Круги от камушка
Шрифт:
– Ничего. Это я для него… Дыночка, – она вдруг усмехнулась и выпрямилась. – Надо становиться обратно – Динго. Спасибо, Нелька. Разбудила меня, кажется. У тебя в сумочке платье было, я его спрятала. Запасное взяла, да? Принести?
– Конечно! Я на всякий случай взяла: вдруг, думаю, мое испачкается! – и Нелли затряслась в ненормальном хохоте.
– Тик? Это я. Слушай сюда, не перебивай. Мотай из города. В Энск. На неделю минимум. Только чтобы никто не знал, где ты. Ляг на дно и не светись. Мобильник лучше выключи. Понял?.. Затем, что я нарвалась на крупные неприятности. С деньгами. Потом расскажу… Нет, вместе нам нельзя. Мы с Катькой тоже бежим, прямо сейчас… Не скажу. Вещи теплые не забудь, документы, деньги. Матери скажи, что тебя позвали на бесплатные
– Катька? Слушай меня: мы вляпались. Надо бежать из города. На неделю где-то… Да, ты была права, я дура. Потом разберемся, Кать. Пожалуйста… Ага. Собирай теплые вещи, деньги, документы – мой рюкзак бери и сумку спортивную. Только так, чтоб с ней бегать можно было, много не пихай. Спальник мой возьми, он на антресолях. Еды, самой простой, на пару дней. Воды обязательно. Ничего лишнего не бери, книжку можешь взять маленькую. Зарядки для телефонов не забудь. Комп? Не надо. Выключи все в квартире, свет не включай. Если будут звонить в дверь – тебя нет. Набери тогда меня и сбрось сразу. Если начнут ломиться – звони в ментовку, потом мне, вломятся – отбивайся сколько сможешь. Можешь к соседям на балкон перелезть, если уверена в себе… А оно и к лучшему, Кать. Так проще и быстрее… Да… Нет, я не пьяная… Не обкуренная. И не чокнулась. Вот, поговори с Диной.
– Катя? Здравствуй, это Дина Перец… да, одноклассница. Кать, это серьезно, правда. Нельку мой Ринат так отделал, она еле ходит. Я ее к вам на машине везу. Сделай, пожалуйста, как она просит. Мы будем под окном через… десять минут где-то. Голубой «пежо» с зелеными полосками, не перепутаешь. Все, солнце, собирайся, не теряй времени. Кстати, голову замотай чем-нибудь, волосы спрячь, чтобы не узнали. Нельке не надо, просто шапку. А вот так. Увидишь. Пока.
– Динго, а ты нас до вокзала довезешь? – в голосе Нельки – сумасшедшая надежда, но Дина вздыхает:
– Нет, солнышко, не могу. Там менты на каждом шагу, мою машину знают, тут же Рику доложат. Если еще не доложили. Ты заметила, что я дворами еду? Так что я вас подвезу ближе к центру, а там – сами уже. Оденьтесь как дачницы, и никто вас не вычислит, сегодня на вокзале дачников полно.
– Алло. Витек? Здравствуй, это Нелли Баранова… Да. Именно она… Тоже очень рада, хоть и заочно. Вить, у меня дурацкий вопрос. Костя говорил, у вас дача есть?.. Да, дача… Ага. Тогда еще более дурацкий вопрос: а у вас там спрятаться на неделю можно?.. Да есть тут кое-кто… Холодно? Да черт с ним. Печка есть? Ну и все… Можно, да? Вить, как друга прошу… попроси родителей, чтобы они нас пустили? Меня и сестру… Нет, Тика с нами не будет, он отдельно будет прятаться… Не знаю, где… Да, Вить, серьезно. Очень… Сегодня, прямо сейчас. Как думаешь, родители согласятся?.. А, ты даже не спросишь? Все равно на работе… ну ладно, спасибо, Витюх. По гроб не забуду. Проводишь нас туда сегодня? Да, через час-полтора где-то… На вокзале, у касс… Отлично. Мы будем с сумками, Катька в чем-то типа платка, я в лыжной шапочке с узорчиком, листики зеленые. Узнаемся как-нибудь. Вить, офигенное спасибо, слушай. Ты нас спас. Тику не звони пока, ладно? Он сам тебе позвонит, когда я разрешу. Все, пока, до встречи. Ой, Вить, погоди… можешь бутылку водки нам одолжить, а? Или чего-нибудь другого крепкого? Покупать некогда, а на вокзале не хочу.
