Кружки любви
Шрифт:
— Пока, сладенькая, — мягко говорю я, целуя её в ямочку на щеке.
Это даже лучше, чем я мог себе вообразить. Воплощение радости. Красоты.
— Пока, Гаррет.
Она проводит рукой по моей небритой щеке и выскальзывает из машины. Я смотрю на неё, пока Эмили не исчезает в магазине. Могу только гадать, что её там ждёт. Она всё берёт в свои руки, так что она справится.
Надеюсь,
— Доброе утро, солнышко, — говорит Джордан, сияя, когда я вхожу в кафе.
— Джордан, — я мчусь к нему, задыхаясь.
Я переживаю за него, рассматривая его избитое лицо.
— Я в порядке, — уверяет он меня, когда я хватаю его за щеки и изучаю повреждения. — Эм, я в порядке.
— Я убью его за это, — рычу я
Нижняя губа Джордана в ссадинах, темно-фиолетовый синяк под левым глазом. Его челюсть тоже выглядит немного опухшей. Меня не волнует, что Джордан ударил Адама первым. Адам сам напросился. Может быть, он и пришёл прошлой ночью, чтобы попросить прощения и помириться, но он изменял мне на протяжении двух лет. Я попросила Джордана вернуться, потому что не хотела, чтобы он был в беде. Теперь я хочу сама впечатать кулак в лицо Адама.
— Нет, ты не станешь делать этого, — говорит Джордан с намеком на что-то зловещее в своем голосе, когда он тянет мою голову к своей груди. Я крепче обнимаю его на уровне ребер.
— Адам Уоррен заслуживает большего, чем побои, если вы спросите меня, — говорит Беверли из-за деревянной стойки.
— Намного больше, — соглашается Арлин.
Обе женщины уже в возрасте, их волосы почти седые, на глазах очки, но улыбки не покидают их лица. Беверли и Арлин были друзьями с детского сада. Они вырастили своих детей, а теперь смотрят за внуками. И у них есть особое место в моем сердце.
— Я вымыла руки. И я здесь, чтобы печь и слушать пикантные подробности, — тараторит Дженна, идя на кухню одна, поскольку Джордан задерживает меня.
Я встаю на носочки и целую его в щеку.
— Люблю тебя, — бормочу я в его шею.
— Я тоже тебя люблю.
Он целует меня в лоб, а Дженна хватает за руку.
— Я дерьмово готовлю. Говори что делать, и я попытаюсь сделать это.
— Иди сюда и заполни эти формы для кексов на две трети до верха, — говорит Беверли, и Дженна послушно подчиняется.
— Хорошо, я заполню. А теперь скажи мне, насколько было горячо? — спрашивает Дженна.
— Она ходит ровно, — смеется Джордан, помешивая тесто.
— А девчушка-то светится, — говорит Арлин, доставая печенье из духовки.
— Да, выглядит хорошо сегодня, — заканчивает за нее Беверли и помогает Дженне.
Я не могу скрыть улыбку, которая сама по себе растягивается на моем лице. Я хочу чувствовать себя смущенной и ошеломленной от их вопросов и комментариев, но я слишком в приподнятом настроении, чтобы чувствовать что-то, кроме счастья.
— Я — девушка Гаррета Шарпа, — восклицаю я с визгом.
— Закрой парадную дверь! — кричит Дженна с открытым от удивления ртом. — Я думала, что он просто собирается
— ГРМУ (Прим. гребаный мудак), — бубнит себе под нос Джордан, пока небольшая улыбка играет на его губах.
Беверли и Арлин обмениваются короткими заинтересованными взглядами, но улыбаются, когда я начинаю задавать им вопросы.
— Тук, тук, — говорит Клайд позади меня, стуча костяшками пальцев о дверь.
Я поворачиваюсь, чтобы поприветствовать его, и сразу прижимаюсь к его широкой груди. Он пахнет моторным маслом и сигарным дымом, он сжимает меня крепче.
— Отпусти ее, Клайд, — осторожно говорит Арлин.
— Рад, что с тобой ничего не случилось, милая, — бормочет Клайд в мои волосы, прежде чем я отворачиваюсь.
Джордан подходит пожать руку Клайда, пока они обмениваются безмолвными взглядами о случившемся вчера.
— Я знаю, что это не хорошо, но я не испугалась его. Адам не собирался причинить мне вред. Он напугал меня сначала, но после этого, я увидела его боль. Я постоянно чувствую ее. А потом смотрю на побитое лицо Джордана и тогда уже злюсь. Я надеюсь, что Адам теперь оставит меня в покое.
— Я пришел установить твои полки, Эмили. Просто хотел, чтобы ты знала. Но сейчас я иду к тебе домой, чтобы помочь Гаррету с дверью, — сообщает мне Клайд, шагнув к Арлин.
Он притягивает ее к себе и оставляет поцелуй на лбу. Арлин потеряла мужа, Джорджа, почти восемнадцать лет назад. Она знала Клайда всю свою жизнь, и они вновь начали общаться, когда он переехал сюда примерно в то время, как Джордж умер. Клайд поддерживал ее и помогал преодолеть смерть мужа. Восемь лет спустя, Клайд переехал в дом Арлин и больше не уходил. Они не женаты, и я не думаю, что они когда-нибудь поженятся, но он любит ее так сильно, что просто мурашки бегут по коже от сексуального напряжения в комнате с ними.
Он приходит на кружки любви к ней каждое воскресенье и пьёт, наблюдая, как его женщина работает. Они такие милые.
— Мою дверь? — спрашиваю я, когда Клайд отпускает Арлин, которая все еще немного задыхается.
— Да, сладкая, — отвечает он, проводя своими мозолистыми пальцами по моей щеке, прежде чем покинуть магазин.
— Ладно, Арлин. Тогда я хочу знать ваши пикантные подробности, — требует Дженна, шевеля бровями.
— Ох, уж этот мужчина, — стонет Арлин, и мы все от души смеёмся.
Мы заканчиваем печь довольно рано. Дженна не очень помогает, больше веселит нас. Джордан как обычно беззлобно дразнится, Арлин и Беверли рассказывают нам истории об Осеннем Фестивале, когда нас не было еще на свете. Это самое прекрасное утро и один из самых хороших дней.
Джордан, Дженна и я загружаем прилавки выпечкой, розыгрыш намечен только до десяти. Арлин и Беверли будут подавать сегодня в магазине людям кофе и горячий яблочный сидр. Улицы гудят, ведь скоро пробка полностью рассосется, и Крест Стрит будет заполнена людьми вместо машин.