Кто стреляет последним
Шрифт:
— Не спеши с выводами, — проговорил Меркулов. — А сделай вот что. Поезжай в отдел кадров ГУВД, включи все свое обаяние и выясни, кто рекомендовал им Голышева. Приказ ясен? Действуй!
Турецкий вышел.
Не успел Меркулов углубиться в бумаги, как в дверях его кабинета появился Косенков. От его одежды явственно тянуло гарью, руки и часть щеки были в саже.
— Можно, Константин Дмитриевич? Александр Борисович куда-то уехал, а дело важное.
— Хоть бы однажды кто-нибудь
— Я только что с места происшествия…
— Это я носом чую. И с какого происшествия — тоже знаю. Хоть умылся бы. Гарью от тебя несет — как с пожара приехал.
— А там и был пожар, — объяснил Косенков. — Правда, небольшой, быстро потушили. Эксперты уверены: взорвали по радиосигналу.
— Ну и что же ты там обнаружил такого, что даже обычный твой сонливый вид сбило? — поинтересовался Меркулов.
Косенков выложил на стол конверт.
— Здесь — то, что было в карманах Мишурина: документы, права, немного денег. Но знаете, что я нашел в его брючном кармане, маленьком таком, ну, как говорят, в пистоне?
— Пока не знаю. Может, скажешь?
Косенков бережно достал из кармана пакетик, в какие обычно складывают вещественные доказательства, и протянул Меркулову. В пакетике была видна темная ампула, наполовину заполненная каким-то порошком.
— Вот. Я думаю, что это ампула, анализ которой делал профессор Осмоловский.
Меркулов вытряхнул ампулу из пакета, поглядел ее на свет, потряс, даже понюхал.
— Что это такое?
— Это вы у меня спрашиваете? — удивился Косенков. — Профессор Осмоловский три с лишним часа работал, чтобы определить.
— Вот что, — решительно сказал Меркулов. — Бери эту ампулу и лети в институт Осмоловского. Пусть сделают анализ.
— Может, Турецкий пусть съездит, — попробовал отказаться Косенков. — Его там все знают.
— Турецкий занят сейчас. А ждать нам недосуг.
— Но ампулу нельзя разрушать. Турецкий говорил. Клиент специально предупреждал, что от соприкосновения с воздухом свойства вещества меняются.
— Да и пусть меняются, — отмахнулся Меркулов. — Опыты проводить с ним мы не собираемся. Нам нужно просто знать, что это за вещество.
— Но… профессора же нет…
— Неужели ты думаешь, что в институте нет специалиста, который не сумеет сделать спектральный анализ? Не вскрывая ампулы — да, это, возможно, только Осмоловский и мог. А обычный… Бери машину и поезжай. Я позвоню директору НИИ, попрошу, чтобы они сделали быстро. А ты жди и с результатами — сразу ко мне!..
Минут двадцать Меркулов дозванивался в НИИ. Директор сразу вник в суть просьбы и сказал, что анализом займутся немедленно и вряд ли это займет больше получаса.
— Спасибо, — искренне поблагодарил Меркулов.
Прошло часа полтора, прежде чем появился Турецкий. Он опустился на стул и сухими ладонями крепко потер лицо, как бы сгоняя усталость.
— Драй-джину бы сейчас. А, Костя? Может, организуем?
— Не тяни. Узнал?
— Узнал. Замначальника отдела кадров сразу вспомнила: Голышева рекомендовали ей из ФСБ, начальник отдела. Она даже фамилию его записала. Я поехал к нему. Он тоже вспомнил: да, звонил, по просьбе знакомого.
— Кто же этот знакомый?
Турецкий помолчал и коротко ответил:
— Грошев.
— Все сходится, — констатировал Меркулов. — Да, сейчас бы драй-джину… Или просто водки.
— Что будем делать, Костя? Нужно идти к генеральному.
— Зачем?
— Ну, как? Просить санкции: на прослушку, наружное наблюдение.
— А тех санкций, что ты уже получил, тебе мало?
— Но ты же сам понимаешь: случай особый. Начальник РУОП! Слишком крупная фигура. Разве не так?
— Не даст, — коротко ответил Меркулов.
— Ты уверен?
— На шестьдесят процентов. Даже на семьдесят.
— Почему?
— Именно потому, что Грошев — слишком крупная фигура. А он — слишком молодой генеральный прокурор. И для него твоих предположений мало.
— Наших, — поправил Турецкий. — Какие же это предположения? Это — факты.
— Факты, не подтвержденные документально, — это всего лишь предположения. Не даст, — повторил Меркулов. — Может быть, и я на его месте не дал бы.
— А что бы ты сказал?
— А вот что: поработай-ка ты еще, дорогой товарищ Турецкий. И добудь хотя бы один достоверный, документально подтвержденный факт. И тогда приходи.
— Что ж, придется поработать еще, — согласился Турецкий.
Меркулов взглянул на часы.
— Что-то наш Косенков задерживается. Пора бы ему уже быть здесь.
Косенков появился через двадцать минут. Вид у него был не сонный, как обычно, не возбужденный, как после приезда с места происшествия, а скорее — чрезвычайно озадаченный.
— Сделали анализ? — спросил Меркулов.
— Сделали. — Косенков выложил на стол расколотую ампулу с остатками вещества в пакетике и лист бумаги с разноцветными, разной толщины линиями. — Вот это и есть спектральный анализ. Оказывается, у каждого материала эти линии свои. Как отпечатки пальцев у человека. По их сочетанию и определяется состав вещества.
— Так что же это за вещество?
— Редкоземельный металл литий. Самый легкий металл в мире.