Красная королева
Шрифт:
— Просите.
Граф всегда был немногословен и исполнителен, но при этом никогда не боялся проявить инициативу сам. На то у него были и полномочия, и мое благословение. Потому доклад его я слушала максимально внимательно: просто так, поболтать о погоде и природе он бы не явился.
— Я, ваше королевское величество, не столько допросить их хотел, сколько припугнуть. Все же моя должность, — ухмыльнулся он, — прекрасно вразумляет таких длинноязыких людей. Так вот, баронесса Журен просто рыдала, каялась и готова была уйти в монастырь хоть на полгода, лишь бы вы ее простили. А вот поведение графини Бульсон… Как вы понимаете, пытать я ее не мог, а вот припугнуть вполне получилось. Сводил даму в пыточную, показал ей рабочий набор палача, ножницами перед носом пощелкал и узнал кое-что интересное, — граф протянул мне вложенные в папку допросные листы.
Я просто пересчитала их: почти десяток. Посмотрел на довольного графа и приказала:
— Рассказывайте, прочитать я успею и потом.
— Как вы знаете, ваше королевское величество, у графини есть любовник, маркиз де Мерканто. Он наследник рода де Вельфорнов. Старый герцог при смерти, и это, в общем-то, не скрывается. Маркиз уже получает поздравления от друзей. И все как бы позабыли, что Вельфорны — кровные родственники нашего покойного короля, — граф механически перекрестился и продолжил: — Кроме того, маркиз овдовел около трех лет назад и сильно конфликтовал с отцом, не желая жениться второй раз.
— … граф, все детали я прочитаю и проверю потом. Кто?
— Будущий герцог де Вельфорн.
— Маловато: он всего лишь дальняя родня. Аж четвертая кровная линия…
— Зато если он женится на дочери короля Ангердо… Девочка — признанный бастард. Конечно, ваше величество, степень родства так себе, но вот когда королевская кровь присутствует с двух сторон, в глазах простонародья это выглядит весомее.
— Граф, вы немножко удивляете меня. Пока что это всего лишь слова не слишком умной женщины, да к тому же еще и перепуганной насмерть.
— Ваше королевское величество, все, что вы говорите, абсолютно верно. Я проверил один-единственный момент и только когда он совпал, рискнул обратиться к вам.
— Говорите…
— Три месяца назад состоялось тайное венчание маркиза де Мерканто и внебрачной дочери короля Ангердо — юной баронессы Мариссы де Неронг.
— Позвольте, но она же еще не вошла в брачный возраст…
— А вот тут, ваше королевское величество, мы подходим к еще одной интересной детали этого маленького теплого заговора. Поскольку девице на момент бракосочетания не исполнилось даже шестнадцати лет, то в Сольгетто маркиз не нашел желающих обвенчать их. Потому вывез свою невесту и ее родителей в провинцию, в Мирант, — небольшой городок на землях отца. А теперь, ваше королевское величество, посмотрите на последний лист моего доклада.
Я развернула бумаги и на последнем листе нашла названия каких-то сел и маленьких городков. Мирант стоял третьим в списке. Ничего не поняла и вопросительно посмотрела на графа.
— Это, ваше величество, лист из другого доклада, который я собирался показать вам немного позднее. Донесения от агентов с тех земель нравятся мне все меньше и меньше. Неожиданно святые отцы дружно начали упоминать Рамейского Папу, старые добрые времена, когда Луарон был «сытой и богатой» страной, и жили в нем исключительно чистые душой святые предки.
— Господи, боже мой, неужели опять начинается?! — от мысли, что страну опять будет трясти, мне стало нехорошо.
— В этот раз, ваше королевское величество, я думаю, мы обойдемся малой кровью. Такие доклады я получаю не реже раза в месяц со всех концов Луарона. Разумеется, просматриваю их не сам, но все подозрительное несут мне на стол сразу же. Пока еще зараза не успела слишком сильно пустить корни.
Некоторое время я молчала, обдумывая ситуацию. А потом спросила:
— Вы уже докладывали королю? — и поймала несколько растерянный взгляд графа.
— Нет, я сразу пришел к вам…
— Ну что ж, значит, к королю мы пойдем вместе, граф. Но на будущее учтите…
— Прошу простить мою оплошность, ваше величество, это просто многолетняя привычка, но я осознаю свою ошибку, — граф слегка поклонился, и мы отправились в приемную Алехандро.
Режим сыну я выстраивала с самого детства, с младенческих лет. И потому, став взрослым, он по привычке придерживался удобного для себя расписания. Сейчас у него были рабочие часы, которые он и проводил в своем кабинете за просмотром бумаг. Разумеется, в приемной яблоку негде было упасть. Тут были и придворные, и просители, и военные.
Массивный мужчина, одетый как купец, но с излишками роскошных украшений, явно чувствовал себя неловко рядом с лощеными гвардейцами. В углу о чем-то оживленно сплетничали три молодые красотки, а третий секретарь посольства Сан-Меризо нежно придерживал за руку одну из них. В центре приемной азартно спорили два гвардейца. Их приятели разбились на две группы поддержки и довольно громкими голосами подбадривали спорщиков. Вся эта веселая толкучка рассыпалась на две части, когда громко прозвучало:
— Дорогу королеве-матери!
Мы прошли через общую приемную, через вторую, где сидело несколько ожидающих просителей, отобранных секретарем, и, наконец, попали в кабинет Алекса. Секунду подумав, я сказала:
— Сын, у графа де Тауффе есть не очень хорошие новости для тебя. Но я думаю, вы вполне справитесь с этой проблемой без моего присутствия, — развернулась и вышла, успев увидеть удивление на лице Алекса.
«Ничего, дорогой мой. Ты справишься…» — подумала я.
До вечера, отложив все дела, я нервно бродила по комнатам: прогулялась в саду, лично сводив на улицу Денизу Вторую. Она была щенком из последнего помета Денизы Первой и жила в моих покоях. Это было единственное существо, которое совершенно наплевательски относилось к моему королевскому титулу. Щенком она беспредельничала и грызла все, что попадалось, могла облаять любого приглашенного гостя и считала себя страшным зверем. Сейчас, войдя в зрелый возраст, она стала мягче и ласковей. Прогулки с ней всегда успокаивали мне нервы.
«Алексу двадцать, скоро двадцать один. Он справится, он уже достаточно взрослый и подобные ситуации изучал не один раз. Он обязательно справится…».
Серьезный сбор материалов по делу проходил больше месяца. По приказу короля граф де Тауффе лично выехал на место, и допросные листы, которые он привез оттуда, послужили началом серьезного судебного разбирательства. Старый герцог умер, так и не дождавшись решения суда.
Я практически отстранилась от дела и просто со стороны наблюдала, как выкручивается сын. Для меня это был своеобразный экзамен, который он должен был сдать. Да, у меня болела душа, когда мальчику пришлось лично посетить пыточные подвалы, чтобы присутствовать при допросе нескольких обвиняемых, которых привез в столицу начальник тайной службы.