Крепость на дюнах
Шрифт:
— Самокатчики разбиты, это верно, и отступили в беспорядке. Зато батальон 506-го полка смог все же отойти под напором бригады Горобца — хотя одну его роту мы начисто уничтожили, — Серафим Петрович был там ночью, видел все собственными глазами. Два немецких батальона попали под удар двух бригад и были буквально снесены, поспешно отступив к Скуодису, хотя это удалось не всем — больше двухсот трупов было оставлено на всем протяжении узкоколейной железной дороги и по обе стороны от нее. Да и взятых в плен раненных, контуженных, да просто очумевших в ночном бою солдат вермахта было столько же, многие легкораненые отступили вместе со своими камераден — умелые солдаты эти пруссаки, что и говорить.
Зато трофеи достались изрядные!
Один четырехколесный броневик, угловатый от скошенных броневых листов, который решили дотащить до Либавы, второй, как и бронетранспортер превратились в обгоревшее железо. Захватили также четыре исправных установки 20-ти мм зенитных автоматов, расчеты были перебиты минометным огнем — но остальные орудия немцы укатили на руках, а затем прицепили к небольшим автомашинам и вывезли. Вполне целыми досталось в руки торжествующих победителей одно орудие в 75 мм и два 37 мм ПТО, с десяток минометов — и что главное, с внушительным запасом боеприпасов на все это добро. Хватало и техники — собственным ходом угнали в Либаву два десятка грузовиков, дюжину мотоциклов, и разобрали более сотни оставленных велосипедов. Последние пошли связистам и в разведроты двух бригад, в которых решили сформировать по взводу самокатчиков.
Зато в Руцаве германским тыловым подразделениям досталось крепче всего — рота из 859-го охранного батальона была начисто истреблена пограничниками. Невооруженные подразделения из 127-го строительного батальона малой частью рассеяны по лесам и болотам, но большинство немцев сдались в плен, совершенно ошеломленные дерзкой ночной атакой. Достался в руки победителей полевой лазарет с медиками и раненными. Их всех вывезли в Либаву прибывшим на станцию по исправной узкоколейке поездом — так что замысел оставить ее в целости при отступлении полностью удался.
Захватили одну из транспортных колонн дивизии, что стало невероятным успехом и принесло грандиозные трофеи. Почти полсотни нагруженных боеприпасами и продовольствием грузовиков и несколько полугусеничных тягачей, на одном из которых была установлена 20-ти мм зенитная пушка, полдюжины легковушек — о такой награде не мыслилось до начала дерзкого контрнаступления. Часть немцев, что попробовала отстреливаться из карабинов, была перебита для острастки упорствующим, и этого хватило для вразумления. Остальные или разбежались по окрестностям, ловить их никто не стал, либо попали в плен.
— Что теперь будет — понятно. Противник сегодня придет в себя, а завтра попытается ударить по нашим бригадам, представляющим реальную угрозу не только левому флангу 291-й дивизии, но еще большую для перехвата его тыловых коммуникаций, особенно по линии Кретинга-Дарбенай-Скуодис. Так что перегруппируются и ударят полком, при поддержке артиллерии и приданных подвижных частей, — генерал Дедаев закурил папиросу, внимательно рассматривая карту. И показал кончиком карандаша предполагаемые направления вражеского контрудара.
— Вот этим и надо воспользоваться этой же ночью, иначе будет поздно, — СерафимПетрович посмотрел на генерала, тот был весь во внимании. И закончил решительно, понимая, что скажет сейчас крайне неприятные вещи для генерала, войска которого одержали пусть не победу, но сражались с успехом, перейдя в наступление.
— Этой ночью нужно начать отводить войска на линию железной дороги, сюда в Прекуле. У нас осталось всего три состава, они будут в ночь отправлены уйти на Ригу, пока эта железнодорожная ветка еще не перехвачена немцами. Но противник завтра днем на нее может выйти — 10-я дивизия отступает от Тельшая на север. Так что дивизию нужно отводить дальше, на станции Илмая и Дурбе — составы для нашей колеи еще есть, эшелоны могут добраться до Двины.
— Сколько их там — пять или шесть? А для дивизии и двух бригад потребуется еще не менее десятка, с учетом того, что часть бойцов можно посадить на автомашины. Да и как начать отвод войск в Ригу после победного боя, и без приказа комфронта?!
— Приказ будет не сегодня-завтра, никак не позднее. Наш левый фланг давно «висит» в воздухе, отрыв до 8-й армии почти сотня верст и он нарастает. Если мы останемся на месте, то немцы завтра к вечеру, в лучшем для нас случае, послезавтра перережут пути отхода. И это все, конец — навалятся со всех сторон, подведут резервы.
— Будем обороняться в Либаве…
— Ты веришь тому, что мы там сможем удержаться больше трех-пяти дней, Николай Алексеевич, — мрачно усмехнулся Николаев. — Глубина обороны не превышает трех километров, держать противника на отдалении можно только береговыми батареями, но запас снарядов к ним ограничен, хотя принимаются меры для его пополнения. А дальше будет безнаказанное избиение гарнизона осадной артиллерией и авиацией. Ничего хорошего нас там не ждет, только напрасно погибнут хорошие войска, что могут с успехом сражаться в поле. Крепость для них просто станет смертельной ловушкой, капканом — и без всякой пользы положим все наши части.
— Да понимаю это, Серафим Петрович, но отходить с позиций не хочется, если есть возможность еще раз потрепать германца!
— Еще повоюешь, Николай Алексеевич! Фронт пройдет по Двине, на старых позициях. Немцы в ту войну еле Ригу взяли, «корниловщину» помнишь? Народа на их восстановление согнали, только нужны резервы. А здесь неполная дивизия и две бригады, в Виндаве еще усиленный полк, что уже туда отправляется по железной дороге и транспортами. Там вся наша Приморская группа нужна — потому нельзя терять времени.
Николаев усмехнулся, закурил папиросу, бросил спичку на тарелку. И наклонился над столом — слова прозвучали тихо, но веско:
— Есть суровая военная целесообразность, она диктует нам решение. А приказ, поверь, как всегда запоздает…
Рига
Командующий Северо-Западным фронтом
генерал-полковник Кузнецов
— Вчера 21-й механизированный корпус выступил из Идрицы и начал выдвижение своих частей на Екабпилс. В связи с крайней нехваткой бронетехники, гаубичной артиллерии, автомашин и стрелкового вооружения, в каждой танковой дивизии сформирована боевая подвижная группа. Она состоит из одного танкового полка в два неполных батальона, усиленного мотострелкового батальона, выделенного из полка, разведбата и дивизионных частей в урезанном, за неимением грузовиков, составе. Из 185-й мотодивизии выделена моторизованная группа из одного полнокровного мотострелкового полка, обеспеченного всем положенным по штату, за исключением винтовок и пулеметов — их хватило едва на три четверти бойцов, тыловые и ремонтные службы совсем без оружия. В мотоциклетном полку большая нехватка техники, на две роты лишь набралось. В мехкорпусе большая часть людей ничем не вооружена — 17 тысяч бойцов.