Крушение мировой революции. Брестский мир
Шрифт:
Копия сообщения в агентство Вольфа была переслана командованию германского Восточного фронта. Последнее 16 февраля в 7.30 вечера известило генерала Самойло, что «с 12 часов дня 18 февраля между Германией и Россией возобновляется состояние войны». По крайней мере, именно так 17 февраля передал по прямому проводу из Бреста в Петроград генерал Самойло. В 13.42 Троцкий послал спешный запрос в Берлин, где указал, что советское правительство считает телеграмму провокационной, поскольку даже в том случае, если Германия решила отказаться от перемирия, «оповещение об этом должно происходить по условиям перемирия за семь дней, а не за два, как это сделано». Советское правительство в связи с этим просило немедленно разъяснить недоразумение [16] .
16
Там же, док. № 258 от 17 февраля 1918 г. Тел. Шюлера в МИД Германии.
18 февраля германское главнокомандование в разъяснении за подписью Гофмана указало что заявление Троцкого «основывается на неправильных предпосылках, предполагающих, что для возобновления состояния войны с Россией с германской стороны требуется заблаговременное ясное оповещение о разрыве перемирия за семь дней. [...] Предусмотренный в договоре о перемирии семидневный срок, — указывали немцы, — начался, таким образом, 10 февраля и истек вчера. В связи с тем, что русское правительство отказалось заключить мир с Германией, Германия считает себя свободной от любых обязательств и оставляет за собою право прибегнуть к тем мероприятиям, которые она сочтет нужными» [17] .
17
Там же, док. № 260 от 18 февраля 1918 г. Тел. Кюльмана Шюлеру.
Германский ультиматум не был поддержан союзником Германии Австро-Венгрией, чье правительство высказалось против возобновления военных действий [18] и передало по этому поводу Германии официальный протест [19] . Немцы, впрочем, попросили австрийцев «подождать с провозглашением своей позиции» до тех пор, пока о германских условиях не будут формально уведомлены Советы [20] . Чернин, разумеется, ответил согласием, обещав «ничего не предпринимать», не Связавшись предварительно с Берлином [21] . В это время на столе Чернина уже лежала радиограмма Троцкого с вопросом, «считает ли австро-венгерское правительство, что оно также находится в состоянии войны с Россией», и если нет, то находит ли оно «возможным вступить в практическую договоренность» [22] . Кроме того, было хорошо известно, что немцы провели передислокацию всех боеспособных частей с Восточного фронта на Западный [23] . Наконец, в Петрограде все еще оставались германские посланники, прибывшие с дипломатическими поручениями 16 (29) декабря: граф Мирбах, возглавлявший германскую экономическую миссию [24] , и вице-адмирал Р. Кейзерлингк, начальник военно-морской миссии (наступление Германии, как и планировали немцы, началось 18 февраля, немедленно после их отъезда). Таким образом, оставалась надежда, что самими немцами вопрос о наступлении окончательно не решен.
18
24 февраля Э. Зейдлер публично подтвердил в палате общин, что «Австрия не участвует в военных действиях, предпринятых Германией против России». Только несколько позже, под влиянием успеха немцев и из-за боязни остаться без украинского хлеба австрийские войска оккупировали город-порт Одессу с подступающими железными дорогами. (Седьмой экстренный съезд РКП(б), с. 375; Протоколы съездов и конференций, с. 266; Гофман. Война упущенных возможностей, с. 190; Орлов. Брест-Литовский мир.)
19
Седьмой съезд РКП(б), речь Радека, с. 59-60.
20
Германия, док. № 263 от 19 февраля 1918г. Тел. Бусше в германское посольство в Вене.
21
Там же, док. № 270 от 19 февраля 1918 г. Нота посольства Австро-Венгрии в Берлине.
22
Там же.
