Кредиторы эшафота

Бувье Алексис

Это был Лило.

Он направился к Жоберу, пытаясь узнать его.

— Он как раз был наверху, — сказал служащий доктору.

— Благодарю вас.

— Да это господин Жобер! — воскликнул Лило.

— Он самый. Я очень боялся, что не найду вас, так как вот уже несколько дней стоит хорошая погода, и вы могли уехать в экспедицию.

— Нет, я провел весь прошлый месяц в Фонтенбло, но так как М.Х. начал практический курс анатомии, то я вернулся и останусь у него на два месяца.

— A-а! Тем лучше.

— Вам что-нибудь нужно от меня?

— Да.

— Я

к вашим услугам.

— Вы заняты сейчас? Не можете уделить мне четверть часа?

— С удовольствием. Я только что собирался уйти.

— В таком случае приходите в кафе на углу Севастопольского бульвара. Я буду ждать вас там на террасе. Со мной будет один приятель, который хочет с вами поговорить.

— Я буду после вас через две минуты.

— Отлично. Я вас жду. До свидания.

После этого Жобер отправился к Винсенту, который с беспокойством спросил его:

— Ну что?

— Я нашел единственного человека, который может достать нам это. Через несколько минут он придет к нам в кафе.

— Что это за человек?

— Это совершенно необычное существо. Он живет столько же времени в городе, сколько в лесу. Вы сами увидите. Лило, по прозвищу "Лесной человек", — одна из редкостей старого Латинского квартала.

Он приказал отвезти их на угол бульвара, расплатился с кучером, и они уселись за стол.

Не прошло и десяти минут, как Липо подошел к ним.

— Дорогой Лебрен, позвольте представить вам Липо, старого ученого, хорошо знающего анатомию, воспитанника самого себя, друга всех студентов и нашего поставщика.

Липо раскланялся с Лебреном, страшно смущенный тем, как его представили.

— Его зовут Лесным человеком, так как он проводит в лесу столько же времени, как и в городе, и знает естественную историю, как Кювье. Он не убивает змей, а укрощает их.

— Вы слишком добры, Жобер. Я просто люблю все это.

— Он приручает ящериц.

— Все это правда. Вот, посмотрите.

Говоря это, Липо сунул руку за жилет, вынул длинную ящерицу и положил ее на стол.

Вполне понятно, что это вызвало у Винсента невольный жест отвращения, тогда как Жобер расхохотался.

— Ради Бога, уберите, — сказал с отвращением Винсент.

Лило сразу же спрятал ящерицу.

Человек, которого мы представили, заслуживает нескольких строчек.

Все студенты знали его. Он ходил по мастерским, продавая змей, лягушек, ящериц, сов и кости мертвых. Все, кто его помнил, говорили, что он всегда был таким маленьким, худеньким, с бледным лицом, сверкающими черными глазами и настоящим лесом каштановых волос на голове.

Он чувствовал отвращение к воде, и только дождь смывал с него грязь. Одетый в потертое пальто и жилет, на котором осталась всего одна пуговица, он носил фуражку служащих госпиталя, и его рубашка, более чем сомнительного цвета, была всегда завязана розовой лентой. Что касается носовых платков, то они были непременно из тонкого полотна и с вышивкой. Он долго служил в "Кламаре" и когда ему заказывали что-то, то просто говорили: "Мне хотелось бы мертвую голову, Липо". — "Что-нибудь хорошенькое?" — "Да, мне нужно для мастерской". — "Отлично, как раз третий номер приготовил молодую голову со всеми зубами. Я сам укреплю челюсть. Через неделю вы ее получите".

И действительно, через неделю он приносил голову, завернутую в платок и спрятанную под пальто. "Больше вам ничего не нужно?" — "А нет ли у вас чего-нибудь новенького?" — "У меня есть прехорошенькая змейка". Он засовывал руку за жилет и вынимал оттуда старый фуляровый платок, разворачивал его, доставал маленькую змейку и клал ее на пол или на стол: "Посмотрите, она очень хорошенькая и нежная".

Но как только к змее приближались, отбросив опасения, она вдруг высовывала язык, начинала сверкать глазами и готовиться к прыжку. Все бросались врассыпную, змея вытягивалась, но Липо спокойно слегка ударял ее по голове, и она падала оглушенная, а когда все с отвращением отходили прочь, он говорил, что это предрассудки, будто змеи ядовиты. Говоря это, он засовывал ее голову себе в рот.

Иногда проходило два-три месяца, а Липо не показывался. Он проводил это время в лесу Фонтенбло, ночуя в конюшнях гостиниц. Он запасался там травами. Отсюда и его прозвище "Лесной человек".

Очень часто его старались напоить, чтобы выведать тайну его жизни, но он молчал, а если настаивали — плакал.

Тем не менее однажды, напившись больше обычного, он проговорился: "Если бы я хотел, то был бы самым богатым и самым презираемым человеком. И у меня была бы самая хорошенькая жена в Париже". — "А вы женаты, Липо?" — "Да, я муж Денизы. Нет, лучше сказать, я повенчан с Денизой". — "И она вас оставила?" — "Нет, я ее оставил". — "Расскажите нам про это, Липо". — "Нет, вы слишком любопытны". Несчастный зарыдал, прибавив шепотом: "Нет, я не способен есть такой хлеб. Нет, никогда".

Затем он снова погрузился в свое обычное молчание. На другой день с ним заговорили о Денизе, но Липо не отвечал. И чтобы заставить забыть свою болтовню, не показывался три месяца.

Возвратился он за три недели до того, как Жобер увидел его в клинике.

Читатели уже достаточно знают о Липо, с которым нам придется еще встретиться, поэтому мы будем продолжать нашу историю.

— Липо, — сказал Жобер, — мне необходима одна вещь сегодня вечером.

— Какая вещь?

— Человек.

— Целый человек?

— Да, такой, как вы и я.

Лесной человек с улыбкой поглядел на доктора.

— Что же вы находите странного в моей просьбе, Липо?

— И вы еще спрашиваете? Достать руку, голову, ногу — это не так трудно, но целое тело — это совсем не легко.

— Значит вы отказываетесь?

— Нет, я не отказываюсь, но надо подумать.

— Главное — достаньте; вам хорошо заплатят.

— Тысячу франков, — уточнил Винсент.

— Что вы сказали? — вскричал Лесной человек, подскочив. — Хорошо ли я слышал?