Красная королева

Ром Полина

— А кроме того?

— Я думаю, мне придется заниматься благотворительностью: раздавать милостыню бедным от имени государя, навещать раненых в госпитале от его имени, ну и всякое такое…

Девушка замолкла, вопросительно глядя на меня и ожидая вердикта: права ли она? Я только вздохнула, понимая, сколько предстоит объяснять.

— Принцесса, благотворительность — это очень важный аспект правления. А вот раздача милостыни — полный идиотизм и бессмысленное разбазаривание государственной казны. Благотворительность должна быть деятельной и приносить если не финансовую пользу, то как минимум, репутационную. Понимаете? Если

вы пожертвуете нищим свое собственное содержание за полгода, раскидав его в толпе, то это вызовет кратковременный всплеск «любви» к вам и вашей щедрости. На день или два. Об этой «любви» полностью забудут через три дня. И если вы не будете выкидывать такие суммы регулярно и демонстративно, никто не будет считать короля щедрым.

— Ваше величество, но ведь так делают всегда. От имени императора слуги раскидывают деньги народу, таким образом вызывая любовь и восхищение смердов.

— Ну да, ну да… А потом эти же смерды присоединяются к заговорщикам, и никто из них не вспоминает, сколько монет было потрачено на раздачу милостыни.

Мы помолчали. И наконец, Мириам, слегка недоуменно пожав плечами, спросила:

— Тогда я не понимаю, ваше величество, что такое благотворительность.

— Я думаю, принцесса, что завтра вам нужно освободить день. Я возьму вас с собой и мы покатаемся по Сольгетто. Подданным будет полезно увидеть, что королева-мать приняла и одобряет будущую жену сына.

* * *

Мы посетили столичный Дом Инвалидов, но не как благотворительницы. Принцессе была проведена детальная экскурсия по бухгалтерии Дома. Подробно вникая в мелкие детали, девушка получила представление о том, сколько денег тратится на содержание, как отмечаются и какие бонусы получают дворяне и купцы, пожертвовавшие деньги. А главное: как появление этих самых Домов по всему Луарону сказывается на репутации правителя.

— … каждый капрал и даже солдат, воюющий в нашей армии, знает: его не бросят подыхать с голоду. Случись серьезная стычка и последующее ранение, в случае инвалидности он получит пожизненный пенсион. Могу сказать вам, принцесса Мириам, что за последние годы процент дезертирства сильно понизился. Конечно, это мирные годы, но все же конфликты на границах бывают и сейчас. А уж такие явления, как контрабанда, не исчезают вообще никогда.

После этой поездки девушка была молчалива и задумчива. Ей явно был в новинку такой подход. Я же продолжала рассказывать:

— Примерно по такому принципу устроены и детские приюты. Конечно, на их содержание приходится тратиться больше: дети, в отличие от взрослых, совсем не приносят прибыли. Если они что-то зарабатывают, это полностью остается им как приданое для будущей взрослой жизни. Потом, повзрослев, они отрабатывают три года на тех местах, куда их отправляют: в ткацких и швейных мастерских, в порту и в Домах Инвалидов. Зато количество карманных воришек стало существенно ниже. Соответственно, значительно меньше взрослого городского отребья. Я не говорю, что в Сольгетто нет убийц, грабителей и проституток. Разумеется, они есть, как и в каждом городе мира. Просто соотношение обычных горожан и отребья меняется каждый год, пусть и на доли процента. Преступников становится все меньше. Вот такой подход и можно назвать разумной благотворительностью.

Во дворце принцесса поблагодарила меня за проведенный вместе день и отправилась в собственные покои, а я осталась ждать

результатов этой поездки. Поймет ли она, что ей нужна помощь? Или же решит, что когда выйдет замуж, будет делать так, как привыкла? Пожалуй, это и был тот момент, который определит: какой королевой станет выбранная нами девушка.

Через два дня после этой поездки меня навестила мадам Вербент.

— Элен! Что вы сделали с бедной девочкой?! — судя по улыбке Софи дела обстояли не так плохо, как могло показаться из-за ее вопроса.

— И чем же занимается «бедная девочка»?

— Самобичеванием, моя королева. До нее вдруг дошло, что ее навыки по управлению большим поместьем оказались не так уж и важны. А вот как стать хорошей королевой, ее никогда не учили. Она попросила меня устроить ей встречу с кем-то, кто расскажет о ваших годах правления. Я пригласила для беседы секретаря Королевского Совета.

— И что?

— После этой беседы она расстроилась окончательно, — снова улыбнулась Софи. — И теперь отправила меня парламентером к вам. Принцесса просит ваше величество оказать ей помощь.

Разумеется, я не стала отказываться. Для меня очень важно было, чтобы все те наработки, которые появились за годы моего регентства, сохранились и перешли в надежные руки. Наши встречи стали частыми и регулярными. Иногда я читала ей что-то вроде лекций, иногда принцесса Мириам сама задавала тему беседы. Я возила ее в Малый Шаниз и показывала Королевскую военную школу. Я рассказала ей, откуда взялась монополия государства на спиртные напитки. Объяснила, почему в определенный момент сочла нужным разделить ткацкие мастерские на собственные и государственные и как работает Жемчужная коллегия.

Девочка училась. Училась честно и добросовестно, пытаясь понять и принять новые правила игры и новую страну. Ее день, как и мой когда-то, был расписан по минутам, однако в плотном графике занятий и поездок находилось время для завтраков и прогулок с Алексом.

Я наблюдала со стороны, как мужской интерес к хорошенькой девице постепенно перерастает у сына во что-то большее. В уважение и привязанность, в понимание, что рядом не только смазливая куколка, но и верный соратник на долгие годы. Не знаю, пошлет ли судьба молодым любовь, но то, что я видела сейчас, давало надежду.

Примерно через семь месяцев от начала занятий, во время одной из бесед я положила перед Мириам на стол три плотно набитых мешочка.

— Что это, ваше величество?

— Это мой подарок вам, принцесса. Это деньги, которые вы можете потратить по своему разумению, не отчитываясь ни перед кем.

Она развязала один из мешочков и с любопытством глянула на кучку золотых монет. Затем задумалась и начала рассуждать вслух:

— Я могу потратить их на очень дорогие украшения. Такие, знаете, ваше величество, истинно королевские, с рубинами!.. Могу устроить бал во дворце, чтобы добиться расположения придворных…

Я молчала, не мешая ей принимать решение.

— Могу потратить на благотворительность. Тогда мое имя прозвучит с амвона центрального храма Сольгетто, и люди будут знать, что принцесса Мириам добра и милостива… А могу открыть на эти деньги мастерские, которые со временем будут приносить мне стабильный доход и позволят заниматься той же благотворительностью всю оставшуюся жизнь…

Она еще немножко посидела, перебирая тонкими пальчиками золотые кругляшки, потом вздохнула и спросила: