Чтение онлайн

на главную

Жанры

Культура древнего Рима. Том 1
Шрифт:

Как уже упоминалось, эпиграфический материал не подтверждает мнения о том, что римская религия перестала удовлетворять потребности людей. Множество индивидуальных посвящений тому или иному римскому божеству с обетами и благодарностями за исцеление, избавление от опасности, освобождение от рабства, сделанных «вследствие видения», «сна», «по приказу бога», показывает, что присутствие наиболее чтимого божества ощущалось верующим постоянно, значит, его потребность в общении с богом удовлетворялась, причем не в результате соблюдения сухих ритуальных предписаний, а именно в результате соответствующего эмоционального настроя. Он поддерживался множеством освященных мест — loci (алтарей, часовен, храмов), значительную часть которых верующие на свой счет, своим трудом сооружали и украшали коллективно или индивидуально, а также праздниками, различными обрядами (большое место среди них по-прежнему занимали различные очистительные обряды, жертвоприношения, совместные сакральные трапезы), отправлением верующими различных неофициальных и полуофициальных жреческих должностей (ministri, magistri, antistites, sacer-dotes) [106]

при местах культа, в фамилиях, коллегиях, селах, пагах, городах.

106

Например, греческая надпись из Козы пророка (profetes) бога Гелкоса медппка Аоасканта. См.: Saladino. Tnscrizioni del terril- rio di Cosa. — Epigraphica, 1977, № 39 В статье собраны другие аналогичные надписи.

И все же, хотя тезис об упадке традиционных римских божеств и культов и замене их восточными не подтверждается, в религиозной жизни Империи происходили значительные и все усиливавшиеся изменения, наметившиеся уже в конце Республики, но постепенно приобретавшие все большее значение.

Обусловливались они многообразными процессами, шедшими во всех сферах жизни государства. В сферу влияния римской культуры оказались втянутыми огромные массы людей с различными формами общественной организации, остававшимися неизменными или претерпевавшими большие изменения. Резко возросла мобильность населения. Люди знакомились с новыми для них идеями и представлениями, осваивали новые языки. Племена, прежде не имевшие письменности, научались писать по-гречески и по-латыни, a там, где письменность уже существовала, она приобрела гораздо более широкое распространение. Простые люди могли теперь посвящать надписи богам, эпитафии умершим, читать написанную по-латыни и по-гречески литературу, доводившую до них в упрощенном виде идеи философов и религиозных проповедников. Вместе с тем обострявшиеся социальные противоречил углубляли и разрыв в идеологии отдельных классов, сословий, статусов. Рост экономической зависимости большой части населения от богатых и влиятельных собственников и политической зависимости всех от императоров и их военно-бюрократического аппарата сопровождался усилением идеологического нажима. Все власть имущие, начиная от императора и кончая хозяевами рабов и колонов, патронами клиентов, требовали лести, почитания, молитв за их благополучие на земле и блаженство за гробом.

Для воспитанных на основополагающей для них идее свободы римлян, греков и тех, кто впитал их культуру, со всей остротой встал вопрос, как примирить эту идею с реальным положением вещей. А такая задача, казавшаяся неразрешимой земными средствами, предполагала обращение к силам неземным, более могущественным. Другим, тесно связанным с предыдущим и не менее острым являлся вопрос о происхождении вла, И хотя, как мы видели, уже при Республике процветание негодяев и несчастья хороших людей вызывали сомнение в провидении богов, тогда вопрос о зле в мире особого внимания не привлекал. Видимо, это объясняется тем, что зло связывалось с какими-то вполне реальными причинами — «порчей нравов», корыстолюбием и честолюбием знати, отстранением народа от участия в управлении государством, и жила надежда, что так или иначе, борьбой или реформами, эти причины можно будет устранить, восстановить справедливость и «золотой век». Теперь, по принятой Августом и развитой его преемниками версии, «золотой век» и царство справедливости уже наступили, бороться стало незачем и не для чего. Поиски причин зла и методов борьбы с ним из сферы социально-политической были перенесены в сферу надземную, космическую, т. е. религиозную.

