Кто хочет процветать
Шрифт:
Как ни силилась Астрова после разговора с Пшеничным вновь приступить к работе, ничего не выходило. Мысли шли по прямой линии, не вырисовывая никаких интригующих сюжетов.
В тот день Вера все же заставила себя сесть за компьютер: посвежела голова, точно ветерком повеяло, и появились неплохие идеи. В перерыве сварила кофе и, включив телевизор, — выронила чашку из рук прямо на колени. Взвизгнула, вскочила, не отрывая взгляда от экрана.
На крыльце под высоким прозрачным навесом лежал Станислав Михайлович, а голос за кадром сообщал жуткие подробности:
«Сегодня
Комната поплыла перед глазами Веры. «Не может быть! Как же это?! Станислав Михайлович!.. — Она по-своему была отчасти привязана к нему. — А что со мной будет? С издательством? Только-только стала выходить в известные писатели, как… Да как же теперь без Станислава Михайловича?!»
Слезы с болью выкатились из глаз. Всего несколько слезинок. А ужасные мысли уже вгрызались в мозг. Он их порождал, они же его и грызли: «Что-то со мной теперь будет?..»
После убийства Пшеничного прошло более полугода. Вера работала, сама не зная, куда понесет свою рукопись. Заходила как-то в издательство, сказали: «Ничего не известно. Сидим и гадаем, что будет…»
Судьбоносный телефонный звонок раздался, как всегда, неожиданно.
— Вера! — узнала она голос секретарши Пшеничного. — Зайдите в издательство. С вами хочет встретиться Милена Станиславовна.
— Кто? — удивленно переспросила Астрова.
— Милена Станиславовна, — повторила девушка ровным голосом и шепотом пояснила: — Дочь Пшеничного.
— А!.. — протянула, немного опешив, Вера и, спохватившись, торопливо добавила: — Да, конечно!
Войдя в знакомую приемную, Астрова обменялась взглядом с секретаршей. Та совершенно искренне заморгала глазами, как бы говоря: «Понятия не имею о намерениях!..» И нажала на кнопку селектора:
— Милена Станиславовна, к вам Вера Астрова.
— Хорошо!
— Заходите! — пригласила секретарша.
Вера не без робости вошла.
За ампирным столом вместо внушительных размеров Пшеничного сидела тоненькая девушка. Ее светлые, с золотистым отливом волосы были подняты наверх, а на лицо с одной стороны спускалась мягкая волнистая прядь. Она приветливо улыбнулась, вышла из-за стола, движением руки предложила Вере сесть в кресло, и сама, элегантно скрестив ноги, села напротив.
— Очень рада с вами познакомиться, — начала Милена.
Вера улыбнулась.
— Да… — вздохнула Пшеничная. — Кто бы мог подумать, что все так случится. — Она немного помолчала.
Вера в свою очередь тоже не удержалась от прерывистого вздоха.
— Ну да ничего не поделаешь, — окончила минуту молчания Милена. — Я ознакомилась с состоянием дел. Ваши книги пользуются хорошим спросом, — взглянула она прямо в глаза Вере. — Но их количество не совместимо
Душа Веры похолодела: «Хочет расстаться красиво. Книги пользуются спросом, да политика будет иной. Ну и ладно, найду себе другого издателя. Я все-таки Астрова!..»
— Я хочу сделать вас лицом издательства, — сдвинув брови и разминая сигарету тонкими пальцами, продолжала Милена. — Я хочу сделать из вашего имени брэнд.
Вера, помня, что она все-таки Астрова, сказала:
— Подобное мне уже предлагал Станислав Михайлович.
Милена закурила и, кивнув, заметила:
— Но не успел выполнить задуманное.
— Нет, я не согласилась.
Светлые брови Милены, слегка подкрашенные коричневым карандашом, приподнялись в неподдельном изумлении:
— То есть?.. Не понимаю, почему вы отказались?
— Просто я не могу, — добрым тоном, желая только одного — быть понятой, — начала Вера, — согласиться на то, чтобы под моим именем издавалось… Не знаю, как это и назвать… Коллективное варево из сюжетов и слов. Я не хочу отдавать мои идеи на разработку другим. Я сама в состоянии довести их до конца.
Милена курила, внимательно слушая Астрову.
— Да не всегда будут даже нужны ваши идеи. И без них можно издавать то, что требует рынок. А он требует ярких обложек и раскрученного имени. А что будет под этими обложками, не столь важно. Как недорогие продукты необходимы, чтобы насытить ими нетребовательные желудки, точно так же необходима и массовая литература, чтобы наполнить головы невзыскательных читателей. Если прибыли растут, значит, рынок работает правильно.
— Но, Милена Станиславовна, поймите… — задыхаясь от волнения, пыталась возразить Вера.
— Да я все поняла, Вера Евгеньевна, и потому не смею вас задерживать, — загасив окурок в пепельнице, ответила Пшеничная.
Вера растерянно смотрела на нее.
— Я… А… я?..
— Вас интересует, будем ли мы по-прежнему издавать ваши детективы?.. — помогла Милена Астровой. — Что ж, пока могу сказать, что будем. Я не хочу сразу разрывать отношения с авторами, которые работали у отца. Но сумма гонорара будет пересмотрена в сторону уменьшения, конечно. А потом посмотрим. Так что, — она улыбнулась, — пока продолжайте работать.
Вера, поняв, что их беседа окончена, приподнялась было с кресла, но снова села.
— Вы уж простите меня, Милена Станиславовна, но в такой атмосфере неопределенности мне трудно будет писать. И почему так уж необходимо уменьшать гонорар? Мои книги, вы же сами отметили, пользуются спросом.
Милена рассмеялась звонко и незлобно:
— Они пользуются спросом, потому что папа решил раскрутить вас. Это была его идея — сделать вас лицом издательства. Подчеркиваю, его! Я, признаюсь, склонна видеть на этом месте другую кандидатуру. Но из уважения к памяти папы и в продолжение намеченных им планов я решила, что не стоит начинать с отрицания того, что разработал он, даже если мне это на первый взгляд не импонирует. Папа был великолепным стратегом. Многое из того, что я еще не вижу, он уже предвидел.