Кто тебя предал?
Шрифт:
Дежурный фельдфебель в форме вермахта встал ему навстречу.
Оглянувшись, Каблак быстро сказал по-немецки:
— Я по срочному делу к господину Дитцу! Доложите!
Едва он переступил порог кабинета с большим портретом Адольфа Гитлера на стене, рассерженный донельзя гитлеровец в элегантном сером костюме бросился к нему навстречу с кулаками.
— Идиот! Я же раз и навсегда запретил вам появляться здесь. Только на конспиративной квартире. Ферботеи! Понимаете?
— Господин Дитц!
— Ваше появление здесь равносильно провалу! — G этими словами разгневанный Дитц посмотрел в окно на шагающего за решеткой милиционера.
— Я уже почти провален, пане шеф,— сказал смиренно Каблак.— И потому прошу выдать мне пропуск на легальный выезд из Кракова... Там формируется батальон Степана Бандеры «Нахтигаль». Лучше я буду в том батальоне, чем в советской тюрьме.
— А если я не выдам? — Воля ваша! Однако теперь, когда каждую минуту меня могут схватить, я не могу держать при себе эти ценные документы!
С этими словами Каблак достал из-за пазухи перевязанный носовым платком пакет и положил его на дубовый письменный стол. Несколько смягчась, Дитц спросил:
— Вас ист дас?
— То, что пане шеф поручили мне добыть! — не без бахвальства сказал Каблак, ухмыляясь.— Это новые советские укрепления на участке между Сокалем и Владимир-Волынском.— Каблак намеренно затянул паузу.-т Кроки их составлены с большим риском. Вся агентура по селам на линии Западного Буга набрасывала и уточняла эти данные. Двух наших боевиков «особисты» на месте пришили...
Дитц брезгливо развернул платочек и стал не без удовольствия рассматривать кроки укреплений.
— Что здесь? — показал он на топографический знак.
— По-моему, противотанковый ров. Он начинается у Корытницы...
Дитц спрятал пакет в сейф и сказал:
— Ну хорошо, герр Каблак. Я бы, конечно, не советовал вам уезжать отсюда именно сейчас, но если вы чувствуете приближение опасности... Да, а кто же в таком случае будет освещать район Нижних Перетоков?
— У меня был гость оттуда. Лицо духовное и вне всяких подозрений. А в помощь ему я отправил Верхолу. Он сам оттуда. Нелегал и знает, как связаться с вами. В случае моего отъезда вы будете получать от них информацию на обусловленной явке.
— Зеер гут! Слушайте внимательно, Каблак. Передайте краевому руководству украинских националистов:
поддерживать прямую связь с нами можно не только через меня. По Западной Украине, кроме моих референтов по переселению, разъезжают сейчас наши чиновники, которые руководят раскопками и отправкой в империю трупов немецких солдат и офицеров, павших в недавних боях с поляками. Сообщите, что это наши люди. Любая информация, переданная им, будет немедленно переслана центру абвера.
— Понимаю, господин Дитц! — послушно сказал Каблак.
— Новые доты вооружаются?
— Большинство укреплений от Полесских лесов до Перемышля включительно уже в основном готово к приему орудий тяжелых калибров и другого вооружения. Наша агентура из Тернополыцины сообщает, что Советы начали демонтировать старую линию укреплений за Збручом и Днестром и скоро перевезут это вооружение сюда. Вооружение укрепленного района в Каменец-Подольске уже погружается на платформы.
— Мешать! Всеми силами! Любыми способами, включая диверсии! — сказал Дитц и стукнул кулаком по дубовому столу.— Дайте такую команду агентуре.
— К сожалению, одними нашими силами...
— Какие еще вам силы нужны?
Желая доставить приятное Дитцу, Каблак по-военному щелкнул сапогами и отчеканил:
— Доблестные вооруженные силы Третьей империи, пане шеф!
— Ну, вы... Не вашего ума это дело... А куда вы подевали эту девицу, из-за которой у вас в университете, как это говорят русские, сыр и брот зажигался? Когда я был на именинах у доктора Панчишина, митрат Кадочный рассказал мне ваш план.
— Мы запрятали ее в надежном месте...
— С сердобольным капитаном, надеюсь, покончено?
— К сожалению...— Каблак замялся,— он только paнен. Верхола промахнулся...
— Что-о-о? — выкрикнул Дитц.— Как же вы это прошляпили?
В БОЛЬНИЦЕ
Пуля пробила кость правой ноги капитана Журженко. Кроме того, падая, он сильно ударился о медный кран. Фиолетовый синяк выступил у него под глазом. Осунувшийся, небритый, совсем другой человек смотрел на Садаклия. На тумбочке у кровати стояли кувшин клюквенного морса, букет цветов, лежали книги.
— То, что Каблак с Верхолой улизнули, лишний раз подтверждает наши предположения. С ними вопрос ясен,— рассказывал Садаклий.— То гуси меченые. Притом с большими хвостами. Такие визитные карточки побросали, ой-ой-ой! Но не хватает другого звена...
— Их сообщников?
Садаклий встал, посмотрел в коридор, не подслушивает ли кто их, и, вернувшись, сказал тихо:
— Иванны Ставничей.
— Так за чем дело стало? — удивился капитан.— Вызовите ее сюда или пошлите за ней машину в Тули-головы.
— Иванна исчезла. Бесследно. Понимаете? Кто-то вызвал ее сюда ложной телеграммой, якобы подписанной Юлей Цимбалистой. Юля этой телеграммы не отправляла... А вот и она, легка на помине!
— Скандал, товарищ капитан! — выкрикнула Юлька, вбегая в палату.— Еще гости пришли. Нагорит мне за вас от главного врача!..
— Послушайте, Юля,— остановил медсестру Садаклий,— вы твердо убеждены, что если бы Иванна собиралась уехать в Киев, то она забежала бы к вам?