Красный Дракон (др. перевод)
Шрифт:
— Вот сукин сын. Я действительно позволил ему забрать одежду и какие-то необходимые ему книги, — возмутился Меткаф.
— Неудивительно, у Найлза друзья с претензиями. Но меня больше интересует другое — кинопроектор и кинокамера. Они тоже пропали. Я должен знать точно, он их взял или не он. Потому что если не он, тогда их унес убийца. В таком случае нам придется сообщать серийные номера во все ломбарды. Нам придется дать эти вещи в розыск по всей стране. Рамка уже, наверное, переплавлена.
— Ну я ему покажу! На всю жизнь эту рамку запомнит!
— Тут
— Тогда так, — помолчав, предложил Меткаф. — У него нет права собственности на машину — она перешла в наследуемое имущество. Имуществом распоряжаюсь я, следовательно, имею полное право обыскать машину без санкции прокурора. Судья — мой друг, поэтому с обыском комнаты проблем тоже не предвидится. Я позвоню.
Грэм вернулся к своей работе.
Богатство. Надо включить богатство в портрет жертвы.
Грэм задумался, в чем жены Лидса и Джейкоби ходили по магазинам. С недавних пор стало модным отправляться за покупками в одежде для тенниса. Однако кое-где разгуливать в полуголом виде было неумно вдвойне, просто небезопасно возбуждать одновременно классовую неприязнь и похоть.
Грэм представил себе, как они расхаживают по супермаркету, толкая перед собой тележки. Из-под коротеньких юбчонок в складочку светятся загорелые ножки, а на толстых белых носках при ходьбе приветливо подпрыгивают маленькие теннисные мячики. Вот они проходят мимо небритого бродяги, хищно лапающего их глазами, — он покупает тушенку, чтобы, кромсая ее ножом, отобедать в угнанной в соседнем штате машине.
Сколько зажиточных семей с тремя детьми и собакой укладывается сейчас спать, не подозревая, что от Дракона их отделяет хлипкая дверь с замком, который и гвоздем можно открыть. Мысленно рисуя потенциальных жертв маньяка, Грэм представлял себе умных преуспевающих людей, живущих в красивых уютных домах.
Но тот, кому предстояло стать следующей жертвой Дракона, не имел ни детей, ни собаки, а в доме его не было уюта. Следующей жертвой Дракона должен был стать Фрэнсис Долархайд.
37
С чердака грохот штанги разносился по всему старому дому.
Выжимая вес снова и снова, Долархайд доводил себя до изнеможения. Он никогда еще не поднимал столько за одну тренировку. Теперь он занимался уже в другой одежде; его татуировка была скрыта под тренировочными штанами. А куртка висела на стене, закрывая картину «Большой красный дракон и жена, облеченная в солнце». Зеркало занавешивало кимоно, напоминавшее сброшенную кожу леопардовой змеи.
Долархайд занимался без маски.
Оп! Сто двадцать шесть килограммов ложатся на грудь. Теперь жим над головой.
— О КОМ ТЫ ДУМАЕШЬ?
Испугавшись прозвучавшего голоса, он чуть не выронил штангу, закачавшись под ее весом. Опускаем!
Он обернулся и стал смотреть в сторону, откуда раздался голос. Его могучие руки повисли вдоль туловища.
— О КОМ ТЫ ДУМАЕШЬ?
Казалось, голос исходит из-под куртки, висящей на стене. От громкого скрипучего голоса у него даже запершило в горле.
— О КОМ ТЫ ДУМАЕШЬ?
Долархайд уже знал, кто это говорит, и поэтому испугался. С самого начала он и Дракон слились в одно целое. Он был Пришествием, а Дракон был его высшим проявлением. Слиты воедино были их тела, голоса, их воли.
Но теперь все изменилось. После Рив. Нельзя упоминать Рив.
— КТО У НАС НА ОЧЕРЕДИ? — осведомился Дракон.
— Миссис …ерман… Шерман, — запинаясь, пробормотал Долархайд.
— ГОВОРИ ГРОМЧЕ. Я ТЕБЯ НЕ ПОНИМАЮ. О КОМ ТЫ ДУМАЕШЬ?
Долархайд с каменным лицом взялся за гриф штанги. На грудь. Над головой. Сейчас ему было тяжелее.
— О миссис… ерман… в бассейне.
— ТЫ ДУМАЕШЬ О СВОЕЙ НОВОЙ ПОДРУЖКЕ, ВЕРНО? ТЫ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ ОНА СТАЛА ТЕБЕ ПОДРУЖКОЙ, ВЕРНО?
Штанга с глухим стуком упала на пол.
— Нет у меня никакой по…ружки.
От страха у него испортилась речь. Ему приходилось закрывать ноздри верхней губой.
— КОГО ТЫ ОБМАНЫВАЕШЬ? — У Дракона был сильный и четкий голос. Он без труда произносил звук «с». — ТЫ ЗАБЫЛ О СВОЕМ ПРИШЕСТВИИ. ГОТОВЬСЯ К ШЕРМАНАМ. КАЧАЙ МЫШЦЫ.
Долархайд схватился за гриф штанги и напряг мышцы. Вместе с телом напряглось его сознание. В отчаянии он заставлял себя думать о Шерманах. Он пытался представить тяжесть миссис Шерман. Это будет миссис Шерман. Он дрался в темноте с мистером Шерманом, прижимая его к полу, пока, теряя кровь, сердце Шермана не начало трепетать, как птица, зажатая в кулаке. Он слышал только это сердце. Он не слышал сердца Рив. Не слышал.
Страх высасывал из него силу. Он оторвал штангу от пола, но не смог взять ее на грудь. Он думал о Шерманах, расположившихся вокруг него с расширенными глазами, когда он придет собирать дань для Дракона. Было плохо. Было пусто, зияюще пусто. Штанга с глухим стуком упала на пол.
— НЕ ПОДХОДИТ!
— Миссис…
— ТЫ ДАЖЕ НЕ МОЖЕШЬ ВЫГОВОРИТЬ «МИССИС ШЕРМАН». ТЫ И НЕ СОБИРАЛСЯ ИДТИ К ШЕРМАНАМ. ТЕБЕ НУЖНА РИВ МАККЛЕЙН. ТЫ ХОЧЕШЬ, ЧТОБЫ ОНА СТАЛА ТВОЕЙ ПОДРУЖКОЙ, ПРАВДА? ВЫ ХОТИТЕ СТАТЬ ДРУЗЬЯМИ.
— Нет.
— ЛОЖЬ!
— …А…ак, нена…олго.
— ТАК, НЕНАДОЛГО? АХ ТЫ, ГУБОШЛЕП СОПЛИВЫЙ! ДА КОМУ ТЫ НУЖЕН! ТОЖЕ МНЕ, ДРУГ НАШЕЛСЯ! ИДИ СЮДА! Я ТЕБЕ ПОКАЖУ, ЧТО ТЫ ТАКОЕ.
Долархайд повиновался.
— Я НЕ ВСТРЕЧАЛ ЕЩЕ ТАКОГО МЕРЗКОГО ГРЯЗНУЛЮ, КАК ТЫ. ПОДОЙДИ КО МНЕ.
Он поднялся.
— СНИМИ КУРТКУ.
Он снял.
— СМОТРИ НА МЕНЯ.
Дракон испепелял его взглядом.
— СНИМИ КИМОНО, ПОСМОТРИ В ЗЕРКАЛО.
Он посмотрел. Он не мог не смотреть, не мог отвернуть лица от беспощадного света. Теперь он и сам видел, какой он слюнтяй.