Легавые. Ружье. Загадка Глухого

Хантер Эван

— Не делай этого.

Этой фразы оказалось достаточно. Пистолет смотрел точно в сердце Янка, и в глазах рокера появилось что-то новое. Звериная затравленная решимость постепенно угасла. Мейер и это мог объяснить, и это было ему знакомо — мир с годами не *менялся. В новом взгляде Янка были вина, облегчение и утрата последней надежды. Мейер с удовлетворением отметил про себя, что теперь Янк будет стоять смирно и даст спокойно надеть на себя наручники. С ним хлопот не будет.

Вилли Хэркорт сидел за столом с круглыми

от ужаса глазами. Бык стоял на коленях, упираясь головой в пол. Он истекал кровью и был уже в агонии. Когда началась стрельба, от страха Вилли обмочился. Он и сейчас боялся пошевелиться, с одной стороны, опасаясь получить пулю, а с другой — ему было стыдно показать, что он помочился прямо в штаны.

— Есть телефон? — спросил Карелла.

— Н-н-нет, — заикаясь и дрожа, промычал Вилли.

— Как ваша фамилия, мистер? — спросил Карелла черного.

— Фрэнки Чайлдз. Я не знаю этих ребят, я зашел выпить с ними винца, вот и все.

— У тебя кровь идет, Стив, — сказал Мейер.

Карелла поднес платок к лицу. На нем действительно оказалась кровь. Наверное, Бык сумел-таки его зацепить.

— Да, — сказал Карелла, пытаясь восстановить дыхание.

ГЛАВА XII

Ребятам все больше нравилось это дело.

В конце концов, если и заниматься ограблениями банков (а ведь именно этим и приходилось заниматься в данном случае), то всегда увлекательнее иметь дело с умным преступником, а не с дураком. Ну какой интерес ловить бандита, в голове которого может родиться только одна «гениальная» идея — войти в банк и сунуть дуло револьвера кассиру в рот. Полицейские вынуждены были признать: Глухой привнес в скучную атмосферу восемьдесят седьмого участка оживление и заинтересованность в работе.

— Кто бы это мог быть? — спросил Бирнс, в то время как Хейвз рассматривал еще одну фотокопию, пришедшую во вторник с утренней почтой. — Он напоминает мне Мейера.

— За исключением того, что на голове Мейера не увидишь столько волос.

— Очень остроумно, — огрызнулся Мейер, продолжая внимательно изучать снимок. — Но ты в чем-то прав, он мне здорово напоминает моего дядюшку Морриса из Нью-Джерси.

— А он случайно не актер?

— Дядя Морис? Нет, он галантерейщик.

— Я имел в виду этого парня на фотографии.

— Сомнительно, — сказал Бирнс. — Уж очень у него умный вид.

— Почему бы и нет? Может быть, он и актер, — сказал Мейер. — Может, он играл в «Великих ожиданиях».

— Мне кажется, он англичанин.

— Да, он похож на английского адвоката, — добавил Хейвз.

— А может, это сам Чарльз Диккенс? — предположил Мейер. '

— Может быть, английские адвокаты и английские писатели так похожи друг на друга…

— А может, это знаменитый английский убийца?

— Или не менее знаменитый сексуальный маньяк.

— Все англичане немного грешат этим.

— Да,

этот тип явно сексуально озабочен, — заметил Бирнс.

— Это, наверное, из-за его волос. У него очень своеобразно зачесаны волосы.

— А мне очень нравится его галстук!

— А шарфик?

— Шарфик тоже ничего, но я предпочитаю галстук!

— Черт побери, кто же это такой! — раздраженно спросил Бирнс.

— Понятия не имею, — пожал плечами Мейер.

Глухой держал в руках грифельную доску.

— Вы все поняли из того, что я говорил?

— Да, — ответил Гарольд. — Я должен войти в сейф вместе с управляющим банка…

— Его зовут Альтон.

— Правильно. Я забираю деньги и возвращаюсь с ним обратно в его кабинет.

— Тем временем, — продолжал Роджерс, — Денни и я на машине подъезжаем к окну кассира.

— А ты, Флоренс?

— Я копаюсь в заглохнувшем двигателе в самом начале кругового объезда.

— Я — в офисе управляющего, затыкаю ему рот и оглушаю, — сказал Гарольд.

— В это время я выхожу из машины, — вступил Денни, — и разбиваю стекло.

— Я перебегаю из офиса управляющего, попадаю в конторку кассира и через разбитое окно выпрыгиваю на улицу.

— Я ему помогу…

— Мы оба садимся в машину…

— Я жму на газ… — продолжал Роджер.

— Я забираю вас, мистер Тобмен, у входа в банк, — сказала Флоренс. '

— И мы смываемся…

— Все точно, — сказал Глухой. — Есть вопросы?

— Мы будем возвращаться сюда после дела?

— Нет. Я уже забронировал всем номера в «Эллистере».

— Но почему именно там?

— А почему нет?

— Но почему не здесь, в «Ремингтоне», иди где-нибудь поблизости?

— Это крысиная дыра. Я выбрал ее для наших встреч потому, что здесь не задают лишних вопросов.

— Ладно. «Эллистер» так «Эллистер», — кивнул Гарольд.

— Ты, Роджер и Денни — три уважаемых респектабельных бизнесмена, поэтому вы решили поселиться в одном из самых престижных отелей города. Флоренс и я — муж и жена, приехали из Лос-Анджелеса. Встречаемся в комнате у Роджера в три часа, тогда и поделим деньги. А в субботу утром разъедемся на все четыре стороны.

— Пятьсот тысяч долларов! — присвистнул Гарольд.

— Пять — минус несколько тысяч, — поправил его Глухой. — Есть еще вопросы?

— Как бы в конце никто никого не надул, — сказал Роджер.

— Я позабочусь об этом, — сказал Глухой. — Вы должны беспокоиться только о четком выполнении своей работы. Я думаю, что сто тысяч долларов на брата уменьшат вашу подозрительность. '

— Но все же…

— Я тоже не хочу, чтобы между нами были какие-то недомолвки, Роджер. Ты хочешь сказать, что выходишь из дела? Я не собираюсь пока называть вам банк, так что ты свободен, можешь катиться на все четыре стороны. И уходи сейчас, сделай одолжение, чтобы мы успели подыскать тебе замену.