Крутой мэн и железная леди
Шрифт:
– То есть получается, что расследования не будет?
– Получается, так.
– А что по этому поводу думает ваш приятель? Он верит в сию туфту со спором?
– А вы разве не верите? – осторожно, после крохотной паузы осведомился Сан Саныч, и писательница прикусила язык.
Стоп. Она сейчас находится во вполне реальной действительности, а вовсе не в одной из своих нетленок, где избыток въедливости всегда на пользу. В жизни же следует придерживаться принципа: меньше знаешь – лучше спишь. Приятней оно и прелестней!
В самом деле: в пристрастии Влада к спорам Алёна убедилась на собственном печальном опыте. Почему не допустить, что и эта безумная история – всего лишь результат некоего спора? Мало похоже на правду? Но есть многое на свете, друг Горацио… Влад Суриков не производит впечатление человека, который спустит на тормозах обиду, тем паче – покушение на собственную жизнь!
Она поблагодарила любезного
Мысли прояснились. Алёна с большей снисходительностью взглянула на события приснопамятного дня и сочла их, строго говоря, подарком судьбы. Когда-нибудь она вернется к детективам, и эта история с Владом может послужить недурной завязкой для одного из них. Разумеется, стрелять в героя будет не какой-то там поспоривший приятель, а преступник… или мститель. Да, так лучше. Например, Влад устроил ему какую-то подлянку, ну, тот и решил с ним расквитаться. А пуленепробиваемый жилет Влад надел только потому, что предчувствовал беду…
Не бог весть как жизненно и правдоподобно, но кто ждет правдоподобия от дамского детектива?!
Выпив на всякий случай третью чашку кофе, Алёна вернулась к компьютеру и написала-таки очередную главу своего нового любовного романчика «Федра, или Преступная мачеха». Это был современный вариант истории бедняжки Федры, жены античного героя Тезея, безответно влюбившейся в своего пасынка Ипполита, и нетрудно догадаться, что Федра была совершенным портретом нашей взбалмошной писательницы, ну а Ипполит как две капли воды напоминал одного черноглазого танцора… с часами «Ориент» на загорелой руке.
Из полета моих мыслей
вокруг моего тела
Психологу-мужчине
психиатрической больницы ь 2
г. Горького (Нижнего Новгорода)
от находящегося на принудлечении
пациента 1-го отделения
Простилкина К.
ЗАЯВЛЕНИЕ-ПРОСЬБА
Прошу Вас принять меня по вопросу оказания мне психологической помощи, которая, я уверен-знаю, возможна с Вашей стороны. Для внесения некоторой ясности я напишу несколько строчек в стихотворной форме, которые, может быть, станут отправной точкой нашего общения. ТО, что Вы прочитаете, уже не тайна давно, но пока еще секрет, т.е. я попрошу заранее никого не знакомить с содержанием этой просьбы.
Короче, знакомьтесь, а не читайте.
Я бога Дух его УстаМоя фамилия – простаМозг – бога старый телеграфЯ доказателен и правВ яичках спрятан генокодОн мыслей наших всех заводКод спрятан также в животеНо мысли в нём уже не теПо телу дрожь у Вас идёт?Опять здесь боговый завод!Нам в теле дан такой органКакой не знают сотни странГармошкой русской назван онГитары в нем сокрытый тронЦарица – русская душаНо только с Духом хорошаПо телу в орган – биотокБог с дураками очень строгКороче ясно что-то ВамДо кучи в Ум я после дамИ жду с волнением отзывСигнал подал – я не ленивКороче лист идет к концуВручить его хочу гонцуСегодня – Вторник царский деньИ Вам товарищ мой не леньПотратить время на меняПобыть у богова огняВроде – всё
Буду ждать
Только не верьте никому кроме меня только еще одной женщине я потом скажу кто она
Ответ на засыпку:
1 = F, и еще раз
7 =`
13 = k
15 = y
пока все
какого-то октября 20.. какого-то года
вторник?
