Крестный сын

Алесько С.

— Спрашиваешь, за что Джонни меня ненавидит? — вернулся к прерванному разговору Филип. — Расскажу.

Он в шайке появился незадолго до меня. Ему, наверное, лет двадцать тогда было и амбиций — выше крыши. Надо признать, в целом он не так уж плох. Людей только презирает и ненавидит, хотя когда надо, может это хорошо скрывать. Думаю, он меня больше всего за то и невзлюбил, что я у всех вызывал симпатию, никаких усилий к этому не прилагая.

«Кроме собственного отца и Данкана» — подумала его жена.

— Есть у меня такой странный дар, — хмыкнул Филип. — Крестный, по-моему, из-за него в меня и вцепился.

Ив задумчиво кивнула, он стал рассказывать дальше.

— Так вот, я, значит, всем нравлюсь, а Джон и так пыжится, и этак, а все оказывается хуже. Другой бы плюнул и забыл, а он, наоборот, стал выискивать, в чем бы еще мне позавидовать. Разбойники сразу сообразили, что я не простолюдин. Я не отрицал, но никогда не говорил, из какого рода происхожу. Всем скоро стало плевать и на мое происхождение, и уж тем более на фамилию, только не Джону. Он и сейчас чуть ли не с этого начал. — Ив снова кивнула. — Потом владение мечом. Как он тренировался, чтоб меня одолеть! В конце концов, я сумел ему удачно поддаться, и он на время успокоился. Совсем плохо стало, когда убили предводителя и стали выбирать нового. Его никто и не хотел видеть во главе шайки, но Джон считал — это я ему всю игру порчу. Выбирали тогда между мной и Сэмом. Жаль, он не стал предводителем. Думаю, не выбрали его из-за цвета кожи, а меня предпочли из-за дворянских кровей. Согласись, полная хрень. Я их со своими благородными рефлексиями бросил, а Сэм до сих пор здесь…

— Соглашусь, — отозвалась Ив. — Отвлекаешься, Фил, хотя рассказываешь интересно.

— Отвлекаюсь, да… Стал я предводителем, и Джонни ко мне резко изменился, мы даже стали как бы друзьями. Именно «как бы». Выглядело все хорошо, но и я, и он прекрасно осознавали всю фальшь. Он продолжал искать поводы для зависти. Помню, сильно меня повеселило, когда он стал завидовать моему размеру. Прекрасно ж видел, как я мучаюсь. А у самого все в полном порядке: не маленький и во все дырочки входит.

— Фу, Фил, перестань расписывать чужие члены, особенно его! И потом, вы что, мерялись?

— Мерялись, щас… Здесь тебе не дворец, милая, с отдельными спальнями-купальнями. В реке-озере всей шайкой бултыхаются. В бордель с Джонни пару раз ходили… Иной раз в лесу охочих бабенок… И не надо быть ханжой, — он на всякий случай прекратил воспоминания. — Уверен, тебе интересно, какой член у Сэма.

— Пожалуй, — Ив с любопытством блеснула глазами, оставив без внимания неловкие откровения об интимной жизни разбойников.

— Ага, я так и знал!

— Ладно, когда выберемся отсюда, расскажешь мне про всех, кого я здесь встречу. А пока давай снова про Джона, только, пожалуйста, без анатомических подробностей.

— Там и рассказывать особо нечего. Пока я был в порядке, он изображал дружбу, потом мне все надоело, хандра замучила. Джонни это почувствовал, и, как я подозреваю, стал сливать информацию обо мне Тайной службе. Наверное, понял, что я не буду цепляться за жизнь и решил ускорить мое отбытие в мир иной. Надо у Н спросить, когда встретимся.

— И ты ничего не предпринимал? — удивилась Ив.

— Я ж тебе говорил, опротивело тогда все. Сам напрашивался, чтобы меня убили или поймали. Это была своего рода игра, она здорово щекотала нервы, в жизни появлялся хоть какой-то интерес. А при наличии стукача играть оказалось интереснее.

— Теперь вы опять встретились, — девушка вздохнула. — Ты — зять Правителя и муж первой красавицы Алтона. Да я как назло рядышком, хорошо хоть не во всем своем блеске. Он сразу захотел заполучить меня и заодно тебя уничтожить.

— Покажи-ка, какое платье он тебе отдал. Готов спорить — то самое, с Гейхарта.

— К ведунье не ходи, — фыркнула Ив, доставая из корзины платье из тонкой нежной замши, выкрашенной в красный цвет оттенка темной бархатистой розы.

— Красивое. Мне сразу захотелось посмотреть, как ты в нем будешь выглядеть, — улыбнулся Филип. — Я с трудом сдерживался, чтобы не заржать, когда мы его в той лавке выбирали. Купец так брезгливо на нас поглядывал. Наверняка принял за извращенцев.

— Да уж, мне тоже было смешно. Я еще поначалу хотела начать болтать что-нибудь про сестру или другую родственницу, но вид его физиономии доставлял такое удовольствие! А насчет извращенцев он не так и ошибся.

— Говори за себя, милая, — с притворным возмущением заявил ее муж. — Я себя всегда считал абсолютно нормальным.

Девушка расхохоталась, Филип улыбался, довольный, что ее удалось отвлечь от тревожных и грустных мыслей.

— Надень, все равно придется. Я хоть полюбуюсь на тебя, а то завтра сквозь толпу будет не протолкнуться.

Девушка быстро переоделась. Платье сидело великолепно и очень ей шло. Оно плотно облегало фигуру, рукава спускались чуть ниже локтя, на груди и спине имелись глубокие полукруглые вырезы, благодаря которым прекрасно смотрелись обнаженные шея, плечи и верхняя часть груди. Боковые швы заменяла черная шнуровка, оставлявшая открытой полосу кожи, весьма сексуально перечеркнутую косыми крестами. В наиболее выпуклых местах блестящий шнур аппетитно врезался в тело. С обеих сторон сбоку вдоль ноги шли разрезы, доходившие до середины бедра. Филип какое-то время с наслаждением разглядывал Евангелину, потом сказал:

— Мужики будут в отпаде, о Джоне я вообще не говорю.

— Я оделась так для тебя.

Он продолжал задумчиво смотреть на Ив, демонстрировавшую то один выгодный ракурс, то другой.

— У меня возник небольшой план, так, на всякий случай, — вполголоса сказал Филип.

— Какой?

— Перестань вертеться и сядь рядом. Не желаю заниматься здесь сексом на потеху публике.

Девушка усмехнулась и села на старое одеяло, которое они нашли в корзине.

— Что за план?

— Тебе придется пококетничать с Джоном, — прошептал он ей на ухо. Ив удивленно взглянула на мужа, он снова приблизил губы к ее уху. — В идеале хорошо бы заставить его поверить, что я измучил тебя в постели, как и всех прочих дамочек. Но вкус к разбойникам у принцессы остался, и ее высочество хочет сменить меня на него.

— Какая гадость, Фил!

— Мне это нравится еще меньше, чем тебе. Но если он поверит, это может оказаться полезным.

— Хорошо, как скажешь, — проговорила она, пожав плечами.

Фил, конечно, гораздо лучше знает своих бывших людей и правильнее оценивает ситуацию. А подробности узнавать ей не хочется.

Он обнял Ив, презирая себя. Их положение слишком серьезно, приходится использовать все имеющиеся козыри. К сожалению, один из них — внешность его жены и действие, которое она оказывала на мужчин.