Лачуга должника
Шрифт:
– Это не наша техника,- сказал вдруг Валик.- Это совсем не наше.
Таинственная трубка, вытянувшись из ямы примерно до уровня наших плеч, перестала расти. Цвет ее изменился на ярко-синий. Вокруг нее обвилась лиловатая световая спираль. Затем из-под земли послышался короткий щелчок, и на конце трубки возник небольшой радужный диск, по краю которого прорезались желтые зубчики, похожие на лепестки; они то сокращались, то увеличивались - будто дышали. Потом мы услышали бесстрастный и чистый голос:
"ВНИМАНИЕ! СЛУШАЙТЕ. ПОНИМАЙТЕ. ЗАПОМИНАЙТЕ.
Прикосновением лопаты к реагирующей трубке вы привели в действие контактную систему автономного агрегата. Агрегат не взрывоопасен,
Агрегат заложен в почву вашей планеты научно-экспериментальной экспедицией с планеты (неразборчиво, одни гласные) четыреста пятьдесят восемь тысяч сто тридцать шесть лет сто сорок пять суток одиннадцать часов девятнадцать минут тридцать две секунды тому назад по земному времени. Глубина заложения, с учетом последующих наслоений, программирована на обнаружение агрегата разумными существами, владеющими металлическими орудиями труда.
В агрегате хранится сосуд с жидкостью, которую следует разделить на шесть равных доз и принять внутрь шести обитателям вашей планеты. Одна доза экстракта дает возможность живому млекопитающему, вне зависимости от его роста и веса, прожить один миллион лет, не более. От ядов, инфекций, катастроф, физических и психических травм экстракт не предохраняет. На пожилых омолаживающего действия не оказывает, фиксируя их в том возрасте, когда они приняли дозу. Принявшие экстракт в молодом возрасте, дожив до зрелого, стабилизируются и далее не стареют. По наследственности свойства экстракта не передаются.
Прием экстракта не накладывает на долгожителей никаких моральных, юридических, практических обязательств по отношению к иномирянам. Право распределения экстракта принадлежит тому, кто первым коснулся металлом реагирующей трубки. Экстракт следует принять внутрь не позже сорока семи минут двадцати трех секунд после извлечения сосуда из супергерметического контейнера. ЖДИТЕ ПОЯВЛЕНИЯ АГРЕГАТА".
Голос умолк. Радужный диск погас. Трубка стала быстро укорачиваться, уходя вглубь, затем скрылась под комками глины. Мы стояли и молчали. Суть дела дошла до всех, и текст мы все четверо запомнили назубок; даже сейчас помню дословно. Не сомневаюсь, что тут имело место и какое-то особое воздействие агрегата на наши центры памяти.
– И ведь это не розыгрыш!
– прервал молчание Валик.- Спасибо вам, родные инопланетники!
– Значит, всех соседей переживем. Сподобились!..- задумчиво произнесла тетя Лира.
– Всю жизнь мне не фартило, зато теперь во какой фарт попер!
– глухим, прерывающимся голосом сказал дядя Филя.- Только бы не упустить…
– Но теперь уж, Филимон, от зелья своего воздерживайся!
– вмешалась тетя Лира,- Слыхал: "…от ядов не предохраняет!" Теперь раз в сто лет будешь выпивать, в день рождения. А так - ни стопочки, ни рюмочки!
Из-под земли послышался глухой гул. Почва под ногами у нас заколебалась. Дно ямы набухло, вспучилось, как волдырь, потом этот волдырь прорвался, и из глубины стал вырастать чешуйчатый металлический баллон, закругленный на конце. Затем показались короткие лапы из того же металла - лапы, торопливо роющие землю. Чудище перевалило через борт ямы и, осыпая вниз комья земли, выползло на лужайку. Теперь оно неподвижно стояло на своих шести парах конечностей. Длина его составляла метра два, высота - сантиметров семьдесят. По телу его пробегали светящиеся радужные спирали. Их вращение все убыстрялось, и вдруг все шесть пар цепких лап пришли в движение, причем три пары как бы пытались шагать в одну сторону, а три остальные - в другую. Вследствие равновесия сил агрегат оставался на месте, только весь дрожал. Затем в середине его возник поясок зеленоватого огня - и вот чудище распалось на две части, конечности его замерли. На траву вывалился прозрачный цилиндр размером с ведро, наполненный какой-то студенистой массой. Сквозь эту массу виднелись очертания синего сосуда конусообразной формы.
