Куплю свадебное платье
Шрифт:
Прораб Хренков не отличался красотой, но выглядел неплохо. В былые времена под ручку с женой Милой любил прохаживаться вокруг дома, заходить в придорожные магазины и рассматривать ассортимент товаров. Последние же шесть лет практически не просыхал, запой сменялся еще более сильным запоем, хотя надо отдать должное — при этом работал, не забывал в подпитии, где находится дом, и умудрялся оставаться живым и весьма здоровым. То, что прораб Хренков злой человек, было видно без микроскопа: глядел он очень нехорошо, и если шел мимо, то задевал и словом, и взглядом и мог толкнуть и пообещать убить, невзирая на личности и прочие почетные грамоты и благодарные
Причиной шестилетних запоев прораба стало одно незначительное на первый взгляд событие: в ту пору Хренков еще гулял под ручку с женой Милой и радовался, как умел, подрастанию дочки Светланки, которая была вылитая прораб Хренков в детстве.
Ровно шесть лет назад Вениамин Вениаминович как-то выносил мусор и обратил внимание на странное проявление чужой жизни. Соседка Нина Ивановна, женщина с кругленьким лицом и фигуркой, на которой отдыхали глаза, вдруг необыкновенно похорошела…
Нина Ивановна в тот день и час тоже выносила мусор в красном пластиковом ведре и прошла, напевая, мимо прораба к мусоропроводу за угол лестничной площадки. Одета она была в короткий халат, подпоясанный на полненькой талии кушаком, и в какие-то смешные пушистые шлепки…
Нина Ивановна прошла мимо, поздоровалась, открыла дверь, и непонятно отчего застывший на месте со своим мусором прораб вдруг увидел в глубине 56-й квартиры, куда вошла и быстро закрыла дверь соседка Нина, загорелый торс какого-то мужчины, видимо, гостя или даже не гостя. Гости, как известно, по чужим квартирам голые не бродят и не улыбаются так…
В общем, случайно, при выносе объедков, Вениамин Вениаминович Хренков стал свидетелем чужой страсти и даже, если хотите — счастья.
Странно… Ведь до этого дня прораб свою соседку благополучно не замечал, не интересовался ею и даже игнорировал. Так, здоровался, знал, что она мать-одиночка, воспитывает альбиноса-дауна, весьма несобранного мальчика, работает от случая к случаю из-за этого и не шикует.
И вдруг — словно обухом по голове! Мимо него в трех сантиметрах прошла пленительная, желанная женщина, и за дверью квартиры ее ожидал отвратительный белозубый и мускулистый любовник в одних плавках… Вениамин Вениаминович очень мало увидел за секунду в проеме 56-й квартиры, но заскрипел зубами так, как обычно скрипят владельцы лотерейных билетов, у которых не сошлась всего одна цифра до заветного выигрыша — бензопилы «Урал» или джипа «УАЗ» в экспортном варианте.
Казалось бы, какая ему до чужой любви разница? Ничего общего и никогда, но… эффект неожиданности сыграл роковую роль — и Вениамин Вениаминович влюбился! В тот самый миг, как она закрыла перед его носом дверь, так и закипел!
Нина Ивановна, естественно, продолжила жить, ни сном ни духом об этом не ведая, а прораб еще долго стоял на площадке шестого этажа и ждал прекрасного явления — Нины Ивановны в халате и с ведром.
В общем — черт знает что! Хотя понять можно.
И — началось (шесть лет назад, естественно).
С хорошего — с мечты. Вениамин Вениаминович стал мечтать, как он станет любовником Нины Ивановны, и это были очень смелые и подробные мечты, в основном о том, как он снисходит до этой шалавы Нины Ивановны и как она благодарна ему за это.
В общем, целую неделю прораб не спал — грезил и на седьмой день очень сильно избил родную жену, которая, ни о чем не подозревая, тихонько спала под боком у стеночки… Ведь мечты, как известно, исполняются только в сказке про Золушку, ну и еще в
В то лето Нина Ивановна чуть-чуть — и вышла бы замуж за Андрея из соседнего подъезда, который влюбился в нее так сильно и всерьез, что даже решил жениться, несмотря на разницу в возрасте, пусть и небольшую, сына и ненависть своей мамы, которая изрыгала на возможную невестку Ниночку клубы проклятий и прочего дыма.
В общем, такое бывает сплошь и рядом. У людей — любовь, и никому они не мешают. Но отчего-то у окружающих, которые сами живут через пень-колоду и лучше бы разгребли завалы в собственной жизни, к этой любви возникает такая зависть, что они бросают все свои дела и кидаются на нее, как на амбразуру Матросов.
Просто кошмар какой-то, но такое бывает, да.
Нина Ивановна благодаря своему тогдашнему возрасту, тридцать лет все-таки не двадцать, душевному покою и равновесию, которому можно позавидовать, только пожимала плечами на, казалось бы, не относящихся никак к ее жизни людей. А что? Дверь закрыл — и живи дальше. Андрей уже переехал к ней, несмотря на речитативы мамы: родит она тебе, Андрюша, еще трех олигофренов, имей в виду, у ней все зубы в коронках, как ты с ней, сынок, целуешься?!
С Ниночкой было настолько хорошо, что больше никуда не хотелось. Посмотришь на нее, протянешь руку… Хорошо. И тут в историю вмешался прораб. Он начал с простого — подошел к Андрею, когда тот мыл служебный «Порше» у подъезда, и мимоходом спросил:
— Ну, что-о?! Трахнул Нинку? На триппер еще не налетел? А вот я…
В общем, участковый Сазанчук видел из опорного пункта, как Елкин из третьего подъезда надел ведро на голову Хренкова из второго подъезда и стукнул по ведру кулаком, после чего Хренков упал в кусты рядом с детским грибком-песочницей. И, не отходя и не откладывая, провел воспитательную беседу с обоими мужчинами и уже дома, рассказывая жене об увиденном, пророчески шепнул, засыпая:
— Сердечко мое, чую, тут одним мордобоем дело не обойдется…
И угадал, как всегда. На следующий день, точнее — утро, служебный «Порше», на котором Андрей возил начальство в фирме «Ариадна», был обстрелян тремя кирпичами, которые упали откуда-то с крыши, и один из них повредил Андрею голову.
— Почему вы сцепились? — спросила Нина Ивановна у Андрея уже днем, когда «Порше» благополучно отогнали и начали латать. — Зачем ты вчера дал ему по башке?
— ………
— Ну, ладно, — примирительно сказала Нина Ивановна. — Андрюш, я тебе посоветую и попрошу, считай, что этого дурака на свете нет, не замечай его, если уж он разозлил тебя, то, конечно, ты был прав.
А сама стала присматриваться к соседу, на которого раньше внимания не обращала. И где-то на третий день поняла — у мужика «гон», как у сухопутного оленя, хотя до оленя ему… Каждый вечер Вениамин Хренков дожидался ее на лестнице, курил, и только Нина Ивановна выходила — вскакивал, улыбался, пытался заговорить, бросая туманные фразы:
— Как оно, а? — И становился так, чтобы выгодно подчеркнуть свой рост и стать, и: — Нина Ивановна, какая ты свежая. Да!.. Если что нужно — я всегда!..
Если же Нина Ивановна шла вместе с Андреем, кидался между ними так, что отсекал Андрея, и топтался со своим мусором туда-сюда, и — ни слова!.. В общем, Нина Ивановна поняла, что сосед, до этого никак себя не проявлявший, выказывает крайнюю степень озабоченности ее персоной, но — почему? — возмутилась она, ведь никаких авансов она Вениамин Вениаминычу не давала!