Крутой сюжет 1993, № 1
Шрифт:
— Все согласны. Благодарю вас.
Лишь один Мегрэ остался стоять, повернувшись лицом к окну, по которому сбегали капли дождя. Сена была такой же серой, как и небо; рыбацкие лодки, крыши, тротуары влажно блестели.
И вот после двух или трех покашливаний послышался неуверенный голос судьи Доссена:
— Стювель, я думаю, что комиссар хотел бы задать вам несколько вопросов.
Раскурив трубку, Мегрэ с усилием обернулся, стараясь скрыть улыбку.
— Я предполагаю, — начал он, все еще стоя, как учитель перед классом, — что ваш защитник хоть в нескольких словах, но ввел вас в курс дела? Нам известна ваша с братом совместная деятельность. Вполне возможно, что ничего кроме того мы вам вменить и не сможем.
В конце концов это не ваш костюм со следами крови, а вашего брата. Свой он оставил, а надел ваш.
— Мой брат тоже не убивал.
— Это проблематично. Как вы хотите: чтобы я задавал вопросы, или вы сами расскажете все, что вам известно?
И Лиотард, и Фернанда своим взглядом подталкивали и подбадривали Франца на откровенный разговор.
— Спрашивайте. Я посмотрю, смогу ли я ответить.
Он протер стекла очков и ждал, ссутулив плечи и наклонив вперед, казалось, внезапно отяжелевшую голову.
— Когда вы узнали, что графиня Панетти убита?
— В ночь с субботы на воскресенье.
— Вы хотите сказать, в ту самую ночь, когда Мосс, Левин и третий персонаж, очевидно, Кринкер, приехали к вам?
— Да.
— Это ваша идея послать телеграмму, чтобы удалить из дома жену?
— Я даже не был в курсе того.
Это походило на правду. Альфред Мосс достаточно хорошо знал образ жизни, сложившийся в доме брата.
— То есть, когда около девяти вечера в дверь постучали, для вас это явилось неожиданностью?
— Да. Я никого не хотел принимать. Собирался спокойно почитать в полуподвале.
— Что сказал вам брат?
— Что одному из его приятелей срочно нужен паспорт, он принес все необходимое, и я должен сделать его немедленно.
— Он в первый раз привел к вам незнакомцев?
— Он знал, что я не хочу никого видеть.
— Но ведь вы знали, что у него есть соучастники?
— Он говорил, мол, работает с неким Шварцем.
— Это тот самый с улицы Лепик, назвавшийся Левиным? Полный брюнет?
— Да.
— И вы вместе спустились в полуподвал?
— Да. Я не мог в это время работать в мастерской, чтобы не насторожить соседей.
— Расскажите-ка о третьем.
— Я его не знаю.
— Был ли у него иностранный акцент?
— Да, он венгр и, казалось, очень беспокоился о своем отъезде. Постоянно интересовался, не будет ли у него неприятностей с фальшивым паспортом.
— И вы принялись за работу?
— До этого не дошло.
— Что случилось?
— Шварц собирался осмотреть квартиру, хотел убедиться, не смогут ли нас застать врасплох. Вдруг, когда я стоял к ним спиной, копаясь в разложенном на стуле чемодане, раздался выстрел, и я увидел, что венгр упал.
— Стрелял Шварц?
— Да.
— Ваш брат был удивлен?
Стювель подавил мгновенное колебание.
— Да.
— Что было потом?
— Шварц сказал мне, мол, это единственно возможное решение.
По его словам, Кринкер находился на грани нервного срыва, поэтому мог легко попасться. «Дело сделано, — сказал он. — Я его и за мужчину не считал». Потом спросил у меня, где калорифер.
— Этот Шварц знал, что он у вас есть?
— Я так думаю.
Насчет Мосса все было ясно, так же, как было ясно и то, что Франц не хочет выдавать своего брата.
— Он приказал Альфреду разжечь огонь, а меня попросил принести хорошо наточенные инструменты: «Мы все повязаны одним делом, дети мои. Если бы я не застрелил этого психа, через неделю бы нас арестовали. Никто не видел его с нами. Никто не знает, что он здесь. У него нет родственников, которые стали бы его искать. Он исчез, и мы спокойны».
Расспрашивать его, все ли участвовали в расчленении трупа, было еще не время.
— Говорил ли он вам о смерти старой дамы?
— Да.
— Знали ли вы его до этого?
— Нет. И после истории с машиной никого не видел.
Он стал немногословным. Тем временем взгляд Фернанды метался между мужем и Мегрэ.
— Говори, Франц. Это из-за них ты попал сюда, они-то скрылись. Какой тебе интерес молчать?
Месье Лиотард добавил:
— Будучи вашим защитником, я должен сказать, что рассказать все не только ваш долг, но и в ваших интересах. Надеюсь, правосудие воздаст вам за откровенность.
Франц посмотрел на него большими взволнованными глазами и слегка пожал плечами.
— Они провели у меня часть ночи, — наконец произнес он. — Это длилось очень долго…
Фернанда поднесла платок к губам.
— У Шварца или Левина, называйте его как хотите, в кармане пальто была бутылка, и мой брат много выпил.
В какой-то момент Шварц сказал ему злобно: «Вот уже второй раз ты втягиваешь меня в такое дело!»
И тут-то Альфред рассказал мне историю со старой дамой.
— Минуточку, — прервал его Мегрэ. — Что вы знаете о Шварце достоверно?
— Только то, что это человек, на которого работал мой брат. Шварц очень силен и опасен. У него есть ребенок от одной симпатичной молодой итальянки, с которой он большей частью и живет.
— Глория?
— Да. Шварц всегда «работал» в больших отелях. Он выбирал какую-нибудь очень богатую, эксцентричную женщину, с расчетом выжать из нее побольше, и тут на помощь ему приходила Глория.
— А Кринкер? — О нем я ничего не могу сказать, потому что видел его только мертвым. Ведь прежде чем прозвучал выстрел, он был у меня несколько минут. Есть вещи, которые стали мне понятны лишь потом, после долгих размышлений.
— Например?
— Шварц тщательно все продумал. Он хотел, чтобы Кринкер исчез, и нашел способ избавиться от него без малейшего риска. Придя ко мне, уже знал, как будут развиваться события. Это он послал Глорию в Конкарно, чтобы отправить телеграмму Фернанде.