Кто нашел, берет себе
Шрифт:
19
Девочки сидят на диване. Барбара — черная, Тина — белая. Его первая мысль — соль и перец. Только в солонке и перечнице из разных наборов. Да, прически у них одинаковые: конский хвост. Да, кроссовки одинаковые, какие сейчас в моде у девочек-подростков. И да, каждая держит в руках журнал с кофейного столика. Правда, «Поиски», журнал профессиональных детективов, — едва ли обычное чтиво для юных девушек, но ничего страшного в этом нет, потому что совершенно очевидно: ни одна из них журнал не читает.
Барбара — в школьной форме и выглядит собранной. Вторая девочка — в черных брюках и синей футболке
Барбара вскакивает и обнимает Ходжеса; раньше этому помешал бы его живот.
— Привет, Билл, как я рада вас видеть! — Ее голос звучит по-взрослому, и какая она высокая! Неужели ей уже четырнадцать? Как такое возможно?
— И я рад видеть тебя, Барбс. Как Джером? Летом приедет домой? — Джером сейчас в Гарварде, а его альтер эго — малограмотный Тайрон [17] , похоже, отбыл в неизвестном направлении. Когда Джером учился в старших классах и помогал Ходжесу по хозяйству, последний частенько наведывался в гости. Ходжес из-за этого не грустит — Тайрон так и остался подростком, — но без Джерома точно скучает.
17
Моя вина (лат.).
Барбара морщит нос.
— Приезжал на неделю, теперь снова уехал. Везет свою подругу, она откуда-то из Пенсильвании, на первый бал. Вам не кажется, что это расизм? Мне — да.
Ходжес не собирается развивать эту тему.
— Пожалуйста, представь меня своей подруге.
— Это Тина. Она раньше жила на Гановер-стрит, в квартале от нас. В следующем году хочет учиться в Чэпл-Ридж вместе со мной. Тина, это Билл Ходжес, он тебе поможет.
Ходжес немного наклоняется и протягивает руку белой девочке, которая сидит на диване. Тина поначалу сжимается в комок, но потом застенчиво пожимает его ладонь. А отпустив, начинает плакать.
— Не следовало мне приходить. Пит разозлится на меня.
Ох, черт, думает Ходжес. Берет из коробки на столе несколько бумажных салфеток, но Тине отдать не успевает: Барбара перехватывает их и вытирает подруге глаза. Потом садится рядом с ней на диван и обнимает ее.
— Тина, — строго говорит Барбара, — ты пришла ко мне и попросила о помощи. Это и есть помощь. — Ходжес изумлен тем, как она сейчас похожа на мать. — Ты просто должна повторить ему все, что рассказала мне.
Барбара поворачивается к Ходжесу:
— И пожалуйста, Билл, ничего не говорите моим родителям. И Холли пусть не говорит. Если вы расскажете моему отцу, он все передаст отцу Тины. Тогда ее брата действительно ждут неприятности.
— Пока не будем об этом. — Ходжес не без труда выдвигает из-за стола вращающееся кресло: просвет между стеной и столом небольшой, но он справляется. Не хочет, чтобы стол разделял его и испуганную подругу Барбары. Не хочет выглядеть директором школы. Садится, сжимает руки коленями, улыбается Тине.
— Давай начнем с твоего полного имени.
— Тина Аннетта Зауберс.
Зауберс. В голове звякает колокольчик. Эта фамилия ему знакома. Какое-нибудь давнее дело? Возможно.
— Что тебя тревожит, Тина?
— Мой брат украл деньги, — шепотом отвечает
— Да. — Ходжес кивает. Холли тоже могли показать по телевизору — она действовала не менее храбро, и ее хотели видеть, — но на том этапе жизненного пути Холли Гибни скорее хлебнула бы жидкости для очистки сточных труб, чем появилась бы перед камерами и отвечала на вопросы.
— Только Барбара сказала, что Джером в Пенсильвании и мне надо поговорить с вами, потому что вы раньше работали в полиции. — Тина смотрит на него огромными влажными глазами.
Зауберс, размышляет Ходжес. Да, конечно. Имени он не помнит, но фамилию забыть сложно, и он знает, почему звякнул колокольчик. Зауберс серьезно пострадал, когда Хартсфилд направил «мерседес» в толпу безработных, пришедших на ярмарку вакансий.
— Поначалу я собиралась поговорить с вами сама, — добавляет Барбара. — Так мы с Тиной решили. Чтобы, ну, прощупать почву и понять, готовы ли вы помочь. Но сегодня Тинс приехала ко мне в школу такая расстроенная…
— Потому что у него все стало хуже! — восклицает Тина. — Я не знаю, что происходит, но с тех пор как он отрастил эти глупые усы, ему хуже! Он говорит во сне — я слышу, — и он худеет, и у него вновь появились угри, и наша учительница по охране здоровья говорит, что причина этого — стресс, и… и… я думаю, иногда он плачет. — На ее лице изумление, словно она и представить себе не может плачущего старшего брата. — А вдруг он покончит с собой? Вот чего я действительно боюсь, потому что подростковые самоубийства — большая проблема!
Это тоже с охраны здоровья, размышляет Ходжес. И чистая правда.
— Она ничего не выдумывает, — вставляет Барбара. — Это удивительная история.
— Тогда давайте ее выслушаем, — предлагает Ходжес. — С самого начала.
Тина набирает полную грудь воздуха и начинает.
20
Ходжес сомневался — если бы его спросили, он бы так и ответил, — что печальный рассказ тринадцатилетней девочки может удивить его, не говоря уже о том, чтобы поразить, но он поражен, это точно. И он верит каждому слову: это слишком безумная история, чтобы ее выдумать.
К концу своего рассказа Тина заметно успокоилась. Ходжес с подобным уже сталкивался. Хороша исповедь для души или нет, но нервы она точно успокаивает.
Он открывает дверь в приемную и видит, что Холли сидит за столом, раскладывает на компьютере пасьянс. Рядом с ней пакет, в котором достаточно энергетических батончиков, чтобы прокормить всех четверых во время осады зомби.
— Заходи, Холс, — говорит он. — Ты мне нужна. И это прихвати.
Холли нерешительно входит, смотрит на Тину Зауберс и определенно успокаивается. Девочки берут по энергетическому батончику, и это еще больше успокаивает Холли. Берет батончик и Ходжес. Салат, который он съел на ленч, давно переварен, да и вегетарианский бургер был не слишком сытным. Иногда он грезит, как идет в «Мак» и заказывает все меню.