Лечить или любить
Шрифт:
Муж ходил на работу и тем спасался, не без удовольствия переложив психологическое и материальное обустройство очагана плечи жены. Анжелика безропотно несла основную тяжесть, отказывая себе в отдельных удовольствиях и фактически отказавшись от своей личности, растворив ее в системе. А вот сыновья — каждый отдельная личность! — когда чуть-чуть подросли, начали бунтовать. Каждый по-своему: сильный, смышленый и агрессивный Леша — открыто и яростно, мечтательный и слабый фантазер Саша — скрытно и исподтишка.
Что же делать Анжелике? Неужели отказаться от мечты о счастливой и дружной семье и жить «всем врозь»? Разумеется, нет!
Ведь
Лешу отдали на бокс и в кружок ракетно-космического моделирования — он очень любит все «подвзрывать». Драться с Сашей ему теперь неинтересно, ведь он же взрослый и знает «приемы». Да и у тренера по этому поводу жесткая позиция. Саша ходит в тот же Дворец детского творчества, но в театральный кружок. У него внезапно открылся дар перевоплощения. Днем Саша специально смотрит эстрадные передачи, чтобы придумать, кого он вечером будет показывать семье. Его пародии бывают такими смешными, что Леша с папой хохочут и не могут остановиться. «Домашняя» Анжелика так и не решилась пока выйти «в люди». Но на сайте любителей отечественного фэнтези она завсегдатай и по секрету призналась мне в том, что сама начала писать роман… — исторический и про любовь — и написала, между прочим, уже три главы. Муж заинтересовался и ждет продолжения…
Глава 55
Спорный ребенок
— Как умный, интеллигентный, творческий человек, член Союза писателей, вы, конечно, меня поймете и в этой нелепой ситуации будете на нашей с сыном стороне…
Я пожала плечами и окинула взглядом хорошо выбритого мужчину лет сорока с небольшим, в дорогом, но несколько мешковато сидящем на нем костюме.
Его ход был ошибочным, несмотря на то, что он явно готовил свою вступительную фразу заранее и в соответствии с каким-нибудь руководством а-ля Дейл Карнеги. Как же можно заранее прогнозировать, на чьей стороне я окажусь? Впрочем, мужчина откровенно нервничал, и это вполне объясняло его неловкость.
— Ваш сын ждет в коридоре?
— Нет, нет, — поспешно ответил мужчина, — я подумал, что нет смысла тащить сюда ребенка, подвергать его излишнему стрессу, мы с вами сами, как интеллигентные люди… Тем более что вот, — мужчина достал из кейса весьма увесистую папку. — Я принес все медицинские заключения и обследования… Мальчик очень впечатлительный, у него нестабильность нервной системы, синдром дефицита внимания, вы же понимаете, вы сами книгу об этом писали… Вы, конечно, знаете профессора Введенского? Главного невропатолога города? Он нас консультировал, когда Родиону было два годика… А Анна Ильинична Гузман? Прекрасный человек, доктор наук, автор методических рекомендаций, светило в педиатрии, бывает у нас дома регулярно… Вы, разумеется, слышали о ней?
— Я, к сожалению, не знаю ни профессора Введенского, ни доктора Гузман, но с их заключениями непременно ознакомлюсь. Но… в чем дело-то?
Мне хотелось увести мужчину с намеченного им русла разговора, ибо оно казалось мне не слишком конструктивным. Но не тут-то было.
— Скажите, вы ведь согласны с тем, что главное определяющее
В какой-то момент я даже заслушалась, честное слово. Среди моих клиентов не так уж часто встречаются люди, которые могут свободно говорить на канцелярите. Но — хорошего понемножку…
— Неплохо было бы все-таки ввести меня в курс реальных событий в вашей конкретной семье, ибо Лев Толстой в начале своего гениального романа «Анна Каренина» высказался и об этом…
— Да, да, конечно, простите, — он бледно улыбнулся. — Дело заключается в том, что от меня ушла жена.
— Сочувствую. Но это — увы! — случается. Дальше?..
— Она существенно моложе меня. Но я дал ей все. Она приезжая — вы понимаете? И дело не в деньгах, хотя их тоже было достаточно. У нее была возможность развиваться. В нашем доме бывают замечательные люди (я мановением руки прервала открывшийся было список профессоров, весомых администраторов, а также деятелей науки и искусства)… Мои родители встречались и были знакомы с… (тот же жест с моей стороны). У нас замечательная библиотека…
Тут я не выдержала и усмехнулась:
— Короче, она не оценила. Дальше…
— У нас есть сын Родион. Ему восемь лет. Он замечательный, но непростой мальчик… («Да уж представляю…» — пробормотала я себе под нос.) Она бросила его, вы понимаете? Ушла к другому мужику, сбежала… Низменные интересы, психический уровень чуть выше плинтуса… А теперь она хочет забрать Родиона к себе. Я же хочу, чтобы сын остался у меня. Мне нужно ваше заключение о том, что со мной мальчику будет лучше. Готов представить любые необходимые справки, гарантии…
— Справки? Какие справки? — удивилась я. — О вашей зарплате? Или о том, что в вашем доме бывает не меньше пяти докторов наук в месяц?
— Подумайте сами, как специалист, просто как образованный человек, ну что она может ему дать?! — патетически воскликнул мужчина. — Мне стыдно говорить, но она смотрит «Дом-2» и читает женские детективы. Этим исчерпываются ее культурные запросы. Ее отец — водопроводчик. Мать домохозяйка. Она перетащила в Петербург двух своих сестер. Одна ремонтирует квартиры, другая стремительно вышла замуж и родила подряд двоих детей, они все живут в одной комнате вместе с двумя кошками и собакой, она водит туда Родиона, они все возятся на полу в грязи…
Мужчина картинно закрыл лицо руками, а я ощутила отчетливое дуновение XIX века, с поправкой на перестройку и последовавшее за ней…
— То есть Родион сейчас живет с вами?
— Да, со мной и моими родителями. Она регулярно видится с ним, созванивается каждый день, я не могу ей отказать, хотя мы развелись официально и она выписалась из квартиры, но она же все-таки его мать. Но она настраивает его против меня, и я ничего не могу сделать! Он все время просит: отвези меня к маме! А я знаю, что ему нужно: ешь когда угодно и что угодно, никаких требований к гигиене, никакого режима, уроки делаются кое-как, учится в обыкновенной дворовой школе… Вы согласны, что выверенный режим дня, полноценная диета, составленная по рекомендациям признанных специалистов…