23
Уверенность в том, что Германия не способна наступать, кажется, была всеобщей. По крайней мере, именно так утверждала французская пресса и стоящие на стороне Антанты кадеты. Вот что писал в те дни один из околокадетских журналов: «Пока Германия не согласится на этот справедливый мир на всех фронтах, что заставляет Россию вести с ней переговоры? Чем она рискует, если продолжит бесконечно перемирие, которое немцы не в состоянии сломить? Она гораздо больше рискует, заключая изолированный мир, без поддержки своих союзников» (Ле Тан. В дни брестских переговоров. Хроника. Политическое обозрение. Отклики французской печати. — Международная политика и мировое хозяйство, с. 90.)
24
В компетенцию экономической миссии Мирбаха входило и обсуждение вопросов об интернированных гражданских лицах и военнопленных-калеках. Условия работы были несносные. Как сообщал в МИД 11 января 1918 года по н. ст. германский посланник в Копенгагене У. Брокдорф-Ранцау, за представителями Германии и Австрии осуществлялась «непрерывная слежка. По улицам они могут передвигаться лишь в сопровождении солдат, а их письма просматриваются цензурой». Очень скоро стало ясно, что никаких позитивных результатов достигнуто не будет, а переговоры, в конце концов, приняли форму собраний, на которых обсуждались самые разные вопросы, далекие от деловых и конкретных. На Мирбаха все это производило тяжелое впечатление, и время от времени он посылал в МИД депеши о хаосе в русской столице и предсказывал скорое падение большевиков.
Исходя из этого, состоявшееся вечером 17 февраля заседание ЦК отвергло 6 голосами против 5 предложение Ленина о немедленном согласии подписать германские условия и поддержало формулу Троцкого, постановив обождать с возобновлением мирных переговоров до тех пор, пока не проявится германское наступление и не обнаружится его влияние на пролетарское движение Запада. Против немедленного возобновления переговоров даже под угрозой германского нашествия голосовали Троцкий, Бухарин, Ломов, Урицкий, Иоффе и Н. Н. Крестинский. За предложение Ленина — Сталин, Свердлов, Сокольников, Смилга и сам Ленин [25] .
25
Протоколы ЦК РСДРП (б), с. 194-195; Протоколы съездов и конференций, с. 268. Поскольку Ленин вновь потерпел поражение, протокол оказался в «ненайденных».
На заседании ЦК РСДРП(б) утром 18 февраля резолюция Ленина снова была провалена перевесом в один голос: 6 против 7. Новое заседание назначили на вечер. Только вечером, после продолжительных споров и под воздействием германского наступления, 7 голосами против 5 предложение Ленина было принято. За него голосовали Ленин, Троцкий, Сталин, Свердлов, Зиновьев, Сокольников и Смилга. Против — Урицкий, Иоффе, Ломов, Бухарин, Крестинский [26] . Подготовка текста обращения к правительству Германии поручалась Ленину и Троцкому. Пока же ЦК постановил немедленно послать немцам радиосообщение о согласии подписать мир. Свердлов между тем должен был отправиться к левым эсерам, известить их о решении большевистского ЦК и о том, что решением советского правительства будет считаться совместное постановление центральных комитетов РСДРП(б) и ПЛСР [27] .
26
Протоколы заседаний ЦК РСДРП (б), с. 204.
27
Там же, с. 205.
О левых эсерах было создано несколько устоявшихся легенд. Одна из них — левые эсеры как принципиальные противники заключения мира с Германией [28] . Между тем первоначально позиции большевиков и левых эсеров в вопросе мира совпадали. Обе партии выдвинули лозунг «общего перемирия на фронтах» и «начали вести переговоры с представителями всех воюющих стран о перемирии» [29] . Как и большевики, левые эсеры в вопросе о подписании мира не были едины. Спиридонова первоначально поддерживала Ленина и выступала за подписание соглашения [30] ; на заседании ВЦИК 8 декабря в речи, посвященной мирным переговорам, она заявила о «полном доверии», которое оказывают левые эсеры большевикам в деле ведения переговоров в Бресте [31] . Камков 27 ноября, на Первом съезде ПЛСР, провозгласил требование «немедленного ликвидирования войны» [32] ; а Карелин на Всероссийском съезде железнодорожников в начале января сказал, что мирная политика «правительства комиссаров» встречает «единодушное одобрение и поддержку со стороны всех партий, стоящих на позиции советской власти» [33] . Часть левых эсеров стояла за мир, так как не верила в быструю победу революции на Западе [34] . Другие считали, что российские «ресурсы не так велики, как требовали бы этого стоящие на очереди вопросы», т. е. недостаточны для ведения революционной войны [35] . За подписание мира левые эсеры высказались и на Третьем всероссийском съезде Советов в прениях по докладу о переговорах в Брест-Литовске. Камков, выступавший от имени их фракции, заявил, что голосующие за продолжение войны «в данный момент русской революции на плечи взваливают непомерно тяжелое бремя», что «осуществление в несколько дней лозунга — мир без аннексий и контрибуций, на основе самоопределения народов — почти невозможно», поскольку «разрешение полностью и целиком всех этих мировых задач под силу только мировой революции». Обращаясь к противникам заключения мира, меньшевикам и эсерам, Камков сказал: «Для вас необходимо одно: воюй во что бы то ни стало, воюй до последнего солдата, воюй, хотя бы это вело к гибели революции». И добавил: «Если на время нам придется сделать уступки, то это не наша вина» [36] .
