Кристальный пик
Шрифт:
— Это было всего один раз, и то вынужденная мера. Я должна была спасти свой народ. Повторять сей опыт я более не собираюсь. Поверьте, приятного в том крайне мало.
— Но как это возможно? — спросила Ясу благоговейным шепотом. Удивительно, но на ее лице не было ни капли омерзения, кое исказило лицо Клемента от моих слов. — Это какой-то сейд? Или кровь сидов, что по легендам течет в ваших жилах, дает такую силу?
Дайре щелкнул языком, прихлебывая вино, и по одному его взгляду, брошенному из-за золотой каймы, я поняла, что надо держать язык за зубами. Первый из известных мне людей, кто когда-то тоже сменял кожу на чешую, он знал, сколь опасна эта правда. Не только
— Ни то, и ни другое. Все сложно, но могу уверить, что от этого я не перестала быть ровно таким же человеком, как и вы.
— Едва ли можно сомневаться в человечности той, кто вернул всех пропавших крестьян в их селенья, а семьям вернул родных и близких, — притворно елейным голосом воскликнул Дайре и демонстративно прижал к сердцу сжатый кулак. Следом за ним жест повторил его хирд и остальные гости. — Благодаря вам жертвы тумана вернулись к привычной жизни. Надеюсь, все осталось позади, — Дайре перевел тему так ловко, что даже я не сразу заметила это. — Но наши разведчики все еще продолжают поиски его следов.
— Надеюсь, безуспешно?
— Безуспешно, — кивнул Дайре, и от облегчения у меня наконец-то потеплели руки. — Похоже, Красный туман действительно уничтожен. Но вот что касается Старшего Сенджу...
— Старший Сенджу ведь пропал, не так ли? Сразу после той солнечной вспышки, которая озарила весь Круг в день смерти вашего отца и, как поговаривают некоторые, вашей собственной. Кстати, что это было? — вновь встрял Клемент, и я мысленно послала его к Дикому за это неуемное любопытство, невольно пробуждающее любопытство и всех остальных. — Вы так и не посвятили нас в события того рокового дня. Что именно тогда случилось на крыше башни-донжона? Может, расскажете?
— С позволения драгоценной госпожи, предлагаю обсудить это завтра на Совете Круга, куда все ярлы также любезно приглашены, — произнес Гвидион деловито, уже немного захмелев. — Сейм — это закрепление договоренностей и подтверждение союза. Тем более, совсем скоро Летний Эсбат! Так давайте возносить хвалы богам, чтобы они благословили нас на богатый урожай, и пусть мёд льется рекой до самого рассвета!
— Урожай? Мёд? Первое ярл Найси уже потерял, если верить его письму, а мёд же пьется тогда, когда есть повод праздновать. Что же предлагаете праздновать нам сейчас вы, советник Гвидион? Извините, драгоценная госпожа, но четыре ярла из восьми — это даже не сейм, — заявил Клемент без обиняков, уже покидая свой стол, и, увы, здесь мне нечего было ему противопоставить.
— Клемент! — осек его Мидир, резко подавшись к краю платформы.
Ситуация выходила из-под контроля, и ни сверкающая диадема на моей голове, ни оскал Соляриса из тени, ни голоса моих советников не были способны ее исправить. Я знала, что поладить с ярлами будет непросто, и что сейм обязательно проверит на прочность и мой характер, и мою власть... Но я даже не представляла, что через эту проверку придется пройти и всему Кругу. Покой в нем рухнул всего через полгода после того, как воцарился.
Бросив взгляд на Гвидиона, прикладывающего салфетку к покрытому испариной лбу, я вспомнила, чему он учил меня в детстве тайком от отца, не считая того, как дегустировать вина и не маяться на утро от тошноты. Несмотря на рыхлую фигуру, абсолютно лысую макушку и в принципе отталкивающий вид, Гвидион всегда умудрялся расположить к себе людей. Как именно он это делал? С помощью вкусной еды, обильного питья и веселья. «Человек есть человек», — смеялся он, лицезря, как очередной воинственный пришелец уступает его взысканиям после должного количества вина. — «Людям для счастья всегда нужно гораздо меньше, чем они считают».
— Ярл Клемент из рода Медб, — воскликнула я звонко, встав из-за стола, и бурные споры в зале, которые уже стали перекликаться со звоном швыряемых тарелок, резко стихли. — Я понимаю ваше беспокойство и прекрасно осознаю те риски, которые несет за собой для Круга потеря Фергуса, Найси, Немайна или Керидвена. Даю слово, что ваш туат не пострадает от этого и не понесет никаких убытков. В самом крайнем случае, Дейрдре все вам возместит. В Круге более не будет междоусобных войн, покуда я зовусь его Хозяйкой. Вы можете не верить мне и покинуть Столицу уже этим вечером, коль пожелаете, но мне бы очень хотелось, чтобы вы остались. Заметьте, это не приказ королевы, а просьба девочки, которая выросла на рассказах отца о ваших совместных битвах и подвигах. Вы ведь были его полководцем в период завоеваний, прежде чем получили наместничество, верно? Так позвольте мне соблюсти законы гостеприимства и уважить память короля Оникса. Этот пир вовсе не в мою честь — он в вашу, ярлы!
Не знаю, что именно сработало — моя вдохновляющая речь или же бочонок с крепленной настойкой из черемухи, так вовремя откупоренный под лютни заигравших бардов. Тем не менее, уже спустя пятнадцать минут даже ярл Клемент забыл о том, что собирался куда-то уходить. К нему на колени как раз подсела одна из румяных кухонных дев, которой Гвидион, свесившись с платформы, подсунул в рукав пару золотых... Филиды завыли свои пророчества и предсказания, размеренно обходя каждого гостья, и откуда-то из-за колонн выстрелил столб пламени, от размаха которого даже у Соляриса брови поползли вверх: то факиры принялись глотать факелы, являя присутствующим поистине впечатляющее зрелище.
— Что за прекрасный пир! Этот глупец Клемент совсем не ценит радушия. Вы истинная дочь своего отца, госпожа! — воскликнул Тиви, жадно ловя кубком струйку настойки, рвущуюся из бочонка, как будто до этого его морили жаждой. — Играйте громче, барды! Мы на сейме, а не на похоронах.
Несмотря на пустой желудок, вино совсем не опьяняло меня: я практически залпом опрокинула несколько кубков, пытаясь оправиться от пережитого напряжения. Кажется, все наконец-то улеглось: блюда пустели, грохотали кубки и тальхарпа, несколько хускарлов дрались в нише для танцев, но по крайней мере друг с другом, а не со мной. Даже Солярис немного расслабился: широкие плечи приопустились, ушла морщинка между бровей и желваки на челюсти, а сложенные на груди руки теперь опирались о край стола локтями. Маттиола даже умудрилась скормить Солу несколько рыбных рулетиков, выпорхнув из-за стола в тот момент, как я отвлеклась. Невзирая на усталость и мои уговоры позволить себе отдохнуть, она, будучи ответственным сенешалем, решила и дальше раздавать кухонным мастерам да слугам указания, как было положено.
— Мидир, — обратилась я к подсевшему советнику, когда хускарлы и ярлы уже настолько налакались с настойкой, что запели с бардами в унисон. — Скажи, королева обязана сидеть на сейме до самого конца, чтобы уважить ярлов? Или она может уйти, когда пожелает?
Мидир наградил меня взглядом, в котором читалось больше снисхождения, чем укоризны, и вяло мотнул головой в сторону дверей. Вряд ли он хотел высиживать здесь дольше моего, но такова уж была доля советников — делать то, что не хотел делать их правителей.