Крестоносец
Шрифт:
— И насколько труден процесс получения… хм, спиритуса? — поинтересовался он.
В течение следующих несколько минут я посвящал Бернарда в подробности процесса получения спирта. Всё равно заняться больше было нечем, да и собеседник с интересом слушал, причём я видел, что он действительно понимает суть того, о чём я ему рассказываю. Ну так ведь аббатами дураки не становятся, тем более такими известными, оставившими после себя столь заметный след в истории.
Когда я закончил, Бернард сказал:
— В моём монастыре государь остановится на три дня, но ты можешь задержаться на столько времени, сколько тебе понадобится для изготовления спиритуса. Армию Людовика,
— Хм, я, в общем-то, не против, но со мной товарищ…
— Роланд дю Шатле? — проявил завидную осведомлённость аббат. — Он может задержаться в монастыре с тобой. Необходимые ингредиенты, как ты выразился, мои монахи предоставят. Я всё-таки интересуюсь не только богословскими темами, но и чем живёт моя обитель, включая виноделие. Если польза этого аппарата будет очевидна, мы попробуем сделать такой же. Или купить его у тебя.
Я было хотел заявить, что аппарат не продаётся, но вовремя прикусил язык. Со святошей такого уровня, который мигом соблаговолит отправить тебя на костёр, заявив, что не Святой Януарий нашёптывал все эти знания, а Диавол или бесы, лучше не спорить. И папская булла ему не станет помехой, ежели, как я слышал, Евгений III по существу является его протеже на папском престоле. В крайнем случае, надеюсь, вознаграждение за мой агрегат будет такими, что я не разочаруюсь.
Столица Лотарингии встретила нас приятной прохладой, спускавшейся с окрестных холмов. На одном из них, напротив главных ворот, разбил свой шатёр Людовик VII. Естественно, не сам, а его слуги, коих увязалось с монархом немалое количество. Но, думаю, их было бы намного меньше, не реши отправиться с мужем в поход Алиенора Аквитанская. Её комфорт был превыше всего и, мнится мне, король не раз проклял про себя свою благоверную, которая наверняка докучала ему своим нытьём.
Хотя… Если верить историческим источникам, Алиенора ни разу не была зефирной барышней, трудности, когда надо, умела переносить, и здоровье имела лошадиное. Как бы там ни было, с чего бы тогда королю было заводить любовницу? Может, суженая в постели не слишком, скажем так, аппетитна?
Вокруг города пестрели шатры многочисленного рыцарского воинства, впрочем, по большей части из некрашеного полотна, как и то, которое мы взяли с собой. Скатанный рулон, равно как и несколько жердин, добросовестно тащила на себе Пегая.
В Меце мне в прошлой жизни бывать не доводилось, а потому я, вверив своё имущество вместе с Аполлоном Роланду, отправился пешком породить по этому древнему уже в эту эпоху городку, стоящему на реке Мозель. Однако какими-то достопримечательностями, кроме базилики Сен-Пьер-о-Ноннен, возведённой в 6 веке на основе галло-римских терм, Мец похвастаться не мог.
Здесь право агитировать крестоносцев выпало Бернарду Клервоскому. Более достойной фигуры, облачённую в сутану, в армии Людовика не нашлось. На главной площади Меца соорудили деревянный помост, где под навесом поставили кресла для Людовика и Алиеноры, а с авансцены этого «эшафота» вещал, потрясая крестом, будущий Святой, а ныне глава Ордена цистерцианцев Бернард Клервоский. Какая это уже проповедь на моей памяти, призывающая освободить Святую землю от неверных? Если большая, то третья, начиная с проповеди Эмерика в Клермоне.
Выглядело это как очередное шоу. Начал аббат с описания страданий христиан на Востоке. Бернард не жалел красок,
А два дня спустя мы добрались наконец до аббатства Клерво. Здесь тоже воинство встало лагерем, а Людовик с супругой на целых пять дней стали гостями аббата. На удивление нас с Роландом, как и ещё несколько десятков знатных рыцарей, определили на постой в сам монастырь. Хотя как по мне — ночевать пусть и в небольшом, но уютном шатре всё равно приятнее, нежели спать в тесной каменной келье, куда всё равно залетают вездесущие комары.
Ещё во времена Карла Великого при монастырях начали создаваться школы.
В них изучались «семь свободных искусств»: грамматика, риторика, логика, арифметика, музыка, астрономия и геометрия. А ещё и теология, философия, юриспруденция, медицина. Аббатство Клерво не стало исключением, здесь тоже имелась школа, в которой занималось десятка два мальчиков в возрасте от восьми до тринадцати лет. Благодаря данному факту Орден цистерцианцев и сам Бернард Клервоский в частности слегка приподнялись в моих глазах.
Бернард так и не забыл про мой самогонный аппарат, и в первый же день мне были предоставлены все запрошенные ингредиенты. Для ускорения процесса с помощью лимонной кислоты, полученной путём выпаривания лимонного сока (для монахов это тоже стало открытием) я сделал инвертированный сахарный сироп, который к тому же улучшает вкус конечного продукта. Плюс винные дрожжи и чистейшая вода. Смесь в большом кувшине настоялась шесть дней, изредка я выпускал углекислый газ, жалея, что нет резиновой перчатки, которую можно натянуть на горловину. Но и без неё как-то справлялся. Когда углекислый газ вроде бы перестал выделяться, пузырьки пропали, внизу скопился осадок, а горящая лучинка над поверхностью смеси не потухла, я понял, что бражка готова. Налил немного в кубок, нюхнул, потом попробовал на вкус… Горечь и спиртовой запах подтвердили мою догадку. Для очистки использовал активированный уголь, который сделал тут же, при монастыре, и показал одному из приставленных ко мне монахов, более-менее разбиравшемуся в химии, всю последовательность действий.
Честно сказать, волновался, так как гнал спирт на глазок, не имея под рукой ни градусника для поддержания необходимой температуры, ни спиртометра. Но надеялся, что двойная дистилляция с отбором «голов» и «хвостов» даст результат.
По ходу дела я познакомился с винным погребом монастыря, где заправлял пузатый и красноносый брат Леонардо, не расстававшийся с пузатой бутылкой, оплетённой ивовой лозой. Погреб был велик, вдоль стен с двух сторон от прохода стояли дубовые бочки, каждая примерно литров на двести, и было их не один десяток.
Леонардо оказаться тем ещё весельчаком, которого, уверен, редко кто видел в абсолютно трезвом состоянии, и это несмотря на вроде бы строгие нравы, царящие в обители цистерцианцев.
Брат Леонардо живо заинтересовался процессом производства спирта, и мне пришлось досконально посвятить его во все тонкости, кои он впитывал, словно губка. Находясь как-то в благодушном настроении, я рассказал ему, что приготовленная в правильной пропорции смесь нескольких сортов винограда, проще говоря купаж, может дать непревзойдённый результат. Именно так столетия спустя монах-бенедиктинец Дом Пьер Периньон совершит революцию в деле производства вин. Глядишь, шампанское теперь в будущем будет называться «Дом Леонардо».