28
Так, американский историк-троцкист Дойчер указывает, что идею мира с Германией не приветствовал никто из левых эсеров
(Deutschen The Prophet Armed, p. 373).
29
Измаилович. Послеоктябрьские ошибки, с. 11.
30
Там же, с. 12. Вот что писал о левых эсерах и Спиридоновой в этой связи Троцкий: «Левые эсеры вовсе не сразу выступили против Брест-Литовского мира. По крайней мере, Спиридонова была в первое время решительной сторонницей подписания: «Мужик не хочет войны, — говорила она, — и примет какой угодно мир». «Подпишите сейчас же мир»,— говорила она мне в первый мой приезд из Бреста» (Троцкий. О Ленине, с. 84). Только значительно позже, когда нужно было сформулировать противоречия между ПЛСР и большевиками, Спиридонова переметнулась на сторону противников Брестского мира.
31
Протоколы II созыва, с. 125.
32
Протоколы Первого съезда ПЛСР, с. 92.
33
Всероссийский железнодорожный съезд. — ЗТ, 3 (16) января 1918, № 109.
34
Закс, например, еще 4 ноября угрюмо проронил, что «Западная Европа покорно молчит» (там же, с. 32).
35
Там же, с. 130.
36
Третий Всероссийский съезд Советов, с. 65-66.
Разумеется, в этой речи Камков преследовал прежде всего партийные цели и защищал политику советского правительства от критики меньшевиков и эсеров [37] . Тем не менее подобные заявления руководящих деятелей ПЛСР дали Ленину основания считать, что его точка зрения будет поддержана левыми эсерами. Ленин, как казалось, не ошибся. На состоявшемся 18 февраля объединенном засекший центральных комитетов РСДРП(б) и ПЛСР последняя проголосовала за принятие германских условий [38] . Ленин поэтому поспешил назначить на 19 февраля совместное оседание большевистской и левоэсеровской фракций ВЦИКа, согласившись считать вынесенное решение окончательным. Уверенный в своей победе, Ленин вместе с Троцким (согласно постановлению ЦК) в ночь на 19 февраля составил текст радиообращения к немцам. Совнарком ныражал протест по поводу германского наступления, начатого против республики, «объявившей состояние войны прекращенным и начавшей демобилизацию армии на всех фронтах», но заявлял «о своем согласии подписать мир на тех условиях, которые были предложены делегациями Четверного союза в Брест-Литовске» [39] .
37
Троцкий на съезде Советов выступил по партийным соображениям с защитой «похабного мира»: «Теперь они говорят о «похабном» мире, ну, а если бы германцы нам действительно предложили, отказавшись без каких бы то ни было контрибуций, немедленно освободить все оккупированные ими территории и предоставить населяющим их народам полную свободу самоопределения,— было бы это демократическим миром? [...] Между тем [...] эти условия предлагает не кто иной, как один из представителей германского империализма [...] который надеется этим путем освободить руки германского империализма на Восточном фронте и бросить все силы на Англию и Францию. Положение в высшей степени сложное. И мир поистине демократический и общий возможен лишь в том случае, когда вспыхнет победоносная мировая революция. Мы верим в нее, но мы не можем дать гарантии, что ни при каких условиях мы не найдем возможным дать передышку русскому отряду международной революции до этого генерального сражения». (AT, T-3742. Л. Троцкий. Советская республика и капиталистический мир, т. 17, ч. 2, с. 64-65. Речь на Третьем Всероссийском съезде Советов. 23 января 1918 г.)
