Крылатый
Шрифт:
— Не надо, — отстранился я. — Это не поможет, пуля-то прошла навылет.
Древний монстр из неведомой бездны стоял посреди зала, и узкие щелки крестообразных зрачков шарили в поисках живых врагов. Он не тронул забившихся в углы ученых и пристегнутых наручниками охранников. Но от остальных остались ошметки, не было целых тел. У наиболее сохранившегося не хватало половины ноги, руки и головы. Сколько здесь вообще тел? Штук двадцать, не меньше… Я смотрел на брата, и мою душу сковал черный ужас. Это не было боевой формой эльфов. Я знаю все стадии и
— Послушай, — отчаянно и решительно прошептал тощий паренек, подползая ко мне. — Уходи отсюда! Здесь есть запасной выход в старые штольни. Уходи, прошу тебя!..
Я отрицательно качнул головой, не отрывая взгляда от светлого… светлого ли?.. Что же ты делаешь, брат?.. Зачем, зачем столько смертей?! Бессмысленных смертей…
— Уходи, ангел, — сказала женщина, сидевшая рядом. — Тебе нельзя погибнуть от рук демона…
Ох, тетя, как же ты неправа!
— Я не могу уйти без него.
Его прыжок был похож на перетекание из одной формы в другую. Секунду назад там стояло чудовище, и вот уже в метре от меня снова стоит… все еще человек. В чужой крови с головы до ног. Он качнулся вперед и отшатнулся, глядя мне в глаза. Закрыл лицо руками. Послышался то ли всхлип, то ли стон, брат упал на колено, снова поглядел на меня.
— Малыш… малыш, я не хотел!.. Хочешь, убей меня, но только не бойся! Не бойся меня!.. Не надо…
— Придурок! — взорвался я. — С чего бы мне тебя бояться?! Я за тебя испугался, а не тебя! Какого демона… что ты с собой вытворяешь, Апокалипсис?!
— Какого демона ты под пули подставляешься, идиот?! — тут же ответил мне яростным воплем брат. — Я за тебя перепугался до смерти!
— Только не до своей, — ядовито ответил я.
Брат проглотил ответную колкость и деловито поинтересовался:
— Ты серьезно ранен?
— Ходить могу, летать, наверное, тоже. Если не подохну от потери крови, то до выхода дотяну. Если тебя тащить не придется. — Я невольно оглядел это месиво плоти, бывшей когда-то человеческими телами… живыми людьми… — Зачем ты убил их всех, Апокалипсис? Зачем столько… столько смертей? Неужели нельзя было обойтись без этой крови?
— Я не мог им позволить убить тебя, малыш, — качнул головой брат. — И не жалей этих тварей, каждый из них заслуживал смерти! Я читал в душах. Только одного. — Ван поморщился, — зря убил. Остальным прямая дорога в ад. Хватит, не смотри больше! Идем.
— Вам не уйти, — снова обратился ко мне лаборант. — Одной из стен наша лаборатория примыкает к выходу в старые штольни. Оттуда можно выбраться.
Он отдал мне магнитно-молекулярный ключ, такой же, каким я отпер стеклянную клетку.
— С чего бы тебе помогать нам? — Паранойя зашевелилась…
— Создания неба, дети Господа, не должны погибать от руки человеческой, — серьезно ответил мне человек. — Если я не сделаю все что могу, это будет смертным грехом.
Небо! Мне попались религиозные ученые!!! Убиться об стену, кому расскажу, не поверят!
Схватившись за протянутую руку Вана, я встал и поблагодарил людей. Играть, так до конца.
— Как твое имя, ангел? — спросила женщина.
— Иллэтэ, — вырвалось само собой. — Меня зовут Иллэтэ. [6]
6
Иллэтэ — переводится как «крылатый, небесный».
И только через миг понял, что это действительно мое имя.
— Замолви за нас словечко перед Господом, — криво улыбнулся парень. — А мы постараемся замолить грехи и исправить все, что натворили.
Ы-ы… Что ж я, гад темный, наделал-то?!
Если я еще раз за что-нибудь зацеплюсь — постригусь! Сделаю себе «ежик», как у Шона! Бегая… вернее, ползая по этим подвалам и собирая весь мусор и паутину, ориентировались мы кое-как. Вел Ван, я уже соображал через раз, и рана болела зверски. От перевязки наотрез отказался — времени и так слишком мало.
Лодка уже отплыла, и мы догоняли своих по воздуху. Тащить Вана все же пришлось. Буквально рухнув на дно лодки, я придавил светлого. Тот выругался и чуть не выкинул меня в море при попытке подняться.
— Серьезно ранены? — тут же осведомился дядя.
— Не слишком, — поморщился я, заработав от брата взгляд, способный плавить металл.
На самом деле болело просто зверски, рану жгло раскаленным железом, и только чувство долга помогало держаться на ногах. Надо будет — еще сутки пробегаю в том же темпе. И неделю потом просплю.
Воронка втянулась сама в себя, и остров сотряс взрыв. Призраки подоспели…
— Абзац, — культурно высказался дядя, глядя на поднимающийся к ночному небу столп дыма необычного синего цвета.
— …! — не очень культурно согласился Ван.
Хм… ночь уже.
Ну так о чем я? А, вспомнил. Больно было так, что даже на стоны сил не хватало. И еще моя долбаная кровь светилась уже сама по себе! Я сейчас сам поверю, что ангел Господень, и остаток дней своих проведу в доме с мягкими стенами и заботливыми тетями в белых халатах, среди всяческих «владык», «завоевателей» и «посланников высших сил»! Демон бы тебя побрал, Феникс, что ж ты сделал?!
Так демон ведь и побрал… Но того демона еще найду, уж это я тебе обещаю! Ты бессмертен… просто снова потерялся.
Как добирались до яхты, я почти не запомнил. Подняться самостоятельно сил еще хватило. С трудом удалось запомнить, как провели дезинфекцию раны и перевязку. Снова было больно. Рядом так же шипели сквозь сжатые зубы Маньяк и Апокалипсис. Им было хуже, потому что пришлось сдирать корку запекшейся кожи и мяса с воспалившихся ожогов. Маня и Даня, вцепившись друг в друга, как утопающие в последнюю надежду, то и дело хохотали будто ненормальные. Хотя с чего это им быть нормальными?! И плакали в обнимку они так же взахлеб, как смеялись… Потом друзья и брат пожелали мне спокойной ночи: «Какого демона ты уже завалился на боковую, упырь? Мы с тобой еще не закончили!» — и я ответил тем же: «Чтоб вы скончались в корчах, отвалите и дайте поспать!» После чего пришли дядя и капитан, разогнали сборище по койкам, и наступил блаженный покой.