Крутой опер
Шрифт:
— На такое мы не договаривались.
— Дело требует. Как там Юра?
— Почти не звонит в последнее время.
— Придется тебе, Викуля, о себе напомнить и часто с ним бывать.
— Плохо ты Юру знаешь. Если он занят, к нему не подступишься.
— Подступиться можно к любому человеку, если захотеть, — веско сказал Кострецов. — Пожалуйся Юре на одиночество. Скажи, что невтерпеж одной на даче сидеть. Уже, мол, боишься там ночевать. Участок у вас глухой, деревья шумят всю ночь. И кажется тебе, будто бы кто-то к дому крадется. Рассказывай ему как роман, раз в его героини записалась.
— Юра не из пугливых. Потому и чужие страхи не очень себе представляет.
— Ты говоришь: я Юру плохо знаю, — улыбнулся капитан. — Нет, очень хорошо его чувствую — Сейчас он в таких переделках, что не знает, в какую бы щель забиться. Вот вы и будете двоими запуганными. Настаивай ночевать с ним. Как мужчина-то он тебе не разонравился?
— Мало мне радости с бандитом спать. — Вика повела голым загорелым плечом. — Неприятно как-то с человеком, по которому тюрьма плачет.
Она, ставившая всю жизнь на выигрыш, не переваривала неудачников. Красотку устроили бы лишь достижения жениха: денежные, властные — независимо от их истоков. Масса женщин отлично проживает с разными богатыми и влиятельными мерзавцами. Этим бабам наплевать, как те своего положения достигли. Не прощается любовнику, супругу только падение с вершины.
— Недолго тебе с Юрой спать придется, — успокоил Кострецов. Он протянул ей в чехольчике мини-камеру, объяснив: — Видишь, со спичечный коробок. Надевай, например, такое же, как сегодня, платье с декольте. Клади в лифчик камеру, поправляй бюст и нажимай кнопочку.
— А я обычно лифчика не ношу, — тронув через платье боек соска, уточнила Вика.
— Ну, приловчишься как-нибудь. Мне нужны снимки Юриной «опергруппы». Их у него сейчас человека четыре осталось. Будешь таскаться с Юрой, где-то пересечешься с этими парнями. Могут они вместе или поодиночке с Юрой встречаться. В обшем-то, всего три кадра и надо. Одного парня мы уже отсняли. Но ты при съемке делай дубли, тут пленки хватит. Этого можешь не фотографировать.
Он показал ей фото, сделанное Хроми-ным.
— Это все, чтобы мне потом спокойно жить? — осведомилась Вика, пряча миникамеру в сумочку.
— Еще одно поручение наудачу. Юра с теми парнями большие деньги на последнем ограблении взял. Это миллионы долларов, все они в упаковках нью-йоркского банка. Вот, посмотри.
Капитан протянул ей обрывок упаковки, который дал ему Серченко. Вика бережно взяла его в руки. Как драгоценность, подержала бумажку на ладони. Сладко подумала Вика о том, что могли бы быть денежки их с Юрой собственными.
— Баксы эти могут попасться тебе на глаза, — продолжил капитан, — запомни упаковку. И отзванивай мне по всем новостям.
За Юру берись не откладывая. Операция по нему в самом накале.
— Ну-у, во что ты превращаешь красивую девушку, — опустив ресницы, певуче протянула она.
— Викуля, — произнес Кострецов проникновенно, чтобы не терять теплоты в контакте с осведомительницей, — ни дать ни взять, ты истинная красавица. На кой черт тебе какой-то целлюлит удалять? Если на мой вкус, то ты безупречна. А бедра — мечта любого мужика. Оставь ты их в этом соку.
— Вот и Юра так говорит.
— Здесь он стопроцентно прав.
Кострецов расплатился за столик. Проводив Вику к ее машине, открыл здоровой рукой перед нею дверцу.
Она села за руль и наклонилась так, чтобы отошел край декольте. Умопомрачителен был рельеф ее полуобнаженного бюста с виноградинами сосков.
Сколько искушений выпадало рыбаку Кости в снаряжении этой блесны!
Сергей поехал к Ситникову, чтобы закинуть Осе донную удочку с замечательным по бойкости живцом.
— О-о! — воскликнул Петя, увидев капитана с подвешенной рукой. — Уже боевые раны. Кто ж в такую верткую Кость попал?
— Киллер Осиповского. Двое автоматчиков вчера вечером у подъезда моей знакомой навалились, когда выходил. Одного, правда, я хлопнул.
— А не уходи от знакомой вечером, обя-зательно ночуй. Это в ваших общих интересах.
— Твоя правда, Петро. — Кострецов взъерошил кудри. — Из-за нашего с ней недопонимания попал я под пули. Ну, а если без приколов, то ситуация по расследованию такая. — Он изложил Ситникову новости.
— Что ж, — энергично подытожил тот, — дело-то к концу подходит. Толково тебе Хромин помог. А параллель с убийством Бунчука на большие размышления наводит Когда Осиповский бандитствовать начал? Может, Бунчук его засек?
— Давай, Петя, размышлять и бить козырями, какие реально имеем на руках. Бегает где-то киллер, нервничает Осиповский. Звони майору, раз он тебе по банде Маврика меня сдавал. Настучи в благодарность теперь на меня ему. Он своего последнего киллера, может быть, снова с цепи спустит.
— Подставиться хочешь?
— Ага, а то этот собровец будет где-то маячить и свалится на нас в самый неподходящий момент. Прихватим его, а потом Осиповского спокойно возьмем.
— Как скажешь, товарищ, — произнес Петя и набрал номер Осиповского.
Тот взял трубку, Петя доложил:
— Товарищ майор, это оперуполномоченный со Сретенки Ситников. Помните, вы мне звонили?
— А-а, — оживленно отозвался Осиповский, — привет! Тебя что-то беспокоит?
— Да вот, товарищ майор, на Кострецова не могу управы найти. Опять мутит воду на моем участке.
— А ты давно его видел? — уточнял майор свежесть информации по капитану, едва выскочившему из-под пуль его киллеров.
— Дня два назад.
— Ну и что он?
— Я, товарищ майор, намекнул ему по беспределу, что он отпустил Мавриковых. Кострецов послал меня подальше. Говорит: «Скажи тому, кто тебе это накапал, что он сам скоро будет вместе с бандой Маврика».
— А ты ему обо мне сказал?
— Что вы! — воскликнул Ситников. — Нес Кострецов от наглости. А сейчас он мне звонил.
— Прямо сейчас? — быстро спросил Осиповский.
— Да вот минут десять назад.
— Что ему надо?
— Покаялся. Мол, был не прав по раскладу с ребятами Маврика, что скрывал от меня эту информацию.
— А надо-то Кострецову что? — торопил майор.
— Просит теперь о сотрудничестве. Найди мне срочно, говорит, через Ашота Яшу Тундру.
— Зачем? — не скрывая своей заинтересованности, спросил Осиповский. После того как рано утром ему позвонил уцелевший в перестрелке с Кострецовым Четвертый и доложил о случившемся, майор не рассусоливал.