Крылья нетопыря. Часть I. Сон разума
Шрифт:
– Что это может быть? – бесстрастно спросил Илия.
– Всё, что угодно, – развёл руками рытник, и остальные закивали.
Потом продолжил говорить тот, что слева.
– Это может быть новое чудовище или какие-то осадные машины. Прикажете выслать туда лодки-разведчики?
– Разумеется! – фыркнул Илия. – Не понимаю, почему вы этого ещё не сделали. Сколько мы можем выслать драккаров?
– Восемьсот, может, тысячу.
Илия нервно застучал пальцами по столешнице.
– Ладно… Дать им бой на воде мы не можем, придётся ждать здесь. Чёртов ересиарх много успел вызнать о нас. И даже когда
– Простите, преподобный отец, – почтительно спросил правый рытник, – но какое это имеет значение сейчас? Наверняка, всё самое важное Азарь уже знает. И для этого не нужно так уж много времени.
– Не нужно, – согласился Илия. – Но видите ли, какое дело… Если ересиарх узнал о нас всё, скажем, два года назад, то это одно, а если десять, то это совершенно другое… Важно то, сколько времени он потратил на подготовку, насколько продуман его план. И это вы, государи мои, вытрясете мне из Гааталии не позднее, чем к ужину. Это первое. Второе – всех рытников, что сейчас находятся в Храмовых скалах, в полную готовность. Всех до единого.
– Даже тех, что охраняют ересиарха?
– Даже их, – кивнул Илия. – Вместо них поставить обычных монахов, владеющих боевым исихазмом. И найдите мне самого лучшего соглядатая, чтобы за ними следил. Он должен быть таким, что даже если Азарю удастся уйти от наших монахов, то соглядатай должен остаться его второй тенью и информировать нас о каждом его шаге своевременно. Это второе. И третье… Усилить охрану тихих омутов. Уж больно ими интересовался наш подопечный.
Илия встал и, заложив руки за спину, подошёл к окну.
– Уже одно то, что на Храмовые скалы осмелились напасть – наносит вред нашему величию. Мы должны показать всем, насколько это глупое решение. Помните: доколе вечно и неприступно стоять Великому Храму, дотоле нерушим будет свет истинной веры. Небеса смотрят на нас, государи, не подведите. Ступайте.
Отцы-настоятели рытников вышли.
Илия тяжело вернулся в кресло и задумчиво потёр лоб.
На корме двухпалубной галеры стоял человек. Его соломенные волосы, стриженные под горшок, остервенело трепал солёный ветер. Над головой рокотало хмурое небо. Человек закатал левый рукав грубой холщовой рубахи и обвёл угольком фигурку чёрной рыси на изготовке к прыжку, что была выколота на предплечье. Потом он втянул полной грудью воздух, точно впервые за долгое время оказался на воле, и положил правую ладонь на оголовок укороченного неревского меча с дугообразным огнивом.
Шумели волны, в уключинах скрипели вёсла. За вёслами сидели широкоплечие одноногие и одноглазые создания – дивии люди. Они пели во весь голос матерные частушки и завывали не в такт. У руля сидел коренастый, похожий на человека, но весь белый с ног до головы, чуд. Он плакал, понуро опустив голову.
Впереди щетинились куполами Храмовые скалы. С каждой морской верстой, что они приближались, человек на корме всё крепче сжимал оголовок меча.
– Эй, рив, – окликнул его рулевой, – на черта тебе всё это надо, из тебя вышел бы неплохой кормчий.
Стародум бросил на него короткий взгляд и снова обернулся в сторону Храма.
– Налечь
Галера прибавила ходу, а следом и целая флотилия из галер, драккаров, ладей, лодчонок и плотов. Вокруг кораблей плыли, то показываясь над водой, то вновь скрываясь в пучине, диковинные рыбы размером с амбар и раскраской, как у Тигарьских тигров, ящероподобные существа со змеиной шеей, шестилапые мохнатые твари, похожие на пауков, что были способны ходить по воде так же, как по суше, и зелёные монстры из саахадских лесов, что с виду походили на бревно, подёрнутое толстой коркой, но чья пасть раскрывалась так широко, что туда мог поместиться целый телёнок.
Рив вытянул вперёд кулак с большим пальцем, направленным вверх, и сравнил с ним размеры Храма. Святые скалы возвышались над пальцами уже на лишних две фаланги, чем нужно, значит, до Храма оставалось не более восьми морских вёрст.
– Начинаем, – прохрипел кормчий.
В тот же миг один из вёсельных соскочил с места и при помощи двух флагов принялся сигнализировать соседней ладье. Те, в свою очередь, драккару, и так ещё несколько кораблей, пока сигнал не дошёл до невероятных размеров плота. Сразу же после условного сигнала оттуда взмыло вверх десяток летучих змеев. Потом столько же с другого плота, второго, третьего. И вот уже целая туча крылатых ящеров неслась в сторону Храмовых скал. По пути змеи расправились с несколькими лодчонками.
Рив с улыбкой наблюдал, как столбы жидкого пламени проламывали разведывательные судёнышки, которые выслал Илия. Проплывая мимо горящих останков, кормчий с чёрной рысью на руке отбил картинный поклон и отдал приказ брать остров на приступ.
Ладьи и галеры ускорили ход. Однако на подходах к Храмовому острову флотилия остановилась – скалы были окружены плотной стеной из шаровых молний. Беловато-жёлтые сгустки энергии лихорадочно метались из стороны в сторону, точно рой разъярённых шершней.
– Всем смирно! – приказал рив. – Они реагируют на движение!
На кораблях все замерли и даже затаили дыхание.
– Зовите сюда чародея, – распорядился Стародум.
Спустя мгновение на палубе оказался старец. Согбенный и лысеющий он нервно перебирал чётки тонкими пальцами с воспалёнными суставами.
– Ну? – рив заткнул большие пальцы за кожаный пояс и, не отрывая взгляда от купола главного храма, произнёс: – Что будем делать, почтенный?
Старец молитвенно сложил руки на груди и принялся неразборчиво бубнить что-то себе под нос. Потом он резко выбросил руки вперёд, из груди колдуна в сторону шаровых молний ударил сноп алых искр. Все зажмурились, только рив, с прищуром закрывая лицо ладонью, пристально наблюдал.
Сияние на галере становилось всё ярче. Волны вздыбились, и в небо ударили узкие водяные столбы. Неведомая сила закручивала их по спирали вверх. Рив ощутил, как порывы всё усиливающегося ветра едва не выталкивают его за борт. А потом раздался тихий треск, и колдуна разорвало на мириады белых горящих пылинок.
Тотчас водяные столбы ринулись вниз, разламываясь в полёте, пробивая и круша флотилию Стародума.
– А старик нам поднасрал, – задумчиво произнёс рив.
Дивии люди за его спиной грязно выругались. Чуд смеялся.