Леди Феникс
Шрифт:
— Не надо "Скорую", приезжай, пожалуйста… кажется, я сейчас умру.
— Что ты сделала? — Теперь и он вопил, может, решил, что я надумала избавиться от ребенка при помощи спицы для вязания.
— Я ничего… ой, мамочка… помоги… — Я бросила трубку и для большей убедительности осела на пол и голосила теперь оттуда.
В трубке послышались гудки. Что я буду делать, если он все-таки вызовет "Скорую" и приедет одновременно с ней или позднее? Будем рассчитывать на лучшее. В любом случае надо подготовиться. Я надела банный халат, поверх повязала шаль, став похожей на бочонок, живот смешно топорщился.
В дверь позвонили, и я бросилась открывать. На пороге стоял Тимур, один, его ребята остались возле машины. Согнувшись в три погибели, я пискнула:
— Проходи.
Он сделал шаг, а я захлопнула дверь.
— Что с тобой? — спросил он, приглядываясь ко мне, и в голосе, и во взгляде был испуг и никакого намека на подозрение. Правду говорят, самые коварные существа — бабы и кошки.
— Я упала с лестницы.
— Господи, почему врача не вызвала?
— Я боюсь. Со мной что-то происходит…
— Ты спятила.
Он достал мобильник, я, держась за стену, зашла ему за спину, он отвлекся на телефон, не смотрел на меня, а я схватила вазу и огрела его по голове. Рука у меня тяжелая, и ваза тоже. Но он не упал сразу, удержался на ногах и даже успел повернуть голову в немом изумлении, прежде чем я огрела его еще раз. Вот тогда он рухнул, а я буркнула:
— Извини. — И сковала его наручниками. Потом принесла шприц и вкатила лошадиную дозу снотворного. Теперь будет спать как убитый. Наручники можно снять. Я присела рядом и ощупала его голову. Крови нет. Он парень крепкий, в лучшем случае полежит немного в больнице с сотрясением мозга. Будет время поразмышлять с досадой о том, какая я дрянь. С большим трудом я потащила его к дивану, подхватив под руки. Сашка заливисто лаял, очумев от происходящего.
— Цыц! — прикрикнула я. — Ничего с твоим Тимуром не сделается. И не зли меня. Не то и ты получишь.
Это подействовало.
В два приема мне удалось взгромоздить бесчувственное тело на диван. Увидев, как заботливо я подложила под голову Тимура подушку и укрыла его пледом, Сашка успокоился, забрался на диван и устроился у Тимура в ногах.
— Вот и ладненько, — вздохнула я и пошла переодеваться. Потом устроилась в кресле по-соседству.
Тут зазвонил мобильный Тимура, я его отключила, чтоб на нервы не действовал. Через полчаса начали звонить в дверь. Не терпится людям, оно и понятно, время приближается к отметке икс, а чем занят вождь, не ясно. Поняв, что вскоре приступят к решительным действиям и дверь скорее всего снесут, я вышла в холл и заорала:
— Чего вам?
— Где Тимур? — грозно рыкнули в ответ.
— Спит, — вздохнула я.
— Чего?
— Того. Устал человек. И вы бы шли отдыхать. Будете шуметь, ментов вызову.
— Открой немедленно, — рявкнул кто-то.
— И не подумаю. Насчет ментов я не шутила. Еще один вопль, и я звоню.
За дверью притихли, наверное, совещались. Я взглянула на часы. Выждала еще минут пятнадцать, затем взяла телефон Тагаева, нашла последний звонок, нажала кнопку "вызов". Мне тут же ответил мужской голос.
— Тимур? — спросили с заметным облегчением, но радость была преждевременной.
— Говорю, спит он. Надеюсь, ты помнишь, что без приказа главкома решительных действий предпринимать не стоит. А если бойцы уже на позициях, срочно их отзови.
— Ну… — начал он и запнулся. — Сучка, ты хоть понимаешь, что тебя в окрошку покрошить и то мало.
— Не пугай, и так страшно. — Далее последовали выражения, которые я повторить не берусь. — Ты, дурак, мне завтра спасибо скажешь, — вздохнула я. — А сегодня я готова выслушать все, что угодно. Только ори потише, а то моя собака к таким словам не приучена, у нее уши вянут.
Мои замечания отнюдь его не успокоили, пришлось выключить телефон. Тимур спал, Сашка дремал, я нервничала, поглядывая на часы. Наконец, когда моя нервозность достигла критической точки, позвонил Лялин.
— Твой выход.
Я сделала несколько звонков и спустилась в гараж. Открыла ворота и вихрем вылетела на проспект, успев заметить, что джип с гвардейцами Тимура исчез.
Улицы ночного города были непривычно пусты, я выжала из машины все возможное, и она не подвела. Правда, свернув к бывшей лесопилке, скорость пришлось сбросить, на местных ухабах немудрено растерять колеса.
Когда я подъехала к базе, там царила полная неразбериха. В свете прожекторов сновали люди в камуфляже, в стоящий во дворе автобус по одному запихивали граждан в наручниках. Двое бойцов с автоматами в руках преградили мне путь.
— Сюда нельзя.
Открыв окно, я сунула им под нос удостоверение.
— Нельзя, — упрямо повторил парень. — Вы что, не видите, что происходит?
— Очень даже вижу.
— Быстро отсюда! — прикрикнул второй. — Секретная операция ФСБ.
Я покачала головой, достала мобильный, но тут пришла помощь в виде еще одного мужчины в камуфляже.
— Пропустить! — крикнул он, приближаясь.
Через десять минут подъехали первые телевизионщики, потом подтянулись остальные, отчего неразбериха только увеличилась. Я сидела на ступеньках офиса, с философским видом наблюдая происходящее. Позвонил Лялин.
— Как дела?
— Лучше не бывает, — бодро ответила я.
Я приехала домой уже утром. Грустный Сашка бродил по кухне, Тимур спал, сбросив плед и раскинув руки. Я присела рядом и погладила его взлохмаченные волосы. Недавняя эйфория уступила место страшной усталости. Я положила голову на подушку и не заметила, как уснула, а проснулась оттого, что Тимур заворочался, открыла глаза, и взгляды наши встретились.
— Привет, — сказала я.
Он нахмурился, взглянул на часы и вновь посмотрел на меня. Потом тяжело поднялся. Его слегка пошатывало, он тряхнул головой, потер лицо руками.
— Как себя чувствуешь? — вздохнула я.
— Ты, конечно, считаешь, что поступила правильно, — усмехнулся он.
— А у меня был выбор?
— Был, — кивнул он. — И ты свой сделала.
Он пошел к входной двери, а я сказала вдогонку:
— Посмотри сегодня новости.
— Обязательно.
— Тимур, — бросилась я за ним, бог знает на что надеясь.