Кружки любви
Шрифт:
Джордан помогает мне погрузить парочку сумок в его «Корветт», и мы срываемся к дому Гаррета.
— Коди! — кричу я, когда мы заходим.
Он на кухне, прикрепляет гипсокартон… один.
— Иисус Христос, ты испугала меня до усрачки, — раздражается он, выдергивая свои наушники.
— У вас неприятности, мистер, — угрожаю я.
Джордан уже хихикает от моей попытки проявить твёрдость. По крайней мере, Коди пытается смотреть робко, но я могу сказать, что он борется с улыбкой.
— Предполагалось, что ты не будешь делать это. Доктор сказал не напрягаться. Крепить гипсокартон непросто. Это трудно.
Я говорю сумбурно. Это стало моей новой формой общения. Я не делала так до Гаррета. Он перевернул мой мир вверх тормашками, а мой разум находится в состоянии хаоса, даже когда его нет рядом.
Джордан издает громкое фырканье, а Коди начинает смеяться надо мной. Я присоединяюсь, поскольку, если я не могу смеяться над своим сумасшествием, в чем смысл?
— Извини, — задыхается Коди. — Мне просто дико скучно. Кухню нужно доделать, а Гаррет делает все в одиночку.
— Его это не заботит. Он хочет, чтобы ты поправился, солнышко.
— Мне лучше, — утверждает он.
Он выглядит лучше. Большинство кровоподтеков ушли или стали зелено-желтыми. Его операция по восстановлению глазницы прошла успешно, и нос вправлен. Его лицо выглядит немного по-другому теперь. Его переломы скул изменили овал лица, когда их вправили. Он выглядит более угловатым и мужественным теперь.
У него навсегда останется длинный шрам, который пробегает вдоль его головы с боку, но он говорит, что хочет сохранить свои волосы короткими. Его не беспокоит внешний вид.
Он так силен. Я поражаюсь этому каждый день.
— Я это знаю, — мягко говорю я.
Я подхожу к нему и притягиваю его к себе для хорошего объятья. Он сильно обнимает меня. До несчастного случая, как мы это называем, чтобы мы не попали впросак рядом не с теми людьми, он всегда отказывался демонстрировать мне сильную привязанность. И теперь я получаю это в полной мере, и я люблю это. Я также заставляю его обнимать меня постоянно.
— Я помогу прикрепить эти два последних листа, — предлагает Джордан.
— Спасибо, мужик, — отвечает Коди, отпуская меня.
Я потираю его голову, а он наклоняется к моему прикосновению немного, прежде чем вернуться к работе. Я оставляю мужчин с их забавами и поднимаюсь наверх в комнату Гаррета, чтобы убрать свои вещи.
Когда я захожу в гардеробную и щелкаю свет, я поражена реальностью ситуации. Половина гардеробной заполнена моими вещами. Мои рубашки и джинсы разложены с моими свитерами и штанами. Я выхожу из гардеробной и вытаскиваю, открывая несколько ящиков комода. Своих ящиков. И опять, здесь мои вещи разложены прямо рядом с его ящиками. Я оглядываю комнату и обнаруживаю некоторые из моих украшений на моей прикроватной тумбочке. Мои шлепанцы на полу перед обитым материей стулом, куда я скидываю свою одежду. Мои часы и некоторая наша мелочь лежат на подносе, на комоде.
Я направляюсь в ванную и нахожу все свои вещи вокруг моей раковины. Моя
— Эмили, — завет меня Гаррет из спальни.
Я иду в комнату и подглядываю за тем, как Гаррет, освобождает свои карманы на комод.
— Ты знал об этом? — гневно спрашиваю я.
— О чем? — спрашивает он, поворачиваясь ко мне лицом.
— Об этом, — произношу я, обводя комнату рукой.
Он смотрит на меня, как будто я сошла с ума, а затем пробует скрыть ухмылку.
— Сладкая, тебе стоит быть более конкретной, — говорит он, пока прочищает горло, пытаясь не рассмеяться.
— Я живу здесь, Гаррет. Здесь все мои вещи. У меня есть ящики. Мои вещи в твоих ящиках. Мы даже не обсуждали это. Я просто положила свои вещи в твои ящики. Как это произошло? Ты должен был сказать: «Эй, я освободил для тебя несколько ящиков», а затем я бы сказала тебе: «Спасибо. Это мило. Но тебе не следовало». Но ты не сказал мне. Ты никогда не говорил мне этого. Я просто положила свои вещи в твои ящики. А потом в твою гардеробную. Я заполнила твою гардеробную. Я, имею в виду, что потребуется гардероб в стиле Дженны, чтобы заполнить твою гардеробную. У меня даже не было возможности определиться в жизни. Но всё же. Все мои рубашки и джинсы там. И разложены. Я даже разложила твои вещи.
— Спасибо за это.
Я игнорирую его и продолжаю.
— Ванная полна моими вещами. Девичьими вещами, Гаррет. Ты никогда не говорил мне, что я могу положить тампоны в твою ванную. Я знаю, что ты их видел, и ты ни разу не сказал мне ни слова. Не то чтобы мужчины хотели бы разговаривать о женской гигиене. И у меня есть своя сторона кровати. И раковина! Я могу забрать твою раковину. Я не хочу быть похитителем раковины. Что за человек, который ворует раковины?
Я жду, пока он ответит, но он продолжает просто смотреть на меня.
— Я переехала в твой дом, а мы даже не обсудили это. Моя жизнь проходит в твоем доме, а я до этого момента даже не знала об этом. Я потеряла свой разум. Официально! Он пропал. Я не могу закрыть свой рот. Я создаю отношения. Я больше не ем одна. Я добилась того, чтобы заботиться о тебе и Коди, потому что чертовски люблю. Моя жизнь настолько полна и чувствуется так хорошо, что я забыла заметить. Я не заметила.
И я заплакала. Сильно.
Массивные руки Гаррета прижимают меня к груди, и он располагается на кровати со мной на коленях. Я рыдаю в его шею, пока он поглаживает мою спину, пробуя успокоить мою истерику. Я продолжаю плакать до тех пор, пока Гаррет не захватывает мои щеки и не вынуждает меня посмотреть в его заинтересованные синие глаза.
— Сладкая, — мягко произносит он. — Ты не забыла заметить. Ты счастлива и наслаждаешься жизнью. Время пролетает с пользой, и ты не должна прекращать обращать внимание на это, поскольку, когда всё хорошо ты не нуждаешься в напоминании.
Мой немногословный мужчина может в паре слов лучше выразиться, чем любой человек, которого я встречала. Он прав. Я ликующе счастлива. Даже со всем, что случилось с детьми, я счастлива в жизни. Я не думаю, что я была грустной раньше, но я и не была такой как теперь. Живой.