– Непонятная укупорка,- проворчал дядя Филя и, нагнувшись, осторожно постучал по прозрачному цилиндру согнутым пальцем. Послышался глухой звук.
– Надо вскрывать! Время-то бежит!
– прошептал Валик. Вспомнив, что в руке у него ножницы, он с силой ударил ими по посудине. Они отскочили от оболочки с железным взвизгом, не оставив на ней и царапины.
– Постойте, а что, если нажать вот на это красное пятнышко,- предложил я.
Валик приложил палец к красному кружку у основания цилиндра. В тот же миг по контейнеру пошли трещины, он распался, и на траву вывалилась студенистая масса. И студень этот, и осколки цилиндра начали испаряться у нас на глазах. Дядя Филя расстегнул пуговки на правом рукаве ковбойки, натянул рукав на ладонь, осторожно поднял синий сосуд емкостью с литр. На узкой его части виднелась риска, а у самой вершины конуса алел четкий кружок.
– Все понятно!
– заявил дядя Филя.- Лариса, Валентин, пошли в дом!
– В голосе его послышались резкие, не то командные, не то собственнические нотки. Раньше он никогда так не разговаривал.
– Постой, Филимон!
– встрепенулась тетя Лира.- Надо бы всю эту механику убрать, а то разговоры в поселке пойдут. Хорошо бы все это в яму обратно…
Но прятать эту механику не потребовалось. Внезапно и бесшумно обе части чудища вновь сдвинулись вплотную, и сразу же агрегат охватило огнем.
– Во! Само себя жгет!
– радостно прошептал дядя Филя.- До чего же культурно они это придумали!.. Ты, Павел, последи, чтоб от него чего-нибудь тут не загорелось.
Они направились к дому. Впереди осторожно, будто по льду ступая, шел дядя Филя, держа в далеко вытянутой руке синий сосуд. За ним шагала тетя Лира. Валик замыкал шествие. На меня они даже не оглянулись.
Агрегат пылал густым пламенем. Слышались треск и хруст. Корежилась оболочка, какие-то бесчисленные разноцветные кубики и призмочки вываливались на траву и уничтожались огнем. Пламя, взметываясь, обволакивало нижние ветви березы. Но странно: листья на ветвях не сгорали, даже не желтели.
Я подошел к огню совсем близко. От него не веяло жаром. Тогда я сунул руку прямо в пламя - и озноб пробежал у меня по спине. Пламя не жгло, даже не грело. Оно было холодное - будто я сунул руку в окошко сырого подвала.
XVIII
Агрегат сгорел. Ни пепла, ни золы не осталось, и даже трава не изменила своего цвета. Только там, где топтались лапы чудища, на дерне виднелись темные порезы и рваные вмятины.
И ведь все это не во сне, думал я. Это не бред, не коллективный психоз. Это наяву, наяву!.. Сейчас там идет дележка бессмертия; ведь миллион лет - это почти бессмертие… Ну, три дозы ясно кому - дяде Филе, тете Лире, Валику. Родители Валика выпадают из игры - они в дальней поездке. Значит, свободные дозы будут даны Гладиковым, мужу и жене. Они живут через три участка, они очень дружат с Бываевыми. А может быть, дядя Филя выскажется в пользу других кандидатов на бессмертие - он очень уважает Колю Рамушева и его жену Валю; они живут через пять домов… А может быть… Я перебирал возможные кандидатуры, порой включая и себя. Еще я размышлял о том, почему иномиряне дали такой жесткий срок для приема экстракта. Наверно, для того, чтобы бессмертие досталось тем, кто имеет непосредственное отношение к нашедшему агрегат? Несомненно, это эксперимент. Через сколько-то времени они вновь посетят Землю и проверят результаты. Если опыт окажется удачным, они дадут бессмертие всем людям.