– Ребята,
Алёна кивнула. Она не видела Ладу, только слышала ее голос, но знала, что той отлично ее видно – вон за тем широким толстым стеклом находился режиссерский пульт.
Виртуозная барышня, что и говорить. Очень прозрачно намекнула на две бесспорные вещи: во-первых, мнения она о творчестве Алёны самого что ни на есть никакого, а во-вторых, с трудом терпит ее присутствие, так сказать, на борту радиопередачи. Но как бы ни гоношилась миниатюрная блондиночка Лада (может, у нее фобия к высоким шатенкам?), присутствие писательницы Дмитриевой на «Часе доверия» обусловлено желанием аудитории! Как только психолог Юрий Литвиненко начал дважды в неделю вести эту вечернюю передачу – некий вариант многочисленных «Телефонов доверия», расплодившихся в Нижнем в последнее время (поначалу был только один «телефон» – общий, потом народились «телефоны» отдельно для женщин, отдельно для молодежи, для склонных к суициду, для сексменьшинств, для алкоголиков, наркоманов, проституток… бог знает еще для кого!), поступило несколько звонков с просьбой привлечь к участию в передаче популярного писателя, желательно – женщину, желательно – Алёну Дмитриеву, которую, может быть, и не назовет всяк сущий в России язык, однако в Нижнем ее худо-бедно знают и мнение ее о психологических проблемах было бы интересно послушать. Руководство радиостанции сочло идею любопытной, Юрий Литвиненко ничего против не имел, так что Алёна уже второй раз приходила вечером на радио, чтобы в прямом эфире отвечать на звонки слушателей.
Впервые Алёна появилась в передаче три дня назад и, честно говоря, не слишком-то верила, что кто-то будет задавать ей вопросы… Однако две дамочки все же позвонили, выразили восхищение ее детективами и принялись допытываться, насколько они автобиографичны. Одну особенно интересовал роман «Любимое тщеславие», в котором героиня Алёны Дмитриевой отправляется в публичный дом (для женщин!), чтобы встретиться, как она думала, со свидетелем преступления, однако… однако все кончилось для нее постелью со стриптизером по прозвищу Северный Варвар. Кроме того, Алёна рассказала в этом романе печальную историю своего расставания с мужем, знакомство с бесподобным психологом Алексом и еще много чего [6] . С великим трудом Алёне удалось убедить слушательницу, что жизнь романтической героини не имеет к ее жизни никакого отношения. Это была сущая неправда, видимо, поэтому неизвестная дама ей не поверила и осталась очень недовольна, несмотря на то что Алёна потратила на нее уйму эфирного времени. Так что недовольство блондиночки Лады имело под собой веские основания.
6
Об этом можно прочесть в романе Е. Арсеньевой «Репетиция конца света».
Провинился перед режиссером и Юрий Литвиненко, который норовил вникнуть в проблему каждого дозвонившегося досконально и говорил с ним очень долго, в то время как лампочка на режиссерском пульте мигала беспрестанно, что означало: поступают новые звонки, желающих поверить свои беды психологу более чем достаточно.
Строго говоря, Юрий был даже не психолог, а психиатр со «Скорой помощи» – то есть не столько «переговорщик», сколько практикующий доктор. Надо сказать, что Алёна относилась к врачам со «Скорой» с величайшим пиететом, среди них у нее было немало добрых приятелей (и неприятелей тоже!), причем не далее как в прошлом году она вместе с этими приятелями-неприятелями затесалась в кошмарный политический скандал, после которого и решила распроститься с детективным жанром [7] . Однако, когда ей позвонил Юрий Литвиненко, представился и пригласил поучаствовать в «Часе доверия», она согласилась без раздумий – и не без корысти: наверняка авантюрно-любовные романчики ей скоро надоедят, опять захочется вернуться к детективу… а что может быть лучше, чем психологический детектив, а то и психологический триллер?
7
Об этом можно прочесть в романе Е. Арсеньевой «Сыщица начала века».