Кукурузные человечки
Шрифт:
– Ладно, - неожиданно для себя дал он согласие. Тут же, однако, поправился: - Посмотрим.
Но Нинке и этого было довольно. Она соскочила со своей колоды и побежала к двери. Встала в солнечном прямоугольнике (волосы одуванчиком) и крикнула весело:
– А еще знаешь, что я умею? Я зла подолгу не таю - у меня карахтер такой! А ты не злопамятный? Пошли на улицу!
Драка
Хоть бы пожар, что ли, в Михайловке случился, думал Славик, выходя на улицу и всматриаясь в оба ее конца.
Никого из мальчишечьего народа за весь день он возле своего дома не видел. Будто все собрались в одном месте и готовятся к бою. Штаб разрабатывает план сражения, разведчики рыщут в расположении противника, на НП сидят самые зоркие.
Славик не хотел об этом думать, но приходилось. Вот и пытался представить, что в данный момент происходит. И все время трогал аппаратик в кармане джинсов. Глазастая Нинка это заметила.
– Потерять, видать, боишься? Дай мне. Я не потеряю.
– Пусть будет у меня. Там один-два кадра осталось - вдруг что-то интересное увижу?
– Лучше бы меня еще сфотал. Что у нас может быть интересного?
Гонцы явились, когда Славик и Нинка были во дворе. Они учили Полкана давать лапу, а тот не понимал, чего от него хотят, и на всякий случай лаял, требуя, однако, за это печенья. Бабушка вышла на крыльцо и позвала:
– Идите ужинать.
В этот самый миг у калитки возникли двое и поманили его к себе
– Ба, я сейчас.
Гонцы были Васек и Юрчик. Васек прошептал, оглядываясь на бабушку и насторожившуюся Нинку:
– Слышь, они скоро будут. Пойдешь?
– Пойду, - сказал Славик.
– Ба!
– крикнул он, для храбрости громче, чем нужно: - Я ребят провожу и вернусь.
Бабушка ему поверила, а Нинка - нет.
– Куда это вы его зовете?
– спросил она и направилась к калитке. Славик увидел в ее глазах взрослую тревогу.
– Я тебя, Васек, знаю, от тебя ничего, кроме плохого, не дождешься.
– Иди ты!
– отмахнулся от девчонки Васек и потянул Славика за рукав.
– Пошли.
– Не пущу!
– завопила Нинка и схватила "жениха" за другую руку.
– Ты что?
– зашипел на нее Славик.
– Они меня просили, чтобы я им каратэ показал. Отпусти сейчас же!
– Он же у нас тренер, - совестил Нинку Юрчик, - его люди ждут, а ты держишь за штаны, как маленького.
Еле Нинку уговорили: она осталась во дворе. Мальчишки втроем вышли на улицу. Славику - он шел посередине - хотелось оглянуться, но он себя пересилил.
Михайловцев ожидали на плоской низине близ дороги, на рукодельном стадионе. Здесь стояли двое кривоватых футбольных ворот без сетки. Неподалеку протекал ручей, заросший тростником и рогозом. Ребят было человек двенадцать. Четверо по очереди били по воротам, которые защищал вратарь. Остальные собрались в кучу и с жаром о чем-то разговаривали. Гонцы подвели Славика к ним. Мальчишки обернулись
– Вот он - надежда нации, - объявил Васек, подталкивая Славика вперед.
Генчик недоверчиво, будто до этого не видел, осмотрел его.
– Надо будет тех ребят предупредить, чтобы не кашляли сильно, - сказал он, - а то сдует с поля до драки, потом ищи его в камыше.
Общество дружно заржало.
– Слушай сюда, - перешел на деловой тон Генчик.
– У них Митяй первым пойдет, а от нас я выйду. Если он меня свалит, ты попробуешь его своей каратушкой. Если я его - начнется свалка. Тогда смотри, кому помочь, понял?
Славик кивал и... завидовал Генчикову мужскому, какому-то солдатскому бесстрашию. О драке, где его могут свалить наземь ударом кулака, он говорил спокойно, как о футболе! И все егоровцы такие. Неужели никто из них не боится? Те пятеро даже футбола не бросают, хотя через десять минут нужно будет выйти на свалку. Вот бы и ему так...
Малявка Юрчик тоже не боялся. Он ходил от одного к другому, что-то говорил, смеялся, размахивал руками, показывая, как будет драться.
Егоровцы снова сгрудились вокруг Генчика; Славик стоял чуть поодаль, один. Генчик оглянулся, увидел его, подошел.
– Не трусь, горожан!
– И хлопнул Славика по плечу.
– Позапрошлый раз мы их, в прошлый - они нас, теперь наш черед побеждать!
– У Генчика не было верхнего зуба, и Славику ужасно хотелось спросить, сам ли он выпал или выбили в драке.
Хотел спросить, но не успел, потому что с дерева у дороги донеслось:
– Иду-ут! Иду-ут!
Бойцы повернулись лицом к противнику. Вратарь, поймав последний мяч, аккуратно прислонил его к стойке ворот и отряхнул руки. Пятерка футболистов присоединилась к своим.
Через каких-то десять минут с дороги вниз скатилась группа. Тоже примерно, человек из двенадцати.
Михайловцы приближались, и вот один из них стал группу опережать.
– Митяй, - прошелестело среди егоровцев, - Митяй.
Славик вгляделся и понял, почему Митяя выставили вперед. Роста он был небольшого, но с широченными плечами. Шел он набычившись, кулаки сжав, круглую голову с коротехоньким белесым чубчиком в плечи спрятав. Это был таран. Сейчас он ударит в стену егоровцев, и та рухнет...
Генчик - высокий и тоже широкоплечий, но, конечно, не такой, как Митяй, - оторвался от своих и пошел Митяю навстречу. Славик перестал дышать.
Кто-то больно толкнул его в спину.
– Забыл, что тебе говорили? Иди!
– Славик узнал по голосу Юрчика.
Сделав шаг на непослушных ногах, наш каратист обо что-то споткнулся и чуть не упал. Все-таки к заводилам приблизился, встал неподалеку.
– Тебе в прошлый раз мало попало, что ты опять вышел?
– так начал баталию Митяй.
– У тебя, видать, тоже короткая память, - ответил Генчик.