Кредиторы гильотины
Шрифт:
Жобер подумал несколько минут, потом сказал:
– Я не могу вам пообещать точно, но думаю, что это возможно. Во всяком случае, мы попробуем.
– Если вы это сделаете для нас, то я буду вечно вам благодарен!
– Не будем говорить об этом.
Молодой человек опустил стекло в фиакре и назвал новый адрес. Экипаж сразу же повернул, а Жобер сказал своему спутнику:
– Господин Винсент, через четверть часа я скажу вам – да или нет.
Наконец экипаж остановился перед клиникой, Жобер вышел, говоря Винсенту:
– Подождите меня несколько минут.
Затем он отправился к моргу и спросил служащего:
– Здесь ли Липо?
– Лесной человек? Не знаю, мсье, приходил ли он сегодня.
– Но он в Париже хотя бы?
– Он приехал неделю или полторы назад. Но если вы хотите, я пойду посмотрю: хотя я его и не видел, но все же он может быть здесь.
– Посмотрите, прошу вас.
Служащий ушел, а Жобер, свернув папироску, прогуливался по двору. Он был озабочен и не особенно доволен тем, что ему приходилось делать. Он только успел закурить папироску, как служащий вернулся в сопровождении человека странного вида.
Это был Липо.
Он направился к Жоберу, пытаясь узнать его.
– Он как раз был наверху, – сказал служащий доктору.
– Благодарю вас.
– Да это господин Жобер! – воскликнул Липо.
– Он самый. Я очень боялся, что не найду вас, так как вот уже несколько дней стоит хорошая погода, и вы могли уехать в экспедицию.
– Нет, я провел весь прошлый месяц в Фонтенбло, но так как М.Х. начал практический курс анатомии, то я вернулся и останусь у него на два месяца.
– А-а! Тем лучше.
– Вам что-нибудь нужно от меня?
– Да.
– Я к вашим услугам.
– Вы заняты сейчас? Не можете уделить мне четверть часа?
– С удовольствием. Я только что собирался уйти.
– В таком случае приходите в кафе на углу Севастопольского бульвара. Я буду ждать вас там на террасе. Со мной будет один приятель, который хочет с вами поговорить.
– Я буду после вас через две минуты.
– Отлично. Я вас жду. До свидания.
После этого Жобер отправился к Винсенту, который с беспокойством спросил его:
– Ну что?
– Я нашел единственного человека, который может достать нам это. Через несколько минут он придет к нам в кафе.
– Что это за человек?
– Это совершенно необычное существо. Он живет столько же времени в городе, сколько в лесу. Вы сами увидите. Липо, по прозвищу «Лесной человек», – одна из редкостей старого Латинского квартала.
Он приказал отвезти их на угол бульвара, расплатился с кучером, и они уселись за стол.
Не прошло и десяти минут, как Липо подошел к ним.
– Дорогой Лебрен, позвольте представить вам Липо, старого ученого, хорошо знающего анатомию, воспитанника самого себя, друга всех студентов и нашего поставщика.
Липо раскланялся с Лебреном, страшно смущенный тем, как его представили.
– Его зовут Лесным человеком, так как он проводит в лесу столько же времени, как и в городе, и знает естественную историю, как Кювье. Он не убивает змей, а укрощает их.
– Вы слишком добры, Жобер. Я просто люблю все это.
– Он приручает ящериц.
– Все это правда. Вот, посмотрите.
Говоря это, Липо сунул руку за жилет, вынул длинную ящерицу и положил ее на стол.
Вполне понятно, что это вызвало у Винсента невольный жест отвращения, тогда как Жобер расхохотался.
– Ради Бога, уберите, – сказал с отвращением Винсент.
Липо сразу же спрятал ящерицу.
Человек, которого мы представили, заслуживает нескольких строчек.
Все студенты знали его. Он ходил по мастерским, продавая змей, лягушек, ящериц, сов и кости мертвых. Все, кто его помнил, говорили, что он всегда был таким маленьким, худеньким, с бледным лицом, сверкающими черными глазами и настоящим лесом каштановых волос на голове.
Он чувствовал отвращение к воде, и только дождь смывал с него грязь. Одетый в потертое пальто и жилет, на котором осталась всего одна пуговица, он носил фуражку служащих госпиталя, и его рубашка, более чем сомнительного цвета, была всегда завязана розовой лентой. Что касается носовых платков, то они были непременно из тонкого полотна и с вышивкой. Он долго служил в «Кламаре» и когда ему заказывали что-то, то просто говорили: «Мне хотелось бы мертвую голову, Липо». – «Что-нибудь хорошенькое?» – «Да, мне нужно для мастерской». – «Отлично, как раз третий номер приготовил молодую голову со всеми зубами. Я сам укреплю челюсть. Через неделю вы ее получите».
И действительно, через неделю он приносил голову, завернутую в платок и спрятанную под пальто. «Больше вам ничего не нужно?» – «А нет ли у вас чего-нибудь новенького?» – «У меня есть прехорошенькая змейка». Он засовывал руку за жилет и вынимал оттуда старый фуляровый платок, разворачивал его, доставал маленькую змейку и клал её на пол или на стол: «Посмотрите, она очень хорошенькая и нежная».
Но как только к змее приближались, отбросив опасения, она вдруг высовывала язык, начинала сверкать глазами и готовиться к прыжку. Все бросались врассыпную, змея вытягивалась, но Липо спокойно слегка ударял ее по голове, и она падала оглушенная, а когда все с отвращением отходили прочь, он говорил, что это предрассудки, будто змеи ядовиты. Говоря это, он засовывал ее голову себе в рот.
Иногда проходило два-три месяца, а Липо не показывался. Он проводил это время в лесу Фонтенбло, ночуя в конюшнях гостиниц. Он запасался там травами. Отсюда и его прозвище «Лесной человек».
Очень часто его старались напоить, чтобы выведать тайну его жизни, но он молчал, а если настаивали – плакал.
Тем не менее, однажды, напившись больше обычного, он проговорился: «Если бы я хотел, то был бы самым богатым и самым презираемым человеком. И у меня была бы самая хорошенькая жена в Париже». – «А вы женаты, Липо?» – «Да, я муж Денизы. Нет, лучше сказать, я повенчан с Денизой». – «И она вас оставила?» – «Нет, я ее оставил». – «Расскажите нам про это, Липо». – «Нет, вы слишком любопытны». Несчастный зарыдал, прибавив шепотом: «Нет, я не способен есть такой хлеб. Нет, никогда».