Кровавые земли: Европа между Гитлером и Сталиным

Снайдер Тимоти

Квоты на убийства и заключения официально назывались «лимитами», хотя все причастные знали, что их нужно превысить. Офицеры местных НКВД должны были объяснять, почему не могут выполнить «лимиты», а их поощряли перевыполнять их. Ни один офицер НКВД не хотел продемонстрировать недостаточное «усердие», имея дело с «контрреволюцией», тем более, что ежовский принцип гласил: «Лучше сделать слишком много, чем недостаточно». В ходе «кулацкой операции» расстреляют не 79 950 человек, а в пять раз больше. К концу 1938 года НКВД в рамках выполнения Приказа № 00447 казнил 386 798 советских граждан [155] .

155

Вашлин А.Ю. Террор районного масштаба: «Массовые операции» НКВД в Кунцевском районе Московской области 1937–1938 гг. – Москва: Росспэн, 2004. – С. 38. По поводу «лучше сделать слишком много...» см.: Baberowski J. Der rote Terror. – P. 192.

Приказ № 00447 должен был выполнять тот же институт, который устроил террор на cоветском селе в начале 1930-х годов, – «тройки». Состоящие из начальника областного НКВД, руководителя партийной организации крайкома и прокурора области, «тройки» отвечали за воплощение лимита в

расстрелы, а цифр – в тела. Общая квота Советского Союза была поделена на шестьдесят четыре региона, в каждом из которых была своя «тройка». На практике «тройками» руководили начальники областных НКВД, которые обычно возглавляли заседания. Прокурорам было приказано игнорировать юридические процедуры. У руководителей парторганизаций были другие обязанности, они не были знатоками вопросов безопасности и боялись сами стать мишенью. Начальники НКВД чувствовали себя в своей стихии [156] .

156

Binner R., Junge M. Wie der Terror «Gross» wurde. – Pp. 565–568.

Выполнение Приказа № 00447 началось с освобождения ящиков столов. У НКВД уже были какие-то материалы на «кулаков», поскольку «кулак» был категорией, созданной государством. Уголовники (вторая группа, указанная в приказе) были по определению людьми, имевшими за плечами опыт встречи с юридической системой. Из практических соображений другие «антисоветские элементы», упомянутые в приказе, были просто людьми, на которых местные НКВД завели дела. Офицеры местных НКВД, при поддержке милиции, проводили расследования в «операционных секторах» каждом из шестидесяти четырех регионов. «Операционная группа» составляла список людей для допросов. Попавших в список арестовывали, из них выбивали признание и подталкивали их к тому, чтобы они называли имена других людей [157] .

157

Binner R., Junge M. Wie der Terror «Gross» wurde. – P. 567.

Признания выбивали пытками. НКВД и другие органы милиции применяли метод «конвейера», то есть непрерывные допросы днем и ночью. К этому добавлялся метод «стояния», когда подозреваемого заставляли стоять, выпрямившись у стены, и били, если тот ее касался или падал, засыпая. Поскольку времени на выполнение квоты было мало, офицеры часто просто избивали заключенных, пока те не признавали свою вину. Сталин разрешил так делать 21 июля 1937 года. В Советской Беларуси следователи опускали заключенных головой в туалет и били, если те пытались подняться. Некоторые следователи имели при себе заготовленные признания и попросту вписывали туда личные сведения о заключенном и потом лишь исправляли от руки тот или иной факт. Другие же просто заставляли заключенных подписываться под чистыми листами бумаги, а затем сами заполняли их на досуге. Таким образом советские органы «срывали личину» с «врага», перенося его «мысли» в заведенное дело [158] .

158

Binner R., Junge M. Wie der Terror «Gross» wurde. – P. 568. О случае с туалетом см.: Michniuk W. Z historii represji politycznych przeciwko Polakom na Bialorusi w latach trzydziestych // Polska-Bialoru's 1918–1945: Zbi'or studi'ow i material'ow / Ed. by Balcerak W. – Warszawa: IH PAN, 1993. – P. 118. См. также: Weissberg-Cybulski A. Wielka czystka / Transl. by Ciolkosz A. – Paris: Institut Litteraire, 1967. – P. 293. О подписывании чистых страниц см.: McLoughlin B. Mass Operations of the NKVD, 1937–8. – P. 127.

