Крутой сюжет 1993, № 1
Шрифт:
Личная секретарша Лорена Донахью, как отметил Корригэн, в отличие от мисс Робот была красива, одета по моде, но ей было уже за тридцать. Ничего механического не было в ее проницательных глазах, в них не сквозило и тени улыбки. Корригэн решил, что она — хитрая бестия, знающая, что необходимо Лорену Донахью, чтобы поднять его в собственных глазах.
Лорен Донахью встал из-за стола и, обогнув его, подошел к гостям пожать руки. Стол его, еще больших размеров, чем в приемной шестью этажами ниже, был вырублен из прочного красного дерева, и на обширной зеркальной поверхности его абсолютно ничего не было, кроме внутреннего коммутатора и телефона. Сам офис подавлял своим великолепием: высокие проемы окон кафедрального собора, тяжелые портьеры, камин в три метра высотой, мебель ручной работы обитая кожей, поп, покрытый черным кафелем с разбросанными на нем коврами причудливых форм и оттенков. Оригиналы Пикассо и Модильяни на стенах.
Корригэну вдруг пришла в голову мысль, что фальшивым здесь был только человек, которому все это принадлежало.
Ухоженные пальцы Лорена Донахью выбивали мелкую дробь, а потом вдруг остановились. На лице его застыла улыбка, казалось, он боялся ее потерять.
«С чего бы это издатель „Событий в мире“ вдруг занервничал?»
— Корригэн насторожился.
— Я знаю, что вы из главного полицейского управления, капитан, — сказал Донахью, — садитесь, джентльмены. Боюсь, я не совсем понимаю кто вы, мистер Баер?
— Я — частный детектив, — ответил Баер. И не стал продолжать.
— Мистер Баер имеет профессиональный интерес к делу, которое привело меня к вам, — сказал Корригэн.
Вероятно, издатель уже навел справки о нем в полицейском управлении.
— Понимаю, — сказал Донахью. — Или, скорее, ничего не понимаю. Должно быть, дело серьезное, раз оно привело сюда полицейского такого ранга, капитан.
«Итак, он избегает начала разговора, тянет время, — подумал Корригэн. — Готовится к отражению атаки».
— Я надеюсь, это не касается Джейсона и Викторины? — вдруг спросил Донахью. — Мои дети… С ними ничего не случилось?..
— Нет, сэр.
— Хорошо, — Донахью со счастливым лицом откинулся на спинку кресла. — Вы сами знаете, джентльмены, в наши дни родители никогда не уверены в том, что может произойти с их детьми…
— Ваши дети не имеют к делу никакого отношения. Насколько мне известно, сэр.
— Я должен признать, капитан, — сказал Лорен Донахью, вставляя сигарету с тройным фильтром в золотой мундштук, зажигая ее золотой зажигалкой и широко улыбаясь при этом, — что вы меня немного взволновали. И эта повязка на глазу никак не проясняет сущности вещей. Если вы не возражаете против моих расспросов…
Корригэн не возражал.
— Я потерял свой глаз в Корее, мистер Донахью.
— Я никогда не видел полицейского, носившего что-либо подобное. Почему я так говорю? Да только потому, что помню, как моя первая жена — мать Джейсона и Виктории — носила повязку на глазу в то время, как на одной вечеринке врезалась в дверную ручку…
Внезапно он спросил:
— Это не имеет к ней отношения, не правда ли?
«Идиот, — подумал Корригэн. — Или же так напуган, что прикрывает болтовней страх».
— Нет, сэр. Это не имеет ничего общего с первой миссис Донахью.
— Потом моя нынешняя жена… Ну, конечно, ничего не поделаешь. Хотя я не уверен, что Фелиция вызвала полицейских только потому… — издатель сделал затяжку и закашлялся.
— Так почему, мистер Донахью? — спросил Корригэн.
— О… вчера, после обеда, мне нужно было вернуться в город по делам. Это заняло больше времени, чем я ожидал, и я провел ночь в отеле. Я думаю, жена могла позвонить. Но ей следовало бы уже привыкнуть к моим поздним возвращениям.
— Если миссис Донахью и звонила в полицию, то мне об этом ничего не известно, — сказал Корригэн.
— Да, я наверное, отнимаю у вас время, капитан, — сказал Донахью. — Что привело вас сюда?
— Человек по имени Уолтер Ингрэм, мистер Донахью.
Он остановил свой глаз на лице издателя. Чак Баер тоже не отводил от него пристального взгляда. Но у Донахью было время подготовиться. Ни один мускул на его лице не дрогнул. Если, конечно, было из-за чего. Вполне возможно, что за этим ничего не скрывалось.
— Уолтер Ингрэм? — он отрицательно покачал головой. — Боюсь, капитан, это имя ничего мне не говорит.
— Он заказал телефонный разговор с вашим офисом вчера после обеда из отеля «Америкэн-националь».
— Множество людей звонят в «События в мире», — не удивился Донахью. — Наши коммутаторы обслуживают сотни звонков ежедневно.
— Он звонил в главный офис через основной коммутатор, — сказал Корригэн. — Инспектор Мэйслин, мой начальник, проверял номер. Ингрэм говорил с кем-то из вашего высшего эшелона, мистер Донахью. Звонок вывел нас на ваш личный телефон. Именно в этот офис. Пользуются ли сотрудники редакции вашим телефоном?
— Хм, конечно нет. Ингрэм… Если бы у меня был разговор с кем-либо, носившим это имя, я бы наверняка вспомнил, но увы…
— Итак, вы уверены, что не разговаривали с этим человеком?
«Теперь он попытается занять оборону. Ничего не выйдет».
— Странный способ вести дело. Мне вообще не нравится все это! Кто такой Ингрэм?
— Я не знаю, кто он, мистер Донахью, — сказал Корригэн, — но могу сказать вам, что с ним случилось. Уолтер Ингрэм был убит вскоре после того, как позвонил в ваш офис.
Лорен Донахью замер в кресле, и только дрожащие веки выдавали его, — он напоминал бойца ринга, получившего сильный удар противника.
«Он знаком с Ингрэмом, — решил Корригэн. — Он что-то знает».
— Вы сказали… убит? Этот Ингрэм убит? — издатель провел языком по губам.
— Да, он был убит в своем номере, а затем выброшен из окна девятнадцатого этажа. Вот почему мы хотим знать о нем все, мистер Донахью. Вы абсолютно уверены в том, что не знали Ингрэма?
— Вы в самом деле настаиваете на этом? — вдруг вступил в разговор Баер. Чак решил покончить с комедией.