Краски вне линий (фанфик Сумерки)
Шрифт:
Мы поужинали с Беном, Анджелой и Кэти,… было очень здорово снова увидеться с ними. Ночевка Кэти на этот раз прошла гораздо лучше, и она рассказала нам, как ей понравилось накладывать все выходные мороженое для посетителей. Бен даже немного заплатил ей за это.
И, представьте себе, Бен выбрал название для своего кафе-мороженое – «Мороженое, Вы кричите!» (в оригинале здесь рифма – «Ice Cream, You Scream!» – прим.пер.).
Нам с Эдвардом оно сразу понравилось. Это было гениально. Затем они признались, что это название придумала Кэти. Вывеску должны были установить на следующей неделе.
На десерт Бен
В следующую пару дней ничего особенного не происходило, за исключением того, что после того, как Кэти отправлялась спать, Эдвард шел со своей тетрадью в старую комнату Бена и Анджелы. Там стоял письменный стол, и мы еще в воскресенье решили, что это хорошее место для выполнения его домашнего задания. Я сказала ему, что если я понадоблюсь, он может просто прийти и позвать меня. Но первые две ночи …он не звал. Он оставался один и делал то, что ему сказали,… я так гордилась им, несмотря на то, что малая часть меня чувствовала обиду за то, что я остаюсь не у дел.
Иногда я на цыпочках подходила к закрытой двери, слушала,… и надеялась, что у него все хорошо. Я слышала, как он шмыгает носом, иногда рыдает,… пару раз он даже злобно рычал, …и что-то пролетало через комнату и ударялось о стену,… но я никогда не выговаривала ему за это. Я позволяла ему вести свою битву. И это было так чертовски трудно для меня – стоять в стороне,… позволяя ему страдать в одиночку. Каждую минуту тех ночей я жаждала проклятой крови сэра Кевина. Я боялась самой себя в ярости. Я никогда не была склонна к насилию, но теперь… я знала, что такое ненависть,… что такое зло. Я хотела голову этого мудака сию секунду! И то, что я в своем воображении делала с этой головой,… да, ничего хорошего там не было.
Я пыталась делать свои домашние задания,… те же, что выполняла несколько лет назад,… но мои мысли продолжали возвращаться к Элис,… к Розали,… к папе. Господи, как же я по ним скучаю! Неужели они действительно думают, что я умерла? Что Эдвард умер? Для меня было ужасно, знать, что они могут так думать и быть не в состоянии позвонить им и сказать, что мы живы. Мой мир в Нью-Йорке был маленьким,… три человека составляли центр моей Вселенной,… но это был отличный маленький мирок. Я действительно скучала по нему,… сильно.
Приближается мой день рождения. Я не могу поверить, что мой папа не позвонит мне и не скажет: «Привет, ребенок, ну вот ты и стала старше! С днем рождения, Беллз!».
На вторую ночь я решила записать побольше в свой дневник, который начала вести, когда мы переехали сюда. Я начала писать письма трем своим любимым людям,… не электронные,… а обычные, бумажные,… делая вид, что они когда-нибудь их получат. Это на самом деле помогало мне… перекладывать свои мысли на бумагу. Писанина – отличная вещь… доктор Ф. был прав насчет этого. Я надеялась, что в свое время это действительно поможет Эдварду.
Пяти пакетов сахарной ваты хватило ненадолго. Каждую ночь Эдвард съедал один или два, пока делал свое домашнее задание. Я не спорила. Если он не может делать его со мной, ему нужно что-то, что делает его счастливым. Сахар делал свое дело. Но я по-прежнему предвидела, что в будущем нас ожидают огромные счета
Мы поговорили с Кэти по поводу возможности увидеться с какой-нибудь приятной женщиной и спросили, что она думает по этому поводу. Мы объяснили ей, что есть врачи, которые лечат тело,… и она уже видела множество таких врачей,… но есть и такие, которые лечат разум… и сердце. Казалось, она положительно отнеслась к этой идее и была готова к встрече. Поэтому мы записали ее на прием к одному из врачей, рекомендованных доктором Питером.
Эдвард даже сказал ей, что мы с ним ходили к такому доктору сами, и он очень приятный. Это было очень смело со стороны Эдварда, и когда мы все решили, что ей тоже было бы хорошо попробовать, это придало Кэти немного больше сил.
В колледже мне по-прежнему было очень трудно. Конечно, сами занятия давались мне легко. Я проходила заново то, что уже изучала ранее. Но я имею в виду… общественные отношения. Я по-прежнему была замкнута, сидела на задних партах, не позволяя никому сблизиться со мной. Остальные студенты, заметив мою отчужденность, тоже стали меня игнорировать.
Если честно, я вообще не хотела заводить новых друзей. Элис и Розали,… как я могу их кем-то заменить? Ни за что. Я хотела быть одна. Весь день напролет я думала об Эдварде и Кэти,… и о том, что я сделала неправильно,… о том, в чем мне еще предстоит ошибиться,… и каждая ошибка причиняла мне боль,… каждое неверно сказанное слово,… неужели я обидела его еще сильнее? Неужели он готов к таким отношениям так быстро после того, как перестал быть частью мира Виктории? Получится ли у нас? Или мы сгорим в этом пламени? Я не могла даже спокойно есть ланч от обуревающих меня мыслей. Я считала дни до субботы, когда я смогу поговорить с доктором Питером. Мне нужен кто-то, кому я могу довериться, …и у кого могу получить совет. Я хотела бы позвонить ему, …он сказал, что мы можем звонить, …но я не сделала этого. Я не хотела, чтобы Эдвард думал, что я за его спиной говорю о нем с Питером.
В середине недели нас ждал «приятный сюрприз» – к нам снова пожаловали с визитом наши друзья – судебные исполнители. Бен приехал забрать Кэти к себе на ночь, чтобы мы могли обсудить с ними все вопросы без боязни быть нечаянно услышанными.
– Скажите, мистер Каллен…, – начал судебный исполнитель – мужчина, – Как Вы познакомились с Беллой Свон?
Эдвард сидел на кухонном стуле, повернувшись лицом ко мне и женщине – судебному исполнителю, словно мы находимся в судебном заседании,… а мужчина стоял рядом со стулом Эдварда, как адвокат защиты. Мы репетировали процедуру дачи показаний, и он хотел, чтобы Эдвард чувствовал себя так, словно находится на свидетельском месте. Эдвард вызвался отвечать первым, думаю, чтобы оградить меня от этого. И сейчас, сидя, как на иголках, он смотрел на меня.
– Мы познакомились в ночном клубе, где я тогда работал, – сказал он очень спокойно,… подмигивая мне, и я улыбнулась в ответ своему безупречному мужчине.
– В ночном клубе? – спросил мужчина Эдварда, – Правда ли то, что клуб назывался «Огонь», и в нем танцевали стриптиз и экзотические танцы?
Эдвард посмотрел на судебного исполнителя, втянув воздух через ноздри.
– Да, – ответил он, все еще хорошо контролируя себя.
– И Вы там работали, – сказал он Эдварду, – Что именно Вы там делали?