Цифры поступали сверху из центра, но трупы делали на местах. «Тройки», выполнявшие Приказ № 00447, отвечали за вынесение приговора заключенным без необходимости подтверждения его из Москвы и без возможности его обжаловать. Члены «тройки» встречались ночью со следователями. По каждому делу они выслушивали очень краткий рапорт, а также предложения по вынесению приговора – смерть или ГУЛАГ (только очень немногим из арестованных не было вынесено никакого приговора вообще). «Тройки» почти всегда соглашались с предложениями. Они иногда рассматривали по нескольку сотен дел за раз со скоростью шестьдесят и более дел в час; человеческая жизнь или смерть решалась за минуту или того меньше. Например, за одну ночь ленинградская «тройка» вынесла смертный приговор 658 заключенным концлагеря на Соловках [159] .

159

Binner R., Junge M. Wie der Terror «Gross» wurde. – Pp. 571–577. Иногда приказы Сталина были очень локальными и точными, например, см.: Канвеер сьмерци / Пад ред. Кузьняцоа И. – Минск: Наша Нива, 1997. – Сc. 72–73. На Соловках были расстреляны около 1825 заключенных.

Террор царил в ГУЛАГе, как и повсюду. Непросто понять, как заключенные концлагеря могли угрожать советскому государству, но, подобно регионам СССР, система ГУЛАГа имела собственные квоты, которые надо было выполнить или перевыполнить. Так же, как люди, которых назвали «кулаками», могли представлять опасность, ее могли представлять и заключенные «кулаки» – таковой была логика. Лагеря ГУЛАГа имели начальную квоту десять тысяч казней, но в конечном результате было расстреляно 30 178 узников. Омск, город на юго-востоке Сибири, в окрестностях которого жило много спецпоселенцев, депортированных туда во время коллективизации, был местом самых ужасных кампаний. Омский начальник НКВД 1 августа 1937 года уже запросил дополнительно восемь тысяч казней, еще до того, как Приказ № 00447 вступил в силу. Его подчиненные за одну ночь вынесли приговор 1301 человеку [160] .

160

Про Омск см.: Binner R., Junge M. Wie der Terror «Gross» wurde. – Pp. (557–580). О вынесении приговоров 1301 осужденному за одну ночь см.: McLoughlin B. Mass Operations of the NKVD, 1937–8. – P. 129. См. также: Khlevniuk O.V. The History of the Gulag: From Collectivization to the Great Terror. – New Haven: Yale University Press, 2004. – С. 150.

«Кулацкую операцию» проводили тайно. Никому, даже осужденным, не говорили о приговоре. Приговоренных просто забирали – сначала в какую-то тюрьму, а затем – либо сажали в грузовик, либо отправляли на место расстрела. Места расстрелов строили или выбирали так,

чтобы они были неприметны. Расстрелы всегда устраивали ночью и в безлюдном месте. Они происходили в звуконепроницаемых помещениях под землей, в больших зданиях, таких как гаражи, где шум покрывал звуки выстрелов, или же подальше от людского жилья, в лесу. Приговор всегда приводили в исполнение офицеры НКВД, обычно используя наган. Двое держали заключенного за руки, а палач производил выстрел в затылок, в основание черепа, а затем часто еще и «контрольный» в висок. «После приведения приговора в исполнение, – указывалось в одной из инструкций, – тела положить в яму, вырытую заранее, потом тщательно засыпать, а яму замаскировать». Когда пришла зима 1937 года и земля замерзла, ямы рыли при помощи взрывчатки. Все участники таких операций клялись не разглашать тайну. Только несколько человек принимали в них участие напрямую. Команда из двенадцати московских энкавэдистов расстреляла в 1937-м и 1938 годах 20 761 человека в Бутово, пригороде Москвы [161] .

161

Цитаты и о приемах расстрелов см.: McLoughlin B. Mass Operations of the NKVD, 1937–8. – Pp. 130, 131; Schl"ogel K. Terror und Traum. – Pp. 602, 618. О взрывчатке см.: Gregory P.R. Terror by Quota: State Security from Lenin to Stalin. – New Haven: Yale University Press, 2009. – P. 71.

«Кулацкая операция» предполагала расстрелы от начала до конца; Ежов докладывал Сталину с явной гордостью, что 35 454 человека были расстреляны до 7 сентября 1937 года. Однако в течение 1937 года число приговоренных к ГУЛАГу превышало число приговоренных к расстрелу. С течением времени расстрелы стали преобладать над ссылкой. В конечном итоге, убитых за время «кулацкой операции» было приблизительно столько же, сколько и сосланных в ГУЛАГ (378 326 и 389 070 человек соответственно). Переход от ссылки к расстрелам имел практические причины: легче было убить, чем депортировать, а лагеря быстро заполнялись до предела и от многих депортированных не было никакой пользы. Одно расследование в Ленинграде привело к расстрелу (не депортации) тридцати пяти глухонемых. В Советской Украине руководитель НКВД Израиль Леплевский приказал своим офицерам расстреливать, а не ссылать стариков. В таких случаях советских граждан убивали только за то, кем они были [162] .