Наконец, большую роль играло дальнейшее разложение «римского мифа». В правление Августа он получил свое окончательное оформление в «Энеиде» Вергилия и «Истории» Тита Ливия, и вместе с тем была выдвинута версия, что миссия Рима наконец достигла своего завершения. Рим и посланный богами Август подчинили к их же благу все народы своей власти, и во всем «круге земель» установились изобилие, процветание и счастье на вечные времена, ибо вечен Рим и непобедим Август. Эта идея стала краеугольным камнем всей последующей официальной идеологии и пропаганды. Но если при Августе многие в нее искрение верили, то со временем сторонников у нее становилось все меньше, а у многих, так или иначе страдавших от существующего строя, она вызывала более или менее осознанный протест. К тому же само понятие «Рим» все более обращалось в некую фикцию. Огромный город с его разноплеменным, принадлежавшим к разным классам, сословиям, статусам населением, контрастами роскоши и нищеты, власти и подчинения ничем уже не напоминал общину более или менее равных граждан, в которой возник «римский миф» со всеми его этическими и религиозными компонентами. Римские граждане теперь были рассеяны по всей империи, и чем дальше, тем больше становилось среди них провинциалов, которые, приняв римские имена, научившись с грехом пополам писать по-латыни, поклоняясь римским богам и обожествленным императорам, считая себя римлянами, стоящими гораздо выше Перегринов, на деле оставались носителями традиций своих племен и народов и никогда не бывали в Риме.

В таких условиях коллектив римских граждан никак не мог оставаться высшей инстанцией одобрения или осуждения, источником общественной и личной этики, глубокой, с детства, привитой потребности служить родине. Сама идея родины как неразрывной общности сограждан, несмотря на все попытки ее поддержать, тускнела. Источником этики и ее блюстителем становится мир богов. От них стали ждать награды и наказания за соблюдение или нарушение моральных норм. Соответственно боги, так сказать, из внешнего фактора становятся внутренним. Всеобщей становится вера в Гения как искру божества, живущую в человеке, в божественность человеческой души, родственной богам, которые знают благодаря ей не только поступки, но намерения, мысли людей, приобретавшие все более важное, самостоятельное, независящее от поступков значение [107] .

107

Любопытно,

что этот момент отразился и в право. Так, например, при Империи даже не осуществленное намерение раба бежать делало его беглым, тогда как, если он некоторое время отсутствовал, но бежать не намеревался, он беглым не считался. См. ниже, гл. 3.

Упомянутые факторы действовали во все время существования Римской империи. Но с особой силой они стали проявляться в ходе «кризиса III века», когда окончательно подорванной оказалась вера в «золотой век», «непобедимого императора», «вечный Рим», когда города, еще хранившие традиции античной гражданской общины, стали хиреть, a на смену составлявшим опору принципата, более или менее романизированным муниципальным слоям стала приходить из глубин провинций и из-за их границ новая знать, связанная с иными, отличными от античных, традициями. Все это и определило пути, по которым шла римская религия или, вернее, религии населения Римской империи, а также их место в общей культурной жизни того времени.

Наиболее заметным внешним фактором в ее истории было установление со времен Августа императорского культа. Как уже говорилось, ничего принципиально нового он не внес: обожествление римских государственных деятелей уже намечалось, в восточных провинциях культ царей был обычен, и обожествление вождей и царей было хорошо известно в ряде западных провинций (памятники такого культа известны в доримской Испании, доримской Галлии, в H y мидии и Мавритании, где были обожествлены цари Масинисса, Миципса, Юба, Гулусса, Гиемпсал [108] . Очень древними были, как мы видели, культ Гения главы фамилии и его превращение после смерти в бога для своих детей. Август же как «отец отечества» при римской склонности отождествлять государство с огромной фамилией, а фамилию с маленькой республикой, естественно, мог претендовать на отношение к себе граждан, аналогичное отношению членов фамилии к ее отцу. Плиний Старший, писал, что «бог — это помощь человека человеку», которая открывает путь к вечной славе; таким путем идет Веспасиан, a воздавать благодарность благодетелям и возводить их в число богов — древнейший обычай (N. Н., II, 5).

108

Charles Picard G. Les religions de l'Afrique antique. P., 1964, p. 17–20.

Новой была стройная организация и массовый характер созданного Августом и развитого его преемниками культа. Привязанность плебса к запрещавшимся сенатом компитальным коллегиям была учтена Августом, сумевшим с обычным для него мастерством социальной демагогии и якобы удовлетворить желания плебса, и вытравить из компитальных организаций мятежный дух, поставив их на службу новому режиму. Во всех 265 кварталах Рима, а также в италийских городах из числа плебеев, вольноотпущенников и рабов избирались магистры и министры компитальных Ларов и Гения Августа. Они обслуживали и организовывали посвященные этим божествам празднества и церемонии, сооружали святилища, алтари, статуи, оборудовали места собраний и общих трапез. Иногда этот культ непосредственно сменял прежние официальные культы городов, например Меркурия и Маи в Помпеях, обслуживавшийся выходцами из той же среды.

