Ледовый десант
Шрифт:
У поляков, наверное, часовые имеются. Нас уже заметили. Не хватайтесь за оружие. Они ведь меня узнали. Не подумают, что я везу к ним плохих людей. Избави боже, — старик перекрестился. — Уже можно ступать в воду. До берега вода по колено.
Взяв за уздечки лошадей, Стоколос и Микольский пошли к берегу. Старик заякорил лодку.
— Действуй, как я! — решительно сказал Микольский. — Следи за мной. Вон, видишь, трое идут навстречу с винтовками наготове.
— Понял.
— Стой!
— Нет, ниц пароля! — сказал в ответ Микольский. — Ведите нас к командиру.
— Ишь какой быстрый! Кто такие?
— Мы представители штаба генерала Шаблия, — ответил Микольский.
— Этот штаб находится в Киеве, — сказал один из поляков.
— Да, теперь в Киеве, — подтвердил Стоколос.
— А не от атамана ли Тараса вы случайно?
Микольский и Стоколос вышли на берег. Кони зафыркали, начали переступать с ноги на ногу, бить копытами, будто хотели стряхнуть с ног холодные капли воды.
— Не видите, что я поляк, а мой приятель — капитан с погонами Красной Армии? — повысил голос Микольский. — Где ваш командир?
— На острове.
— А вы разве не с острова? Чего это вы тут сидите, когда надо воевать с Гитлером? Ведите к командиру!
Дозорные объяснили, что командир и его люди находятся на другом островке, отделенном от этого острова неширокой, в дюжину метров, протокой.
— Лодка есть? — спросил Никольский.
— На той стороне. Сюда приплывет, когда придет наша смена, — пояснил один из часовых.
Микольский сел на коня.
— Ну, милый, пошли! Тут недалеко.
Андрей тоже вскочил в седло.
Часовые удивленно переглянулись между собой.
Микольский и Стоколос подъехали к протоке. Кони вошли в воду. Поплыли.
«А вдруг по нас пальнут из карабинов. — подумал Андрей. — Тогда конец! Но зачем им стрелять сейчас в беззащитных?»
Позади прозвучал выстрел. Потом еще один. Андрей вздрогнул. «Ну вот, так и есть…»
— Это они подают знак своему отряду, — успокоил его Микольский.
Раздался еще один выстрел. Уже с островка, к которому плыли Стоколос и Микольский. Пуля не просвистела поблизости, и Андрей отметил: «Стреляют вверх. Дают сигнал, что предупреждение принято!..»
Вдруг конь Микольского начал тонуть. Микольский слез с него, ухватился за гриву. Другой рукой снял со спины аккордеон и поднял вверх, чтобы не намочить в воде. Так и шел по пояс в воде через протоку. Холод сводил ему ноги, но он сцепил зубы и шел вперед, преодолевая бурное течение.
Навстречу Микольскому и Стоколосу кинулось двое солдат в длинных шинелях.
— Как вас звать-величать, панове? — спросил Андрей, увидев, что Микольский и слова вымолвить не может. Окоченел.
— Янош! — ответил
— Крац, — назвал свою фамилию другой солдат.
— Янош и Крац, возьмите коней, пробегитесь с ними. Пропадут же! — обратился по-польски к дозорным Микольский.
Те повели коней вдоль берега.
Из кустов вышла группа солдат и окружила Стоколоса и Микольского. Андрей отцепил от ремня баклагу со спиртом, подал Микольскому.
— Глотни!
Тот пригубил. Спросил у солдат:
— Где ваш командир?
— Возле костра.
— Так что, панове! Пошли к командиру? — обратился Микольский к солдатам.
Те растерянно переглянулись.
Неподалеку пылал костер. «Как много значит костер для человека с тех пор, когда он стал жарить на огне мясо зверей и птиц, — невольно подумал Андрей. — Как желателен костер для партизан, для разведчиков-парашютистов, ведь им приходится жить под открытым небом. И вообще без костра не выжить…»
Пан Паневский, которому доложили о двух неизвестных, перебравшихся к ним на островок через ледяную воду, к удивлению Андрея, сказал:
— Пана Микольского я знаю с тридцать девятого года.
— Аккордеон не очень намок? — забеспокоился Микольский.
Солдат, державший аккордеон, нажал на клавиши, и над островком прозвучал аккорд из нестройно собранных звуков.
— Конечно, вы не от пана атамана Тараса, — начал первым разговор Паневский, посматривая то на Микольского, то на Стоколоса. — От генерала Василия?
— Угадали, — сказал Стоколос. — Мы от партизанского штаба генерал-лейтенанта Шаблия.
— Слыхали о нем. Он переманивает польские отряды к себе. И Микольского перетащил. А мы не хотим.
Солдаты с завистью смотрели на новенькие автоматы Микольского и Стоколоса, на их полевые сумки, на топографическую карту, которую Микольский сушил у костра, и на их сапоги, из-за голенищ которых выглядывали меховые якутские чулки.
Андрей угостил солдат папиросами «Казбек» и «Беломор» — десятки табачных дымков взвились над опушкой. Микольский развернул полы шинели, и все увидели на его груди орден боевого Красного Знамени и медаль «Партизану Отечественной войны» 1-й степени.
Паневский иронично усмехнулся:
— Мы не хотим воевать под командой Москвы.
— Лондон с твоим Миколайчиком далеко, — парировал Микольский.
— А генерал Сикорский? — недовольно спросил Паневский. — Генерал подписал в декабре сорок первого года советско-польскую декларацию о дружбе и взаимопомощи.
— Но в дальнейшем Сикорский проводил политику, враждебную Советскому Союзу. Хотел охранять Польшу в горах Ирана, а не воевать здесь, на немецком фронте, — сказал Микольский.