162

О расстреле 35 454 человек см.: Юнге М., Бордюгов Г., Биннер Р. Вертикаль большого террора. – Москва: Новый Хронограф, 2008. – С. 201. Об остальных цифрах см.: Binner R., Junge M. «S etoj publikoj ceremonit’sja ne sleduet». – С. 207. О лагерях см.: Werth N. La terreur et le d'esarroi. – P. 285; Khlevniuk O. The History of the Gulag. – С. 332. О стариках см.: Никольський В.М. Репресивна діяльність органів державної безпеки СРСР в Україні. – С. 99. О расстреле тридцати пяти глухонемых см.: Schl"ogel K. Terror und Traum. – P. 624; McLoughlin B. Mass Operations of the NKVD, 1937–8. – P. 136; Binner R., Junge M. Wie der Terror «Gross» wurde. – P. 590.

Советская Украина, где «сопротивление кулаков» во время коллективизации было распространено, была главным центром по расстрелам. Леплевский расширил рамки Приказа № 00447, включив туда украинских националистов, которых после голодомора рассматривали как угрозу территориальной целостности Советского Союза. Около 40 530 человек в Советской Украине были арестованы по обвинению в национализме. По одной версии, украинцы были арестованы за то, что якобы в 1933 году просили Германию о продовольственной помощи. Когда квоты по Советской Украине (на тот момент уже повышенные в два раза) были выполнены в декабре 1937 года, Леплевский попросил опять их увеличить. В феврале 1938 года Ежов накинул еще 23 650 к смертной квоте для республики. В целом, в 1937-м и 1938 годах энкавэдисты расстреляли 70 868 жителей Советской Украины за время выполнения «кулацкой операции». Соотношение расстрелов и других приговоров было особенно высоким в Советской Украине в 1938 году. Между январем и августом 35 563 человек были расстреляны, в то время как в лагеря было сослано только 830 человек. «Тройка» в Сталинской области, к примеру, встречалась семь раз в период с июля по сентябрь 1938 года и приговорила к смерти каждого из 1102 обвиняемых. Аналогично этому, «тройка» в Ворошиловграде приговорила к смерти всех 1226 человек, чьи дела рассматривала в сентябре 1938 года [163] .

163

О событиях декабря и февраля см.: Nikol’skij V. Die «Kulakenoperaion» im ukrainischen Donbass // Stalimismus in der sowjetischen Provinz 1937–1938 / Ed. by Binner R., Bonwetsch B., Junge M. – Berlin: Akademie Verlag, 2010. – P. 623; Никольський В.М. Репресивна діяльність органів державної безпеки СРСР в Україні. – С. 100. Об интерпретации Леплевского категорий из Приказа № 00447 см.: Sapoval J. Die Behandlung der «ukrainischen Nationalisten» im Gebiet Kiev // Stalinismus in der sowjetischen Provinz 1937–1938 / Ed. by Binner Rolf, Bonwetsch Bernd, Junge Marc. – Berlin: Akademie Verlag, 2010. – Pp. 339, 341. Об аресте 40 530 человек см.: Нікольський. Репресивна діяльність. – С. 153. О добавленных 23 650 человек к смертной квоте см.: Sapoval J. Die Behandlung der «ukrainischen Nationalisten» im Gebiet Kiev. – P. 343. О цифрах 70 868, 35 563 и 830 см.: Юнге и др. Вертикаль большого террора. – С. 533. О цифрах 1102 и 1226 см.: Nikol’skij V. Die «Kulakenoperaion» im ukrainischen Donbass. – Pp. 634–635.

Эти огромные цифры означали обычные и массовые расстрелы над огромными и многочисленными ямами. В индустриальных городах Советской Украины рабочих с действительным или придуманным кулацким прошлым приговаривали к смерти за саботаж и обычно расстреливали в тот же день. В Виннице людей, приговоренных к смерти, связали, заткнули рот кляпом и отвезли на автомойку. Там ожидал грузовик с включенным мотором, чтобы заглушать звуки выстрелов. Тела затем погрузили на грузовик и вывезли в какое-то место в черте города – возможно, в сад, или парк, или на кладбище. Перед тем, как закончить свою работу, энкавэдисты выкопали не менее восьмидесяти семи братских могил в Виннице и вокруг города [164] .

164

Stro'nski H. Represje stalinizmu wobec ludno'sci polskiej na Ukrainie w latach 1929–1939. – Warszawa: Wsp'olnota Polska, 1998. – P. 243.