Кри-Кри
Шрифт:
— Да, да. Сегодня ты можешь хорошо заработать. Приходи в «Сверчок» с большой корзиной цветов. Ручаюсь, что все распродашь. Наконец начинается нормальная парижская жизнь. Однако скоро и открывать пора. Мари, у тебя хороший вкус. Взгляни, какую гирлянду я приготовила. Жаль, что ты пришла поздно, ты бы мне помогла, — я знаю, у тебя золотые руки. Вот посмотри!
Зайдя за прилавок, тетушка Дидье вытащила гирлянду из живых цветов, посредине которой красовалась надпись:
«Добро пожаловать, славные победители!»
— Кри-Кри, повесь ее, а ты, Мари, посоветуй, куда ее лучше прикрепить. Я пока пойду к себе, переоденусь, жара начинает меня одолевать…
— Хорошо. Идите, мадам Дидье, мы все сделаем! — сказал вслед удаляющейся хозяйке Кри-Кри.
Он рад был наконец остаться вдвоем с Мари.
— Если бы ты знала, Мари, — вырвалось у Кри-Кри, — как трудно мне сейчас приходится! Я должен кривляться перед этими палачами, забавлять их. Тетка Дидье требует, чтобы я распевал для них песенки… А в голове у меня только одна мысль: «Как спасти дядю Жозефа? Что с Мадлен?»
— Да, Кри-Кри, это ужасно! Как плохо, что мы с тобой дети и бессильны что-либо сделать.
— Теперь, пожалуй, и взрослые бессильны, — грустно сказал Шарло. — Сейчас, сейчас открываю! — злобно крикнул он, так как тетушка Дидье уже стояла на пороге кафе.
Кри-Кри сердито вскочил на столик и стал подвешивать гирлянду. Ему очень хотелось разорвать ее в клочки, но он понимал, что это невозможно.
— Ну, так я сейчас вернусь с цветами, — прозвучал голос Мари.
— Ну что, хорошо? Угодил я вам? — спросил Кри-Кри, спрыгивая со стола.
Он не мог отказать себе в удовольствии и повесил гирлянду криво. Но тетушка Дидье не обратила на это внимания.
Публика как будто только и ждала, чтобы открылись двери. Кафе быстро наполнилось. Кто только не забегал сюда: и праздные версальские офицеры, и вернувшиеся в Париж сбежавшие на время «смуты» дельцы, торговцы и прочий люд. Мадам Дидье своим хозяйским оком быстро распознала наиболее выгодную пару: молодого версальского офицера с нарядной дамой. Выбрав их, она не переставала оказывать им знаки внимания и предпочтения. Наконец, не выдержав, она прямо обратилась к даме:
— Нравится ли вам, мадам, как мы украсили кафе?
— Мило, очень мило, — рассеянно ответила дама. — Но почему у вас нет музыки?
— Музыка начинается у нас с девяти часов, — угодливо ответила мадам Дидье.
— Да, но да девяти долго ждать, — недовольно сказала дама.
Тетушка Дидье растерянно развела руками. Не зря ей казалось, что не все в порядке. Ведь вот, кажется, все предусмотрено — так нет: оказывается, музыка начинается слишком поздно. Но ведь музыка стоит много денег!
А офицер, спутник капризной дамы, раздраженный глупым, растерянным видом тетушки Дидье, крикнул:
— Эй, хозяйка, вас спрашивают, почему вы справляете поминки по коммунарам?
— Что вы, что вы, сударь! — испуганно залепетала Дидье, у которой ноги подкосились от страха. — Я бедная вдова, но все, чем я располагаю, к услугам доблестных победителей. Разве мое кафе не освещено лучше других? Разве плохи наши напитки? Кри-Кри, что же ты стоишь столбом? Подай господину офицеру бутылку бургундского, знаешь, из тех, что хранятся в подвале, да поскорей! А пока что, до прихода музыкантов, может быть, вы послушаете песенки моего подручного?
Лебезя перед гостями, тетушка Дидье со страхом посматривала на своего строптивого помощника. Улучив минутку, она подтолкнула его и зашептала:
— Пой, Кри-Кри, иначе… Помни, наша судьба в твоих руках. Я всегда желала тебе добра, Кри-Кри…
Она готова была заплакать, но не ее жалобный тон повлиял на мальчика. Кри-Кри прекрасно знал, что его пение могло теперь решить судьбу не только кафе, но и дяди Жозефа. Поэтому надо было петь.
— Сейчас спою, мадам, — живо сказал он, обращаясь к капризной даме. — Только прошу заранее извинить меня за хриплый голос.
Он откашлялся, подражая профессиональным певцам, и, став у столика капризной дамы, лицом к двери, запел приятным, звонким голосом:
Вам, пасынкам природы, Когда прожить бы так, Как жил в былые годы Бедняга-весельчак! Всю жизнь прожить не плача, Хоть жизнь куда горька. Ой ли! Вот вся задача Бедняги-чудака! Из папки ребятишкам Вырезывать коньков, Искать по старым книжкам Веселеньких стишков, Плясать, да так, чтоб скука Бежала с чердака! Ой ли! Вот вся наука Бедняги-чудака! [46]46
Стихотворение Беранже «Чудак».
Он пел, а мысли его перескакивали с одного предмета на другой. Ему очень интересно было знать, о чем шепталась его хозяйка с офицером; интересовала его и капризная дама, которая сидела рядом с офицером и была чем-то раздражена или недовольна.
Но больше всего Кри-Кри заинтересовали два посетителя, устроившиеся за столиком у самого окна, как раз в противоположной стороне от буфетной стойки, около которой стоял Кри-Кри. Одного из этих посетителей Кри-Кри немного знал: это был художник Андрэ, заглядывавший нередко в «Веселый сверчок». Он набрасывал на куске картона портрет красивой девушки, которая, волнуясь, что-то ему рассказывала.
О чем говорила девушка, Кри-Кри не слышал. Но еще раньше, когда он подавал заказанную художником закуску, он заметил, с какой жадностью она откусывала мелкими, но крепкими белыми зубами горячую колбасу. Мальчик тут же сразу решил, что и она — одна из жертв версальских «победителей».
Петь ему сегодня было особенно тяжело. По настоянию хозяйки он выбрал веселую песню, которая требовала бравурного исполнения, а Кри-Кри было сейчас не до веселья.
Он рассчитывал пропустить несколько куплетов и поскорей закончить свой номер, но как назло капризная дама не спускала с него глаз и внимательно прислушивалась к словам песни.