Красота
Шрифт:
– Ага, - перебил Нагрраз. – Я поспешил позвонить, чтобы успеть.
– Чтобы успеть? Но откуда ты узнал?
– Ну, как сказать, - он ухмыльнулся. – Какие-то привычки от хомирисов мы переняли.
Услышав произнесённое слово, Инис задержала дыхание.
– Иногда сразу видно, что… ЗамОк дорОг, так это называют хомирисы. Ключевая точка, как говорите вы. Например, я давно запрашивал твой телефон, и только сейчас мне его нашли. Оторвали от работы и передали, причём звуковой сигнал был таким громким, что я вздрогнул. Совпадения всегда ведут к выбору пути. Твой телефон – намёк, я сразу позвонил. Думаю, я должен тебе кое-что передать. В благодарность за ту помощь, которую ты мне однажды оказала.
– Ну что ты, Нагрраз, я же не из-за долга…
– Я знаю! Тем дар ценней. Послушай, времени и правда мало, - он понизил голос, загудел, как дребезжащая труба. – Я должен передать тебе координаты… одного сектора. Они пришли от управляющих корабля, который отвозил… наших общих знакомых домой. Понимаешь?
Инис поняла. Мгновенно. И не смогла выдавить в ответ ничего внятного.
– Нагрраз, я…
– Не благодари! Иди своей дорогой, Инис. И не забывай звонить.
Нагрраз довольно вывалил из пасти широкий красный язык и отключился. После него на экране остался мигающая картинка заканчивающегося файла.
Ключевая точка. Файл засекречен, это сразу видно по красной окраске, но и пароль ей был уже известен.
Скайтайсер. Место, где всё началось.
– Инис! Время!
Отец почти оттащил её от экрана, файл только-только перекочевал в личный планшет.
– Боюсь, они очухались, - глубокомысленно изрёк Грегор, переключая камеры вокруг дома. Не заметить там чужаков, таких же собранных и стремительных, как двое незнакомцев, недавно побывавших в гостях, было сложно. Теперь их стало четверо.
– Держись, они ещё внизу.
Инис и сама не сообразила, как очутилась на крыше и села в такси, причём автопилот уже называл её Люси. Не успела она очухаться, как уже летела на туристическом катере к Юпитеру. А потом пересела на другой, дальний. Через два месяца Люси остановилась на какой-то захудалой пересадочной станции, где воздух пропах спиртным и пылью, огляделась и поняла – кроме координат сектора, который на прощание подарил ей Нагграз смысла в жизни, в общем-то, не осталось.
Теперь
Инис застыла с открытым ртом. Похоже, внезапные озарения неизбежно превращали её в безмолвную куклу.
Файго нависал сверху и свирепо сверкал глазами. А так как он молчал, решить, что всё это значит не представлялось возможным.
– Что ты имеешь в виду? – с третьего раза удалось выговорить Инис, которой требовалось хотя бы немного времени, чтобы поверить.
– Ты знаешь, - упрямо сообщил он. – Ты уже поняла!
Инис снова разомкнула губы. И в этот момент завыла сирена. Равнодушный женский голос не к месту сообщил:
– Поступили данные о приближении трёх пульсовых ракет, чьей целью мы являемся. Если мы не желаем парализации, режим уклонения должен начаться через семь секунд. Отсчёт пошёл. Семь, шесть…
– Провести уклонение.
Файго подался вперёд, схватив Инис за плечи.
– Сейчас будет трясти. Но если ты скажешь слово, одно только слово – мы будем в безопасности. Решайся.
Их обоих резко подало в сторону, Файго смягчил удар, приложившись плечом к перегородке и послужив прослойкой между стеной и Инис.
– Уклонение проведено. Перенастройка курса ракет займёт шесть секунд. Шесть, пять, четыре…
– Они не отстанут, да? Они будут нас преследовать днём и ночью, пока не поймают или не уничтожат.
– Точно. Я жду, Инис.
– Один!
Пол резко ушёл из-под ног. Упасть в маневрирующем корабле крайне опасно, не спасёт даже включение невесомости – скорее, навредит. Пристёгиваться тоже бесполезно – болтанка может изломать рёбра в кашу.
– Спаси нас, - попросила Инис, не веря, что из-за воя сирены он услышит.
А через секунду они уже находились в комнате, где в расположенное под потолком окошко светили солнечные лучи, а деревянный пол был покрыт самодельным пёстрым ковриком. Под ногами твёрдый пол, который не собирался двигаться с места.
В углу комнаты стояла кровать с деревянными столбиками, покрытая матерчатым одеялом, сшитым из разноцветных лоскутков. В стенном шкафу была приоткрыта створка. Это чья-то спальня.
На улице как ни в чём не бывало щебетали птички.
Инис не поднимала глаз. Если бы она посмотрела на него, струсила бы, снова замерла. Поэтому она молча подалась вперёд, прижимаясь лицом, щекой к его груди.
– Тан…
Его руки тут же оплели плечи, сжали, почти сдавили.
– Тан, это ты.
Инис прижималась крепко, так сильно, как получалось и не могла остановиться. Ей хотелось поверить, что всё происходящее правда, но она не могла.
– Это я.
И только руки, скользящие, давящие на плечи и спину понемногу убеждали, что она действительно нашла их, хомирисов, действительно оказалась возле Тана и теперь можно извиниться за всё, что она наделала. За свой страх, который застлал разум, за подлый побег со Скайтайсера, за уход от ответственности, ведь больным проще сделать вид, что они не властны над своими решениями. Инис тогда струсила и выбрала этот простейший путь – просто сбежала. Как смогла.
Наконец, она подняла глаза. То, что ей раньше мерещилось – наслоение лиц одно на другое, теперь подтвердилось. Зыбь на лице успокоилась, смешав два облика в один. Это был уже не прежний Файго, но и не Тан, не такой, каким Инис его помнила. Кажется, он изменил внешность, они же это умеют? Умеют оборачивать тело в соответствии с тем, что творится в душе? Так вот, Тан уничтожил свою красоту, но от этого стал не менее прекрасным.
– Прости меня, - прошептала Инис. – Я сглупила. Я так…
– Это ты меня прости. Нельзя было вываливать на тебя всё сразу. Почему я решил, что ты справишься? Что принять такое для тебя раз плюнуть? Я забыл, что ты выросла в другом, странном, статичном мире.