38
Переписка секретариата ЦК РСДРП (б), т 2, с. 220-221.
39
ДВП, т. 1,с. 106; Германия, док. №263 от 19 февраля 1918 г. Тел. Бусше в германское посольство в Вене.
Радиотелеграмма за подписями Ленина и Троцкого была передана утром 19 февраля и уже в 9.12 получена немцами, о чем был немедленно информирован генерал Гофман [40] . Все это Ленин проделал еще до того, как было принято формальное совместное решение большевистской и левоэсеровской фракций ВЦИКа. Но там, где Ленин смог обойти формальную сторону с левыми эсерами, он не смог сделать того же с немцами. Последние, не заинтересованные в приостановке успешного наступления, потребовали официального письменного документа [41] ; и Ленин ответил, что курьер находится в пути [42] . Германия приняла заявление к сведению, но наступления не прекратила.
40
Fischer. The Soviets in World Affairs, p. 61.
41
He очевидно, что советское правительство надеялось на приостановку немцами наступления. «Если немцы с англичанами уже договорились, — считал Троцкий, — то немцы будут продолжать наступление, независимо от того или иного заявления советского правительства» (AT, T-3742. Л. Троцкий. Советская республика и капиталистический мир, т. 17, ч. 1, с. 675.).
42
Авторханов. Происхождение партократии, том 1, с. 448-449.
Немцами были заняты в те дни несколько городов: 18 февраля — Двинск; 19-го — Минск; 20-го — Полоцк; 21-го — Режица и Орша; 22-го — Вольмар, Венден, Валк и Гапсаль; в ночь на 24-е — Псков и Юрьев; 25 февраля -Борисов и Ревель. Но самым удивительным было то, что немцы наступали без армии. Они действовали небольшими разрозненными отрядами в 100-200 человек, причем даже не регулярными частями, а сборными, из добровольцев. Из-за царившей у большевиков паники и слухов о приближении мифических германских войск города и станции оставлялись без боя еще до прибытия противника. Двинск, например, был взят немецким отрядом в 60-100 человек. Псков был занят небольшим отрядом немцев, приехавших на мотоциклах [43] . В Режице германский отряд был столь малочислен, что не смог занять телеграф, который работал еще целые сутки [44] . При слабости одной стороны и панике другой, русские все-таки кое-где оказывали сопротивление. Так, Нарва оборонялась до 4 марта [45] .
43
Орлов. Брест-Литовский мир.
44
Протоколы съездов и конференций, с. 258.
45
Чубарьян. Брестский мир, с. 174.
Немцы не столько брали города, сколько объявляли занятыми оставленные в панике поспешно отступавшей русской армией местности. 22 февраля 1918 г. военный комиссар В. Н. Подбельский сообщал с фронта по прямому проводу: «Проверенных новых сведений не имею, кроме того, что немцы, вообще говоря, продвигаются неукоснительно, ибо не встречают сопротивления» [46] .
На Украице наступление шло в основном вдоль железнодорожных путей, принимая, по словам Гофмана, «темпы, впечатляющие даже военных» [47] . Кое-где немцы встречали сопротивление. Его оказывали, во-первых, войска советской Красной гвардии, наступавшие для занятия Украины, а во-вторых — чехословацкие части, бои с которыми были наиболее упорными [48] . Тем не менее 21 февраля немцы вошли в Киев [49] .
46
Орлов. Брест-Литовский мир.
47
Германия, док. № 278 от 21 февраля 1918г. Тел. Шюлера в МИД Германии.
48
Гофман. Война упущенных возможностей, 190.
49
Германия, док. № 278 от 21 февраля 1918 г. Тел. Шюлера в МИД Германии.