кэтрин. Тогда договорились. Я еще позвоню. Adieu!
Она продолжала держать трубку в руке, слушая монотонную музыку коротких гудков, и в то же время не слыша их. В голове козленком скакала лишь одна мысль: Он приезжает! Он снова будет здесь!
Следующие несколько дней прошли для Кати в бегах и заботах. Она наняла двух женщин из бюро «Добрых услуг» и заставила их вылизать квартиру на Смоленской и Купеческий дом – от чердака до подвалов. Она снова часами пропадала в салонах красоты и в дорогих магазинах, пополняя свой гардероб последними моделями самых престижных «Домов». А по вечерам выискивала на интернете заново отстроенные или реконструированные храмы, изучала туристические проспекты, репертуар московских театров и концертных залов, выставочные программы музеев и так далее.
Андрэ, вопреки своему обещанию, не спешил перезвонить. Продолжает наказывать или окончательно и бесповоротно охладел? – ломала голову Катя. Ее снова точил изнутри червячок, насколько бескорыстен по отношению к ней Андрэ, не руководят ли им меркантильные цели.
Чтобы хоть на время избавиться от мучивших ее мыслей, она решила поболтать с Мишей.
– Катя! – как всегда обрадовался тот. – Твои звонки для меня праздник. Кстати, у нас тут потрясающая новость. До Америки она вряд ли дошла, слишком мелка, но тебе будет не безынтересно.
– И что же там такое случилось? – равнодушно осведомилась Катя.
– Наш с тобой бывший босс угодил за решетку.
– Да что ты говоришь!
– И знаешь, кем он оказался на самом деле?
– Теряюсь в догадках.
– Станиславом Зайцевым – подпольным торговцем оружия.
– Потрясающе.
– Удивительно, что они его вычислили одновременно с нами.
– Уникальное совпадение.
Оба весело рассмеялись.
– Поделись, как тебе это удалось. Оттуда.
– А у меня не только ноги длинные, но и руки.
– Что-то ты, как всегда, не договариваешь.
– Договорю при встрече. Обещаю. Лучше расскажи, как ты об этом узнал.
– Как узнал. Журналисты – народ шустрый. Большие и маленькие сенсации ловят, как чайки корм, налету. Его уже дважды показали по телевидению. На него было страшно смотреть. Почернел осунулся. Перед телекамерами сидел, как извая-ние, стиснув зубы и сжав кулаки.
– Спасибо, Мишуль. Ты мне будто бальзам на душу пролил. А что наш горячо любимый «Контакт»?
– Сегодня утром я как раз наведался туда. Из любопытства. Стоит опечатан-ный. Работников распустили.