Крестьянка в наказание

Азара Вероника

— Работа сказочная, мастерская, а нитки совсем никуда, разве на нижнее бельё пустить… Кто мастерица? — поднял на нас с Руланой глаза.

Сестрица, не будь дура, вытолкнула меня к самому прилавку, хоть я готова была и под прилавок забиться, спрятать закипавшие слёзы. Я-то знала — господин прав! Старая Манита тоже говорила, кружево любит нитку тонкую, ровную… Да где ж я такую взять могу? Не живём мы богато, не на что фабричную нитку на моё рукоделие покупать. Плету из того, что сама напряла. Уж и так всю зиму старалась — кудель самую

лучшую отбирала…

— Кто учил? — строго спросил господин.

— Старая Манита… — от волнения перехватило горло, еле выдавила слова.

— Так, говорят, умерла она?

— Померла, — кивнула я. — Три года уж как. Но она меня учила.

— А что ж раньше твоих работ я не видел?

— Так, господин хороший, — вклинилась Рулана, — раньше тётушка наша всё расторговывала…

Господин покачал головой. Вот вредный, не хотел, чтобы мои кружева продавались? Оказалось, нет… Дальше он высказал такое, от чего колени у меня подогнулись и пришлось ухватиться за доску прилавка.

— Товар весь беру. А если ты мне из хорошего материала кружев наплетёшь — и дальше всё брать буду!

Задохнулась, не зная, что сказать и растерянно осмотрела мотки кружева и кружевную скатерть, законченную прошлой ночью… Это он всё взять хочет?!

Пока хватала воздух ртом, как рыбина на берегу, Рулана изо всех сил махала батюшке.

— Чего тебе? — раздался его голос позади.

— Вот, господин всё Рушкино кружево взять хочет! — тихо воскликнула сестрица, видя — я совсем дара речи лишилась.

Батюшка оттёр меня плечом, нависнув над прилавком и заглянув в глаза господину.

— Да, беру всё. Дочка ваша мастерица, каких поискать. И в дальнейшем, если материалом её обеспечите, всё брать буду!

Сердце в груди замерло. Мне вдруг показалось, от решения батюшки зависит вся моя дальнейшая судьба. Это если я смогу кружевом зарабатывать… Старая Манита и семья её никогда не бедствовали, даже в плохие годы!

— Да какой матерьял-то, господин хороший, — почесал в затылке батюшка. — Баловство ведь, разве на ленты заработает, а траты…

Господин не дал батюшке разворчаться.

— За сегодняшний товар да на новый материал золотой даю. А какие материалы взять, если дочь ваша согласится, сам ей покажу и выбирать научу. У меня здесь мастерская, господам платье шью, хорошие кружева дорого стоят! Всё привозим издалека, а тут под боком мастерица какая!

— Золотой?!

Я почувствовала — дыхание перехватило не у одной меня, но и батюшкин голос стал вдруг хриплым. Такого никто не ожидал. А Рулана позади вдруг злобно прошипела:

— Ах, тётушка, змеюка! Это она ж за сколько раньше кружева Рушкины продавала? А нам медяки привозила!

Батюшка дёрнулся и протянул господину руку в знак заключения договора.

Я же стояла, ни жива, ни мертва. Это что ж получается? Я такие деньги и в глаза не видела, а теперь за зиму заработала?!

— Пошли, господин хороший, — запрятал батюшка полученный золотой

поглубже за пазуху. — Показывай моей девке, какие такие припасы ей для дела нужны!

Рулана осталась торговать одна. Меня подхватил за локоть батюшка и потащил за красивым господином между торговых рядов. Пришлось бежать. Шаг у батюшки широкий, а перед господином толпа сама раздавалась, давая проход…

До конца торгов сидела под прилавком, бережно перебирая мотки гладких, ровненьких ниток. Были даже и те самые, привозные! Эти господин купил сам, на свои. Велел наплести из них широкого кружева для господских платьев. Расписал мне чего и сколько, вот только велел сколками да схемами Маниты не пользоваться. Своё велел придумать. А что придумывать? Я едва взяла моточки в руки, сразу зимнюю реку представила… Ледяные узоры на оконцах в доме… Скорее бы домой добраться! Ночи спать не буду, а свой рисунок для этого чуда перед глазами стоит!

Господин Кольден, так назвался покупатель, договорился с батюшкой — тот привезёт и меня с заказом. Он покажет, чего ещё надобно… Кажется мне, я в сказке!

От сказочных моточков отвлекла сестрица.

— Эдак и будешь теперь сидеть? Пошли, торг на сегодня закончен!

Осмотревшись по сторонам, поняла — народ вещи складывает. И правда, торговый день к концу подошёл.

Сложив остатки товару на повозку, батюшка направил коняжку на окраину, к знакомцу у которого мы должны были переночевать. По голосу и лёгким движениям понятно — батюшка прошедшим днём доволен.

Рулана, хихикая и поглядывая в сторону обычно строгого батюшки, пояснила — не только моё рукоделие выгодно продали. Господин словно удачей наградил, товар так и разлетался.

— Завтра гулять будет некогда, — прошептала сестрица мне на ухо. — Сейчас поснедаем, и просись у батюшки, он тебе сегодня ни в чём не откажет.

— Ох, матушка разрешила ткани на платье купить, — обмерла я.

За всеми чудесными событиями дня, совсем забыла даже о новом платье!

— Проси, — опять прошептала Рулана. — Завтра не до того будет. Как расторгуемся домой поедем!

Быстро закивала, прижимая покрепче целый короб накупленных для моих кружев сокровищ. Вот и как идти гулять? Мне короб из рук-то выпустить страшно!

Но всё решилось просто. Короб пристроила в доме. Благо добросердечная хозяйка, заметив мои страдания, убрала его подальше. Страшно было доверять богатства чужому человеку, но батюшка велел не дурить, дескать, никому мои нитки не нужны. Пришлось согласиться. Вечером ещё раз пересмотрю свои сокровища!

Батюшка, донельзя довольный прошедшим днём, выделил нам даже по несколько медяков, их должно было хватить и на лакомство на прогулке, и на отрез ткани на платье. Довольная этим сестрица, подхватила меня из-за стола, когда я ещё и взвару выпить не успела. Огорчённая этим, шла на прогулку неохотно, но спорить с Руланой — последнее дело. Она всё одно на своём настоит.