Крик в ночи
Шрифт:
Даже если б шефу контрразведки Шельмягину очень захотелось в чем-то переубедить полковника Сомова, он наверняка не стал бы этим заниматься. В самом деле, игра не стоит свеч: не тот человек Сомов, с которым можно углубляться в такие, к примеру, вопросы, как наркомафия или незаконный бизнес. Он, то бишь, Сомов, — старый служака, не желающий знать ничего, кроме приказа. Ему не дано даже пофантазировать, не говоря уж о том, чтобы гибко думать и рассуждать. Иначе Сомов, надо полагать, давно бы стал каким-нибудь
— Разрешите войти, товарищ генерал-полковник? — громко произнес Сомов, появившись в кабинете Шельмягина точно в установленное время.
— Входи, Сомов, входи… — пригласил Шельмягин, показав жестом на стул. — Присаживайся и рассказывай, что там у тебя происходит.
Сомов ответил почти автоматически:
— Проводим оперативные мероприятия согласно утвержденного плана и…
— Это я знаю. Воробьев докладывал, — перебил Шельмягин. — Дело Филдса у меня на контроле. Скажи-ка мне вот что: удалось ли установить его прошлые связи с ЦРУ в конкретном формате?
— В конкретном — нет. Однако существует много косвенных подтверждений этих связей.
— В сновидениях, что ли?
— В общем, да. Мы продолжаем разрабатывать, к примеру, Савелия Новикова.
— И что?
Здесь Сомов немного подумал:
— Кажется, есть все основания полагать, что обширные связи Новикова с Америкой могут пролить свет на некоторые моменты, о которых будет умалчивать Филдс.
— Говори.
— Ну, скажем, проникновение Новикова в законодательные органы.
— То есть?
— Став, например, депутатом Госдумы, Новиков сможет лоббировать там интересы… ЦРУ. Пусть и не прямо, но… Кстати, коммунисты открыто предупреждают о подобной опасности, исходящей от криминальных структур, имеющих каналы выхода на зарубежные спецслужбы.
— Коммунисты, коммунисты… — генерал-полковник закурил. — Сдались тебе эти коммунисты.
— Я так, к слову. Разрешите закурить?
— Кури.
Шельмягин покачал головой:
— Время сейчас, Сомов, очень сложное… Кстати, Новиков помогает нам в отработке афганской и таджикской наркомафии, так что не удивляйся — будем его поддерживать.
— Понял, товарищ генерал-полковник. Только…
— Что «только»?
— Странно как-то получается: раньше в Союзе с подобной напастью не было никаких проблем, вернее, не было самой проблемы повальной наркомании. Теперь же — и в МВД, и у нас солидные подразделения только и делают, что борются с этим злом.
— Правильно! Иначе и быть не должно.
Сомов неожиданно замолчал.
— Нет, уж ты договаривай, — приказал Шельмягин.
— Раньше было проще и понятней. Возникшее зло в момент
— Ты, сдается мне, ставишь под сомнение работу всего аппарата? — вкрадчиво осведомился Шельмягин.
Сомов понял — брякнул лишка. Кой черт сдались ему эти наркотики?!
Полковник чувствовал, как багровеет его лицо, что случалось крайне редко.
Зная, что прав по существу, Сомов тем не менее ответил:
— Никак нет, товарищ генерал-полковник!
Шельмягин улыбнулся:
— Сколько тебе положил Новиков?
— Да ведь это я, товарищ генерал-полковник, из оперативных соображений…
— Правильно говоришь. Вот и помогай ему, чтобы комар носа не подточил. Собирай потихоньку компромат, отрабатывай связи. В общем, не мне тебя учить. И… не бойся шальных денег: у тебя двое детей, жена педагог месяцами не получает зарплату, — пригодятся.
— Понял.
— Да, и вот еще что. С этим Филдсом особенно не спеши. Откроем ему валютный счет, отпустим, как говорится, на вольные хлеба — пускай занимается, чем хочет, пишет книгу: так легче будет определить его истинные намерения.
— Может, рублевый счет?
Шельмягин пропустил вопрос:
— Кое-кто из наших сотрудников в это смутное время… ведет двойную игру с западными спецслужбами.
— Есть факты?
— Есть интуиция… И некоторые косвенные признаки.
Сомов насторожился:
— Я знаю этих людей?
Шельмягин на листке бумаги написал фамилию и показал Сомову.
— Ваша интуиция поразительна, — признался Сомов. — Я того же мнения.
Шеф контрразведки задумчиво смотрел, как тлеет в пепельнице бумажка с именем. Наверное, размышлял он, такого, как Сомов надо пустить по следу человека, во взаимоотношениях с которым у него явный антагонизм. Это нормально. И даже полезно.
— Когда тебя представляли к «полковнику»? — спросил Шельмягин и, наблюдая за плохо скрытой радостью Сомова, добавил: — Пора бы и генеральский мундир примерить.
— Разрешите идти? — почти крикнул Сомов.
— Иди, но помни: о нашем разговоре — никому! Иди…
Когда за будущим генералом закрылась дверь, Шельмягин поймал себя на мысли, что Сомов уже никогда выше полковника не прыгнет. По крайней мере, пока он, Шельмягин, сидит в этом не слишком уютном кресле. Он недооценил Сомова, и здесь проявился скрытый негативизм начальника к своему умному и дальновидному подчиненному.
Подняв телефонную трубку, Шельмягин связался со строительным отделом:
— Что слышно о денежном переводе из «Коммерц-банка» на наш счет? Уже перевели? Сколько?.. Почему так мало?.. У меня вторую неделю простаивает стройка! Что?.. Значит, намекните, — будем принимать меры…
Речь шла о строительстве кирпичного дома Шельмягина в элитном поселке по Старочервонному шоссе. Банк входил в финансовую группу, негласно подконтрольную крупным воротилам российского наркобизнеса, в числе которых состоял и Савелий Новиков.