– Кать? Постельное белье возьми, один комплект. И порошок стиральный. И мыло. И крупы, какая есть. И… ну, поняла, короче, да? На даче будем. Все, отбой.
– Алло? Ёжинька, привет. Как твои дела?.. Мои – сложно. Слушай, у меня к тебе огромная просьба. Ты можешь проследить, чтобы наш дурик уехал сегодня
– Здравствуйте, Влада Валерьевна. Это Нелли Баранова беспокоит… Да вот не очень мои дела, если честно. Влада Валерьевна, я на неделю уезжаю, срочно, мне нужен отпуск за свой счет. На пять дней. Я знаю, что так не делается, но… проблемы у меня, понимаете? Надо спрятаться. Я в любом случае уеду, просто прошу, чтобы вы поняли… Наркотики? Почему?.. Нет, вы что, это никак… Честное слово, Владлена, вы… Ну правда, это другое совсем! Я объясню!.. Куда? В… Красноярск уезжаю, к друзьям. Владлена Валерьевна, пожалуйста, простите… Да, со следующей недели выйду, точно… Да, там майские еще, после них тогда выйду… Точно, обещаю… Да… К вам? Хорошо, поняла. Сразу зайду, в первый день. Спасибо, Влада Валерьевна! Огромное спасибо! Со мной все будет в порядке, обещаю! До свидания!
– Уфф. Вроде все, никого не забыла. Мы мигом, Динго. Слушай, а к матери моей мы сможем заскочить еще? Это рядом тут.
– Заскочим. Давай, Нелечка, в темпе вальса.
8. «И свисала с потолка лампа…»
Витек ждал у касс, как договорились: привалившись к стенке, старательно выглядывал в толпе двух высоких рыжих красоток, кареглазую и зеленоглазую. Когда его вдруг окликнули по имени две замурзанные девки в кирзачах, платках и бичёвских пальто (одна вдобавок бритая налысо и со свежими фингалами по всей роже) – он их едва не послал нафиг, продолжая сканировать толпу: мало ли откуда эти дуры его знают! Сообразил только, когда бритая довольно невежливо дернула его за рукав и прошипела: «Тохин, это мы!» Вот это, блин, сюрприз. Вот это красотки, охуеть. А Баранка-то зашифровалась – вообще не узнать!
Девчонки заняли сразу две очереди и по-быстрому купили билеты до указанной Витьком станции; он тем временем успел перекинуться парой слов с лысой-побитой и уяснить ситуацию. Мда, блин… ситуевина, а не ситуация. Ладно, сегодня двадцать третье, а предки вроде раньше первых майских на дачу не собирались – может, даже и не пересекутся. Девки вроде приличные, обещали все там привести в порядок, как бы в знак благодарности… Витек еще раз с сомнением взглянул на Нелькину физиономию. Хуяссе училка… Ну ладно, будем посмотреть. Первое апреля давно прошло, как бы, так что вряд ли это прикол.
Вагон был набит битком, как положено субботним апрельским утром, но троица заняла стоячий угол за крайним сиденьем, и их почти не толкали. Катька сердито молчала, ожидая от сестры хоть каких-то разъяснений – однако сестра вместо этого полушепотом объяснялась с Витьком, так что Катьке оставалось только мрачно пялиться в окно: на бесконечно улетающую назад цепь голых осин и тополей вдоль насыпи, на серые, не проснувшиеся еще после зимы поселки, на последние пятна снега в оврагах. «В аккурат к настроению, блин…»
– А где он сам? Чего он не с вами, как бы?
– Ну, во-первых, некогда. Пока бы мы все втроем встретились и разобрались… Во-вторых, безопаснее, и неприметнее. Ну, и в-третьих, поместиться проще. Домик у вас маленький, насколько я понимаю.
– Да он вообще… как бы балок, а не домик, – Витек пренебрежительно махнул рукой. – Там жить вообще негде, на самом деле. Кровать, там, полки какие-то, умывальник… и больше как бы ничего нет. Даже стола нет, на улице только. Ну, печка еще. Такая, типа буржуйка. Это чтобы ночевать, вообще, а не жить. Сортир тоже на улице как бы… Зря я тебе вообще как бы сказал, что это дача.