В провинциях, насколько мы можем судить по относящейся к 12 г. надписи, регулировавшей культ Рима и Августа в Нарбонне, к его отправлению привлекалась и местная знать (всадники), и вольноотпущенники. Само собой разумелось, что после смерти Август станет богом. Характерна метрическая надпись примипилария Л. Аврелия Руфа, посвященная, видимо, наследникам Августа, Гаю и Луцию Цезарям, как Героям, которые будут править землей, когда время призовет Августа стать богом и он обретет жилище на небе, откуда будет управлять миром (CIL, X, 3757). Когда Август умер и был причислен к богам, его культ приобрел еще более широкое распространение. Помимо официальных храмов и коллегий, среди высшей знати создавались частные товарищества для отправления его культа. Инициаторами в этом плане выступали и города. Так, в декрете, принятом в городе Форум Клодия в 18 г., устанавливался порядок жертвоприношений и угощения народа у алтаря Августа в дни рождения его, Ливии Августы и Тиберия, в годовщину избрания Тиберия великим понтификом. Сооружение алтаря, статуй и устройство трапез для народа совершались за счет декурионов (CIL, XI, 3303). Число храмов Августа умножалось и в провинциях, где они по особому, испрошенному дозволению сооружались и при его жизни. Клятва Юпитером и Августом или его Гением стала официально считаться самой священной, ее нарушение приравнивалось к оскорблению величества и святотатству, два преступления, вскоре слившиеся в одно, жестоко каравшееся. После смерти Ливии культ стал воздаваться и ей.

При преемниках Августа одни (те, кого сенатская оппозиция считала «тиранами») уже при жизни претендовали на божеские почести, другие довольствовались культом своего Гения и Рима в ожидании посмертного апофеоза. Последний, однако, был уделом лишь тех, кто заслуживал одобрения своего преемника и сената, утверждавших апофеоз. Но пока император правил, он считался если и не богом, то существом божественным, избранником богов. Дион Хрисостом в своих речах о царской власти утверждал, что хороший царь посылается на землю Зевсом, дабы править людьми и о них заботиться (I, 12). Сам Зевс избирает его как своего сына и учит искусству управления (IV, 18; 31). Сравнивал он положение царя и с положением Солнца, прекраснейшего из всех богов (III, 81–82). Впоследствии отождествление императора с Солнцем стало одним из элементов официальной идеологии. Императоры III в. изображались в короне из лучей, солярные культы пользовались их особым покровительством, а Аврелиан пытался сделать культ Солнца Непобедимого главным культом государства: на монетах чеканились изображения этого бога как «спутника» и «хранителя» императора, «как господина Римской империи» (dominus imperii romani). Соответственно приобрела популярность версия (особенно полно представленная в «Сатурналиях» Макробия) о тождестве всех богов с Солнцем.

Поделиться:
Популярные книги

Метаморфозы Катрин

Ром Полина
Фантастика:
фэнтези
8.26
рейтинг книги
Метаморфозы Катрин

Вечная Война. Книга V

Винокуров Юрий
5. Вечная Война
Фантастика:
юмористическая фантастика
космическая фантастика
7.29
рейтинг книги
Вечная Война. Книга V

Генерал Скала и сиротка

Суббота Светлана
1. Генерал Скала и Лидия
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
6.40
рейтинг книги
Генерал Скала и сиротка

Сумеречный Стрелок 3

Карелин Сергей Витальевич
3. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный Стрелок 3

Студент

Гуров Валерий Александрович
1. Студент
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Студент

Наизнанку

Юнина Наталья
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Наизнанку

Кодекс Охотника. Книга XVII

Винокуров Юрий
17. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XVII

Кукловод

Злобин Михаил
2. О чем молчат могилы
Фантастика:
боевая фантастика
8.50
рейтинг книги
Кукловод

Наследник с Меткой Охотника

Тарс Элиан
1. Десять Принцев Российской Империи
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Наследник с Меткой Охотника

Восход. Солнцев. Книга IV

Скабер Артемий
4. Голос Бога
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Восход. Солнцев. Книга IV

Я снова граф. Книга XI

Дрейк Сириус
11. Дорогой барон!
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Я снова граф. Книга XI

Егерь

Астахов Евгений Евгеньевич
1. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
7.00
рейтинг книги
Егерь

Кодекс Охотника. Книга ХХ

Винокуров Юрий
20. Кодекс Охотника
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга ХХ

Возвышение Меркурия. Книга 16

Кронос Александр
16. Меркурий
Фантастика:
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Возвышение Меркурия. Книга 16