Крещатик № 93 (2021), Альманах

Крещатик № 93 (2021)

Альманах

5.00 + -

рейтинг книги

Шрифт:

Феликс Чечик /Натания/

Темперирован клавир

* * *

На глазах у недобиткапо стене ползёт улитка,день и ночь ползёт она —не закончится стена.Наблюдать не надоелостолько зим и столько лет,тело мокрое, и деласоответствующий след?Средоточие печали,средоточие обид,пожимаю я плечамиоттого, что недобит.А усатое желевверх ползёт, читая требу,не скучая по землеи соскучившись по небу.

* * *

Поклонимся осенним веткам,начав предстартовый отсчёт,когда потомок станет предкоми время дальше потечёт.Прощайте, тополя и клёны,бессмертье пьющие из луж,ответно бьющие поклоныза неимением баклуш.Прощайте, не будите лихо,покуда тихо и светлои безуспешная шумихаочей не закоптит стекло.Мы без обиды друг на друга,как в телескопы поглядим,пока не закружила вьюгабелее страха и седин.Прости-прощай! Мы были вместеи расстаёмся навсегда, —всё растеряли, кроме чести,как свет осенняя вода.Ноябрьский лёд и остр и тонок —прочнее, чем столетний дот.И не родившийся потомок,как предок по нему идёт.

* * *

Тому, кто насекоми зелен, словно медь,дай, хоть одним глазком,на время посмотреть.Оно летит, как свет,а, может быть, быстрей —вопросом на ответсквозь сети рыбарей.Лови его, свищиего – напрасный труд:летит, как из пращи,страшней, чем самосуд.Одним глазком взглянутьпозволь в дверной глазокна бесконечный путьи млечный водосток.Пусть тонким голоскомзаголосит навзрыдо том, что насекоми вечен, как подвид.

* * *

Редкий лист, не долетая до земли,улетает навсегда – куда подальше.Листопад мои печали утолипесней осени без музыки и фальши.Лист попроще жёлтой рощи посреди,не раздумывая, упадёт под ноги.Дебет с кредитом несчётные сведи,подведи под монастырь свои итоги.Монастырская стена – укрепрайон, —ни страшны ему ни охи и ни ахи:свет берёзовый во тьме со всех сторони вороны на берёзах, как монахи.Прикоснулся, причастился и айда!Причастился, прикоснулся и довольно!То не слёзы – то осенняя вода.И ни капельки – ни горько и ни больно.

* * *

И сума, и тюрьма, и себе на уме.Вологодской финифтью да по хохломе,обезумев от «скрежета-дрожи»…Всё равно нет родней и дороже.Есть другие – прекрасные, – лучше, чем, но:мы читали одно и смотрели однои любви невозможной алкали:в Пинске вешнем, в степном Забайкалье.Никому не истцы и ответчики всем —мы годимся в отцы тем, кто пал в 37.Что ж, обнимемся – сестры и братья,размыкая медвежьи объятья.Посидим, помолчим, погорюем о том,что от света лучин загорелся наш доми помянем – поминок почище —чаепитием на пепелище.

* * *

Лишь на себя пеняли,что задолжали всеми жили, как в пеналекарандаши 6М.Лежали – тихо-тихо,тупые, как на грех,и не будили лихо:шумиху и успех.Совсем, как в клетке птица,от счастья вдалеке,чтоб вскоре очутитьсяу Рембрандта в руке.

* * *

И летает, и плавает, – это ли нерасчудесное чудо и счастье вдвойне!Летним утром в конце декабря —бесконечное «кря».Ходит селезнем время – прикид хоть куда!Но летейская не отражает вода, —отражается вечность-химерасамкой – сиро и серо.

* * *

он вышел вон на все четыречтоб не вернуться никогдано что он знал о внешнем миремелькали веси городаон вышел весь в сухом остаткевоспоминания однии с будущим играя в пряткикак поезда летели днион сел на поезд подстаканникстучал в ночи как метрономи месяц полуночный странниккак в речке отражался в нёмлети лети лети не знаялюбви-печали не держисьтвоя закончилась земнаяи внеземная скоро жизньнаступит даже лучше прежнеймолчи скрывайся и таии этот воздух воздух внешнийнаполнит лёгкие твоиНе опечатка, не описка:предновогодней незимойя получил письмо из Пинска,где мне заказан путь домой.В придачу – скатерть и дорожкаи тьма, глядящая врагом…И память детства, будто кошка,всё ходит по цепи кругом:идёт направо – видит Пину,налево – страх и вороньё,и тьма ночная дышит в спину,и не укрыться от неё.И вдруг – внезапно, как ни странно,среди заснеженных полей:взошла звезда, запела Анна,и сердцу стало веселей.

* * *

Докурю я последний чинарики последнюю рюмку допью.И Венеру включу, как фонарик,осветившую жизнь не мою.Что ж, свети, – пусть не мне, но другому;и пускай навсегда молодойне тоскует по отчему домупод моей путеводной звездой.

* * *

Мера бывает разной, но чаще – крайней.Верил, но не боялся и не просил.И выпрямлялся согнутый рог бараний,но тем не менее тикал watch-упарсин.Правый пологий берег крутым сменялся,лесом непроходимым сменялся сквер,но не сдавался; и получалось масло, —символ возни мышиной и полумер.Как бы там ни было – с голоду ты не помер.Номер 16? Что ж и на том мерси!Слышишь, как надрывается колокол-зуммер?На небо глядя, молвишь: – Иже еси..?Не сомневайся – есть! Значит в полной меревсё, что тебе положено – не твоё.В речке купаясь или гуляя в сквере —пей, не спеша, из горлышка забытьё.

Урок французского

А. М.

Будто дёснами хлебную корку жую,доживая свой век.Се ля ви, говоришь, говоришь, дежа вютишиной из-под век.Что ж, финита? Адьё? Оливье. Винегрет.Незатейливый трюк!Столько зим говорю, говорю столько лет:табуретка и крюк.А ля гер, говоришь и камси, говоришь,тет-а-тет, о-ля-ля.Невесёлая старость, июньский Парижи чужая земля.Навсегда не лямур и пердю навсегда,никогда комильфо.И не Сена за окнами – Леты водаи вокруг – никого.Шаромыжником стал милый друг. Пуркуа?Почему бы и нет!И полночная вспять утекает рекаи луна, как омлет.

* * *

Грациозны, чисты, бесподобны, зигзагообразны,как две капли воды друг на друга похожи они.Эти белые цапли в тиши декабря не напрасны,а скорей распрекрасны, как предновогодние дни.Не белым, но бело! Значит набело жизнь перепишем,черновик уничтожим и не пожалеем о нём.И побудем на свете пречистом – не третьим и лишним,а потом на закате с тобой грациозно уснём.

1 2 3 4 5 6 7-29