Лед и пламя (Книга 1)
Шрифт:
– По-моему, это больные вас подводят. Тем хуже для них.
Она улыбнулась его затылку.
– Спасибо, но и вы не пришли бы, если... А вы-то почему пришли?
– Хьюстон наводит порядок в моей конторе.
Он произнес это с такой обреченностью, что Блейр засмеялась.
– Нисколько не смешно. Она ставит там эти нелепые маленькие стульчики, а еще ей нравятся кружева. Если, вернувшись, я обнаружу, что мой кабинет оклеен розовыми обоями, я...
– Что вы сделаете?
Он повернул голову,
– Заплачу.
Она улыбнулась ему.
– Она наклеит розовые обои, а я приду завтра утром, и мы их поменяем. Ну как вам такая сделка?
– Лучшая за сегодняшний день.
– Ну вот и все, - минуту спустя сказала она и принялась мыть инструменты, а Кейн тем временем надевал рубашку.
Она повернулась к нему.
– Спасибо, - сказала она.
– Благодаря вам, я чувствую себя гораздо лучше. Я знаю, что была к вам несправедлива, и приношу свои извинения.
Кейн пожал широкими плечами:
– Вы с Хьюстон близнецы, вы должны быть очень похожи. И если вы вполовину так же хороши в медицине, как она в ведении хозяйства, вы должны быть лучшей из врачей. И у меня такое чувство, что скоро все изменится. Вот увидите, очень скоро дамы будут ломиться в дверь вашей клиники. Главное, будьте на месте, и завтра, бьюсь об заклад, здесь будет тесно от посетителей.
Она не могла не улыбнуться в ответ.
– Спасибо вам. Вы сделали для меня так много хорошего.
И, повинуясь импульсу, она встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.
Он улыбнулся:
– Знаете, вы сейчас были так похожи на Хьюстон. Блейр засмеялась:
– Я в жизни не получала лучшего комплимента. Если спина будет вас беспокоить - приходите.
– Все свои сломанные кости я понесу к вам, доктор Вестфилд, и все розовые стены, - сказал он, покидая клинику.
Насвистывая, Блейр принялась прибирать на своем столе и тут же вспомнила, что не выяснила у Кейна, в какую сторону ошиблась на семь центов миссис Шейнес, и произвела подсчет сама. Вторую половину дня Блейр провела прекрасно: впервые за много дней она чувствовала себя так хорошо.
В какой-то момент она задумалась над тем, как добр был с ней Кейн, несмотря на ее прежнее к нему отношение. Возможно, именно за это качество Хьюстон и полюбила его.
***
Вернувшись домой и пройдя в обитый темными панелями кабинет, Кейн поинтересовался у своего помощника Эдена Найланда:
– Когда на прошлой неделе я купил Национальный банк Чандлера, они прислали нам документы?
– Целую груду весом не меньше двадцати фунтов, - не поднимая головы, ответил Эден и указал в угол.
Кейн взял бумаги и просмотрел их.
– А куда ушла Хьюстон?
Этот вопрос пробудил в Эдене интерес.
– По-моему, к портному.
– Хорошо, - сказал Кейн.
– Значит, остаток дня в нашем распоряжении, а может,
– И он вышел из комнаты с бумагами в руках.
Любопытство одолело Эдена, и он отыскал Кейна в библиотеке, где тот названивал по телефону. Поскольку местная сеть обслуживала только Чандлер, Эден никогда не видел, чтобы Таггерт пользовался этим средством связи.
– Вы поняли, - говорил Кейн кому-то на том конце провода, - срок вашей закладной истекает на следующей неделе, и я имею полное право предъявить ее к оплате. Правильно. Вы получите беспроцентную отсрочку на три месяца, если завтра ваша жена пойдет на прием в клинику Вестфилдов к доктору Блейр. Она вот-вот должна родить? Прекрасно! Если она родит в этой клинике, я дам вам шесть месяцев отсрочки. Абсолютно верно, вы можете послать и дочерей. Да, хорошо. Тридцать дней за каждую дочь, которая завтра пойдет на прием. Но если Блейр об этом узнает, я все отменю. Вы меня поняли?
– Проклятье!
– ругнулся он, кладя трубку и поворачиваясь к Эдену.
– Мне это обойдется в кругленькую сумму. Просмотри эту пачку и отбери тех, кто должен возвращать ссуду или кому было отказано в отсрочке, а потом посмотри, нет ли среди них владельцев чандлеровской больницы. Увидим, посмеют ли они отказать моей свояченице?
На следующее утро хорошее настроение Блейр куда-то улетучилось, и она пошла на работу через силу. "Еще один длинный день в безделье", - думала она, идя в клинику пешком. Она не дошла до нее полквартала, когда увидела бегущую навстречу миссис Креббс.
– Где вы были? Там столько пациентов!
Блейр остановилась, а потом со всех ног бросилась к своей клинике. В приемном покое стоял невообразимый шум: плакали дети, матери пытались их успокоить, а одна женщина стонала - похоже, у нее начинались роды.
Пятнадцать минут спустя Блейр перерезала новорожденной девочке пуповину.
– Сто восемьдесят, - пробормотала ее мать.
– Мы назовем ее Мэри Стовосемьдесят Стивенсон.
Блейр ничего не успела спросить, потому что ввели новую больную.
***
А назавтра женщина принесла в клинику мальчика восьми лет, который выглядел на шесть и который уже два года проработал в угольной шахте. Он умер у Блейр на руках - его хрупкое тельце было раздавлено кусками угля, выпавшими из вагонетки. Блейр позвонила Нине и сказала:
– Я сделаю это.
– И повесила трубку.
Глава 30
Блейр возвращалась в Чандлер с шахты "Инэкспрессибл". Нина не стала терять времени и быстро организовала доставку листовок на шахту, боясь, что Блейр передумает. Поэтому в это утро Блейр позвонила доктору Виверу, молодому врачу, с которым она познакомилась в городской больнице, и попросила его подежурить в клинике, так как с шахты поступил срочный вызов. Молодой человек был счастлив помочь ей.