Красавец опекун
Шрифт:
— Ни о чем не спрашивай!
Обходя животрепещущую тему молчанием, они бродили по городу, пока, наконец, не очутились в уединенном зале заведения Криббза. Только тогда, за стаканом скверного английского джина, именуемого «голубой смертью», Дарси вернулся к теме, занимающей их умы.
— Я уезжаю из города.
— Вот как?
Дарси запустил руку в свои короткие золотистые кудри, ероша их. Макс уже много лет не видел, чтобы приятель так делал.
— Отправлюсь в Лестершир. Мне требуется передышка.
Макс заинтригованно кивнул. В этом графстве
— Или нет, у меня появилась идея получше. Поеду-ка я в Ирландию — она дальше.
Макс знал, что в Ирландии, в одном из семейных имений, проживает брат Дарси. Все же он ничего не ответил, терпеливо ожидая признания, которое должно было последовать.
Покатав стакан между ладонями и с повышенным вниманием изучая его содержимое, Дарси произнес:
— Кстати, о Саре.
— Да-а-а? — Макс и сам неотрывно смотрел в свой стакан.
— Я ничего ей не сделал.
— Неужели?
— Именно. Хотя не уверен, что она это также поняла.
Дарси осушил свой стакан. Макс, до которого, наконец, дошел смысл сказанного, последовал его примеру. В уголках его губ появилась улыбка.
— Вот как.
— Да, так. Подумал, что тебе лучше об этом знать.
— Спасибо, — отозвался Макс и тут же со стоном обхватил голову руками. — Черт подери, как, по-твоему, мне с ней об этом поговорить, чтобы объяснить, как она заблуждается? — От этой идеи он приходил в ужас.
— Попробуй сделать это через мисс Твиннинг, — подсказал Дарси, впервые за день усмехнувшись.
Обрадованный тем, что приятель улыбается, пусть даже и высмеивая его самого, Макс улыбнулся в ответ:
— Ну, мне за тобой не угнаться. Нам с мисс Твиннинг предстоит пройти долгий путь, прежде чем мы сможем открыто обсуждать столь интимные вопросы.
— Что ж, хорошо, — со вздохом произнес Дарси, — надеюсь лишь, что тебе повезет больше, чем мне.
— Решил сдаться?
Дарси пожал плечами:
— Хотел бы я знать ответ на этот вопрос. — Помолчав немного, он добавил: — Мне необходимо уехать.
— На какой срок?
Еще одно неуверенное пожатие плечами.
— Кто знает? Как можно дольше, скорее всего.
Оставив Дарси в Гамильтон-Хаус собирать вещи, Макс вернулся домой и провел тихий вечер в размышлениях о делах своих подопечных. Их проблемы не должны были его удивлять, потому что, едва взглянув на них в первый раз, он понял, каких мужчин привлечет их красота. Сестры реагировали на распутников схожим образом, даже Арабелла. К счастью, младшая Лиззи, тихая и благовоспитанная девушка, пошла иным путем — трех повес в одной семье и так более чем достаточно.
Семье? Эта мысль мгновенно привела его в чувство. Он сел прямо, не сводя глаз с языков пламени в камине, и принялся осмысливать эту странную идею.
Из задумчивости его вывел шум у парадной двери. Быстро посмотрев на часы, Макс нахмурился.
— Да-да, Хиллшоу, все в порядке. Вы же видите, я не инвалид.
Услышав этот голос, Макс бросился вперед.
— Мартин!
Капитан Мартин Ротербридж повернулся, чтобы поприветствовать старшего брата. Его медного цвета волосы были взъерошены, а на мальчишеском лице, похожем на лицо самого Макса в юности, расцвела улыбка.
— Здравствуй, Макс. Я вернулся, как видишь. Треклятые французы продырявили мне плечо.
Взгляд Макса скользнул к повязке на плече у брата. С чувством пожав протянутую им руку, он произнес:
— Идем в библиотеку. Хиллшоу?
— Да, ваша светлость? Я распоряжусь, чтобы подали ужин.
Только когда Мартин удобно устроился у камина с кружкой лучшего бренди в руках и подносом холодных мясных закусок на столике рядом, Макс приступил к расспросам.
— Ты прав, — ответил Мартин, — это была не простая рана. Но врачи заверили, что она зарастет. Мне просто нужно как следует отдохнуть. — Макс терпеливо ждал. Подкрепив себя глотком бренди, его брат продолжил: — Я подал в отставку, потому что сейчас, когда военные действия закончились, стало чертовски скучно. Мы просто сидели и полдня играли в карты, а полдня предавались воспоминаниям обо всех девушках, с которыми когда-либо были знакомы. — Он ухмыльнулся. Каролина тут же узнала бы эту улыбку, случись ей присутствовать при разговоре. — В какой-то момент мне показалось, что я рассказал все известные мне байки, вот и решил вернуться домой, чтобы запастись новыми.
Макс с улыбкой посмотрел на брата. Тот выглядел прекрасно. Несмотря на опасное ранение и длительный период реабилитации, он производил впечатление крепкого человека, много времени проводящего на открытом воздухе. Его кожа сияла здоровым блеском, а несколько появившихся морщин говорили о том, что Мартин Ротербридж многое повидал за свою двадцатипятилетнюю жизнь и был во многом сведущ. Решение брата выйти в отставку обрадовало Макса, так как он искренне беспокоился за него, являющегося, помимо всего прочего, наследником герцогского титула и всех поместий. Мартин был хорошо знаком с владениями Делмер, но Твайфорд — совсем другое дело. Глядя на долговязую, стройную фигуру брата в соседнем кресле, Макс пытался придумать, с чего начать. Тут Мартин поинтересовался:
— Как тебе нравится быть «вашей светлостью»?
В нескольких цветистых фразах Макс описал ему происходящее, затем углубился в повествование об ужасах, выявленных во время проверок владений дяди, и о том, что ему пришлось сделать, чтобы поправить ситуацию. Заметив, что на лицо Мартина набежала тень, Макс завершил свой рассказ словами:
— А теперь пора спать, юноша. Ты выглядишь усталым.
Заслышав это детское обращение, Мартин вздрогнул, но тут же застенчиво улыбнулся:
— Что? Ах да. Боюсь, я и правда с ног валюсь. Я в дороге с самого рассвета.